Громкая статья-расследование «Новой газеты» о подростковых «клубах самоубийц» во «ВКонтакте», как водится, разделила читающую публику надвое. Для одних – «дурацкая конспирология, второсортный ужастик, фээсбэшный вброс с целью запретить интернет».

Обсуждая «клубы самоубийц», взрослые молчаливо исходят из того, что это проблема одних только подростков. Но это не так

Или: «Глупости! Увлекаться суицидом могут только чокнутые или из неблагополучных семей. Если родители нормально следят за ребенком, ничего с ним не случится!» В последних репликах ясно слышится отрицание и подавленный страх: мол, такое случается только с плохими детьми и плохими родителями – но никак не с моим ребенком и не со мной!  

А другие говорят: «Я обсудила статью со своей 12-летней дочерью – да, она знает и про Рину Паленкову, и про эти хэштеги и мемы*». «Я поговорил со своим сыном – он все подтвердил, еще и подробностей добавил». «У моей сестры в классе две девочки – из этой «китовой» тусовки, это ни для кого не секрет». Или просто: «А чему все так удивляются? Неужели об этом кто-то не знал?»

В самом деле. Открытым остается лишь вопрос о том, в самом ли деле за группами суицидников стоят какие-то взрослые «кукловоды», которые подталкивают ребят к самоубийству и даже сами им «помогают».

Хотя, на мой взгляд, профессиональный комментарий комьюнити-менеджера Федора Скуратова – он узнал механизм, описанный в статье, поясняет, что это такое, как работает, и даже предполагает, кто из его коллег мог бы этим заниматься – говорит в пользу этой «конспирологической» версии. Описание со стороны, которое получилось неуклюжим, но узнаваемым для профессионалов – едва ли вымышлено.

Наличие «кукловодов» вызывает вопросы, но в главном ни вопросов, ни сомнений нет. Любой, кто сидит в сети «ВКонтакте» – или даже не сидит, но общается не только со своими сверстниками и держит открытыми глаза и уши – в курсе, что это за помойка и какая разнообразная, вредная, никем не контролируемая дрянь там творится. В том числе – дрянь с участием детей.

«ВКонтакте» нетрудно найти группы, где 12–14-летние девочки сочиняют ядреную порнуху и делятся ею друг с другом. Группы, где подростки «по приколу» кого-то избивают толпой или нападают на девочек, снимают это на видео и хвастаются друг перед другом своей удалью. Всевозможные «хейтерские» группы, с излиянием и культивированием ненависти к мужчинам, к женщинам, к толстым, к некрасивым – к кому угодно.

Педофильские сообщества. Тусовки подростков-проституток обоих полов. Вербовочные группы ИГИЛ. Группы, открыто пропагандирующие анорексию – то же самоубийство, только растянутое во времени. И один Бог знает, что еще.

Все знают, что это существует, и большинство знает, где все это можно найти.

Не злокозненный интернет убивает подростков или сводит с ума взрослых. Интернет – лишь механизм (фото: Arman Zhenikeyev/YAY/ТАСС)

Все помнят, наверное, Тесака и его педоборческую эпопею. Но не возникал ли у вас вопрос: где Тесак и его последователи находили такое количество педофилов? Как им так удавалось: стоило выйти в интернет – и педофилы на них буквально толпами прыгали? Очень просто: сами подростки или молодые люди, хорошо ориентирующиеся в соцсетях – они знали, где ловить.

И со всеми этими трэш-группами – и с педофилами, и с игиловцами, и с «клубами самоубийц» – одна и та же история: чем активнее с ними борешься, тем усерднее они плодятся. Закрыл Роскомнадзор одну – на следующий день на ее месте открылись пять новых.

Закрыть «ВКонтакте» целиком? Что ж, на его месте появится какая-нибудь другая площадка – и все эти соо и паблики немедленно переместятся на нее. Изменить правила? Но как?..

Похоже, мы столкнулись с такой же проблемой, что и наши предки сто лет назад, когда в их жизнь вошел автомобиль. С «железным конем» жить стало намного удобнее – но и неизмеримо опаснее. Запрещать автомобили не стали, как-то обошлись без этого; однако нынешние правила дорожного движения написаны кровью.

То же и с виртуальным миром. Интернет позволяет мгновенно получать любую необходимую информацию, работать или делать покупки, не выходя из дома, наблюдать в реальном времени за событиями на другом конце света, мгновенно находить себе единомышленников и друзей по интересам… словом, не перечислить все благотворные перемены, которые интернет принес в нашу жизнь – и трудно понять, как мы раньше обходились без него.

Но вместе с этим новым миром пришли и новые опасности – опасности, которые мы пока плохо сознаем и еще хуже понимаем, как им противостоять. Рушатся пространственные, возрастные, социальные барьеры, в доинтернетном обществе затруднявшие общение людей из разных слоев; мир превращается в одну большую деревню – но в этом дивном новом мире, где так легко общаться и искать себе друзей, открывается невиданный прежде простор и для психических эпидемий, и для манипуляций сознанием.  

И не стоит думать, что это касается только детей.

Обсуждая «клубы самоубийц», взрослые молчаливо исходят из того, что это проблема одних только подростков. Надо, мол, только придумать, как оградить от зла их неокрепшие души – но мы-то не такие, мы взрослые и умные, нам ничего подобного не грозит!..

Да, пожалуй, взрослого человека «на пустом месте» убедить покончить с собой несколько сложнее. У взрослых другие истории. Взрослые интеллигентные родители лечат опасно больного ребенка «народными средствами», потому что прочли в интернете, что врачам доверять нельзя. Взрослая девушка идет на разрекламированный в интернете тренинг – и возвращается оттуда психически больной.

Взрослый мужчина, в реале благополучный и добропорядочный, подсаживается на «троллинг»: анонимно травит своих собеседников, самоутверждается за их счет – и, возможно, уже сам доводит кого-то до нервного срыва или суицида.

А о взрослых (порой даже пожилых) и образованных интернет-обитателях, «свихнувшихся на политике», и говорить нечего – в последние годы политфрики стали неотъемлемой и всепроникающей деталью виртуального ландшафта.

Не злокозненный интернет убивает подростков или сводит с ума взрослых. Интернет – лишь механизм: он раскрывает то, что было заложено в человеческой природе, но до сих пор не находило себе полного физического воплощения.

Стадность, неспособность мыслить критически, пустота и скука, готовность хвататься за любой мусор, лишь бы «развлечься» и «отвлечься» от самого себя – все это отнюдь не чума XXI века. Это вечные спутники больших человеческих сообществ – и вечная тень благополучия, позволяющего не тратить все силы на элементарное выживание.

Кажется, чем объективно благополучнее и благоустроеннее человеческая жизнь, тем хуже человек понимает, что ему с собой делать. Интернет лишь открыл новую дверь: теперь скучающий и томящийся человек может вообще не оставаться наедине с собой. Полностью отказаться от собственной жизни.

Великие писатели порой обладают даром предвидения: и, вспоминая киплинговского «Томлинсона», поражаешься тому, как точно – за сто лет до появления интернета – Киплинг описал тип homo virtualis.

Бог и Дьявол поочередно спрашивают умершего Томлинсона, что хорошего или дурного сделал он в жизни – а тот только блеет: там-то услышал то-то, там-то прочел то-то, обсуждал, возмущался… С трудом припоминает за собой один грешок – как-то раз повторил богохульную шутку, которую даже не сам придумал (в наше время перепостил бы демотиватор).

Высшие и низшие силы смотрят на Томлинсона в изумлении: впервые видят человекообразное существо, у которого нет души. Обрывочными и ненужными знаниями, чужими мнениями, чужими эмоциями набит под завязку, «краденых душ» полно – а своя где-то растворилась. Зачем приходил в этот мир, что сказать хотел – непонятно.

В наши измельчавшие времена место адских котлов занял суд по 282-й статье. Почти единственный случай, когда власть предержащая активно вмешивается в дела виртуального мира – если интернет-житель запостит что-нибудь «разжигательное».

Так случилось, например, с Андреем Бубеевым из Тверской области. Не мальчик – солидный уже человек, женатый и с детьми, Бубеев попал под суд и получил два года колонии-поселения за репост статьи Стомахина «Крым – это Украина» и еще несколько репостов статей и карикатур, все – непримиримо-оппозиционного содержания.

И первым делом тут надо сказать: что за дикость такая, разве можно сажать за решетку (пусть и в «облегченном» варианте) за картинки и перепосты?! А как же свобода слова? Неужто человек не имеет права в собственном блоге высказать свое мнение? Отменить 282-ю статью!

И это все правда. Но, когда всматриваешься в эту историю, наряду с праведным гневом правозащитника возникает иное чувство, тяжелое и неприятное. Полно, есть ли тут вообще «свое мнение»? Говоря в терминах человеческой судьбы, это ведь какой-то позор: попал за решетку за то, что повторял чужие слова! Отважно боролся с режимом, не в силах своими словами объяснить, что ему не нравится.

Стомахин свои статьи хотя бы пишет сам. Каждое слово – его собственное; на каждой фразе – яркий отпечаток его глубоко неприятной, нездоровой, но и неординарной личности. А тут… Сочувственный репортаж о суде над Бубеевым в «Медузе» раскрывает подробности, над которыми не знаешь, смеяться или плакать.

«Андрей оказался фанатом новостей – все свободное время проводил на новостных сайтах и в социальных сетях, все новости стремился обсудить, всем возмущался». «Делал десятки репостов в день, хотя подписчиков у него было всего двенадцать человек». «На вопрос, читал ли статью Стомахина, за которую его судят, ответил, что прочитал уже в СИЗО, в материалах дела – у него огромнейший поток репостов, все читать не успевает».

Занавес.

Преследование за слова – проблема неприятная, но простая; чтобы отменить «мыслепреступления», достаточно принять соответствующий указ. Но что дальше? Что делать с Человеком-Репостом, как вернуть его самому себе?

А ведь таких людей – тысячи. Вместе с теми, кто так же маниакально «сидит» в играх, на форумах, в пабликах соцсетей – сотни тысяч.  

Это, должно быть, очень страшно: когда умираешь, окидываешь взглядом прошедшие годы – и видишь там только бесконечные ряды репостов, которые даже не успел как следует прочесть.

И стоит ли удивляться, что молодые люди, едва вступающие в жизнь, видя перед собой такую перспективу – так легко соглашаются умереть?

* СМИ, включенное в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента