Во вторник Лефортовский суд продлил арест украинским морякам, которые были задержаны в ноябре за нарушение российской границы в Керченском проливе. Ранее стало известно, что моряки отказались давать показания.
По словам адвокатов, арестованные заявили: они считают себя военнопленными и посему отказываются от беседы со следователями. Моряки (естественно, по наводке адвокатов) сослались на 17-ю статью Женевской конвенции об обращении с военнопленными. Статья гласит: «Каждый военнопленный при его допросе обязан сообщить только свои фамилию, имя и звание, дату рождения и личный номер или, за неимением такового, другую равноценную информацию». И не более того.
«Фактическому задержанию всех находившихся на украинских кораблях лиц предшествовали и сопутствовали события, которые представляют собой конфликт между РФ и Украиной», – заявил адвокат одного из задержанных Сергей Бадамшин.
Позиция следователей, разумеется, иная: Россия и Украина не находятся в состоянии войны или военного конфликта, а моряки обвиняются в уголовном преступлении, не связанном с какими-либо конфликтами, а именно в нарушении государственной границы (статья 322 УК РФ). С нашей точки зрения, Керченский пролив – российские территориальные воды. Украина, которая не признает присоединения Крыма, исходит из другого принципа: если корабли были задержаны в 12-мильной зоне от полуострова, то украинские моряки юридически находились в собственных водах.
Итак, позиции сторон понятны. Но если отвлечься от более чем очевидной политической составляющей и сосредоточиться на одном простом вопросе – «Являются ли моряки военнопленными?» – то кто прав, моряки и их адвокаты или наши следователи?
Обратимся к той же Женевской конвенции о военнопленных от 1949 года, к статье 2. «Настоящая Конвенция будет применяться в случае объявленной войны или всякого другого вооруженного конфликта, возникающего между двумя или несколькими Высокими Договаривающимися Сторонами, даже в том случае, если одна из них не признает состояния войны».
Но дело в том, что не только Россия, но и Украина не признает состояния войны. Киевские правители могут сколько угодно разглагольствовать о «гибридной войне с 2014 года», «агрессии» или даже «состоянии войны с Россией» (к примеру, глава МИД Павел Климкин сделал такое заявление в августе прошлого года), но есть документ, называемый Конституцией Украины. А в нем четко прописано (статья 85): решение об объявлении войны принимает Верховная рада по представлению президента Украины. Ни Порошенко, ни Рада таких решений, как известно, не принимали.
Военное положение, которое Киев ввел только в ноябре и отменил уже в декабре, как известно, было объявлено уже после керченского инцидента. И, к слову, «военное положение» и «состояние войны» – не тождественные правовые понятия: первое имеет отношение к внутреннему правовому положению, второе – к межгосударственным отношениям.
Можно, конечно, сказать о «фактически идущем военном конфликте», который, мол, признает только одна сторона – Украина. Но международное право – Женевские конвенции 1949 года и дополнительные протоколы 1977 года – уравнивает понятия «военный конфликт» и «война».
«Утверждать, что моряки могут получить статус военнопленных только на том основании, что они являются военнослужащими ВМС Украины, – это юридический нонсенс. Их в плен не брали, боевые действия не велись», – сказал газете ВЗГЛЯД юрист-международник Валерий Ванин. Более того, отмечает юрист, даже если Украина действительно объявит войну России, то и тогда «российская сторона имеет право не признавать состояние войны».
По сути же «действия украинских моряков, с точки зрения российского законодательства, подтверждают их умысел на совершение противоправных действий в отношении российской границы», полагает юрист.
Добавим, что Киев сейчас пытается спешно подогнать правовую базу под случай с задержанными в Керченском проливе. Как передает «Интерфакс-Украина», во вторник первый вице-спикер Верховной рады Ирина Геращенко заявила: семь законопроектов «о статусе военнопленных» следует рассмотреть в приоритетном порядке на заседании уже в четверг. Все моряки, посетовала Геращенко, уже признали себя военнопленными, а соответствующий законопроект на Украине так и не принят.