Безлазерное настоящее
Важнейшей программой в системе мер по достижению превосходства над нашей страной в сфере стратегических вооружений является развертывание национальной системы ПРО США (НПРО).
Существует достаточно широкий спектр методов нейтрализации НПРО США. Важно, чтобы они применялись в комплексе
Расчет делается на то, что эта формально оборонительная система при определенных условиях будет способна нейтрализовать возможный ракетно-ядерный удар по территории США и их союзников со стороны России и иных государств, в частности Китая.
Соответственно, для нас изыскание эффективных мер устранения угрозы нейтрализации ядерного потенциала становится одним из ключевых условий обеспечения своей национальной безопасности.
В целом система НПРО США включает три основных компонента. Первый – наземный комплекс перехвата боеголовок межконтинентальных баллистических ракет на среднем участке траектории, известный как Ground-Based Midcourse Defense (GBMD).
Он включает РЛС раннего предупреждения и сопровождения, отслеживающие перемещение целей в космическом пространстве, а также противоракеты шахтного базирования Ground-Based Interceptor (GBI), эффективная дальность стрельбы которых оценивается в пять тысяч километров. Поражение боеголовок МБР осуществляется кинетическими стреловидными элементами на встречных курсах. Фактически сегодня это единственная система, способная перехватывать боеголовки МБР.
Правда, по оценкам военных специалистов, по своим техническим возможностям комплекс эффективен лишь против ограниченно маневрирующих боеголовок моноблочных МБР. В настоящее время развернуто около 30 GBI в зоне Тихого океана для нейтрализации северокорейской ракетно-ядерной угрозы.
Однако программой предусмотрено развертывание в среднесрочной перспективе 56 противоракет системы GBMD на территории США (в том числе 28 на Аляске, 14 в Калифорнии и 14 на Атлантическом побережье) с увеличением их количества в долгосрочной перспективе до 100.
Система радиолокационного обеспечения применения этих противоракет включает четыре стационарные станции, а также мобильные, выполненные на плавучих платформах.
Ранее предусматривалось создание воздушного эшелона НПРО, способного бороться с МБР на основе мощных лазеров воздушного базирования. Но технологические проблемы не позволили реализовать эту программу, и она была закрыта.
В настоящее время эффективность GBI оценивается относительно невысоко. Вероятность перехвата целей даже в контролируемых условиях не превышает 10–15 процентов. Тем не менее работы по совершенствованию этого комплекса ведутся весьма интенсивно, и можно предполагать, что в среднесрочной перспективе удастся достичь 20–30 процентов вероятности поражения целей в нормальных условиях, что станет весьма приемлемым результатом.
Соответственно, боевые возможности такой системы, исходя из прогнозируемого количества GBI, в обозримом будущем могут составить в зоне Тихого океана 8–12 перехваченных боеголовок МБР и три–четыре над Атлантикой.
В дальнейшем, по мере наращивания количества GBI, совершенствования их и системы в целом, суммарные возможности этого компонента НПРО могут возрасти до 50–70 боевых блоков и более, если количество развернутых ракет превысит ныне планируемое.
Щит морской и щит тактический
Вторым компонентом НПРО США является морской. Его основу составляют крейсеры типа «Тикондерога» и эсминцы типа «Орли Берк», оснащенные БИУС «Иджис», адаптированным для решения задач ПРО с применением противоракет «Стандарт» SM-3. Сегодня ВМС США имеют 24 таких корабля. В среднесрочной перспективе их количество может быть доведено до 84, в том числе 22 крейсера «Тикондерога» и 62 эсминца «Орли Берк».
В настоящее время ВМС США располагают более чем 400 противоракетами «Стандарт» SM-3. Дальность стрельбы – около 500 километров, высота поражения – до 250 километров. Скорость полета – до 2700 метров в секунду – позволяет эффективно бороться с БР оперативного радиуса. Эта система может составить угрозу для российских МБР морского базирования на активном участке траектории.
Однако позиции кораблей – носителей этих ракет должны в таком случае располагаться на удалении не более 100–150 километров от районов боевого предназначения наших ракетных подводных лодок стратегического назначения (РПЛ СН), что будет возможно только при условии полного разгрома обоих наших океанских флотов, дальней и фронтовой авиации, которые могут оказать весьма эффективное противодействие.
С учетом ожидаемой вероятности поражения стартующей МБР противоракетой «Стандарт» SM-3 (так же, как и GBI, поражающей цель кинетической БЧ) возможности корабля ПРО, имеющего до 24 таких ракет, могут составить от семи–восьми до 10–12 МБР в зависимости от условий боевого применения.
Третьим компонентом НПРО США является континентальная система ПРО театра войны, предназначенная для отражения ударов БР тактического, оперативного и среднего радиуса действия. Эта система непосредственной угрозы для наших СЯС не представляет в силу удаленности от основных районов дислокации МБР наземного базирования.
Однако создаваемые для развертывания этой системы шахтные ПУ могут использоваться для скрытного размещения в них БР среднего радиуса действия, например вторых ступеней МБР «Минитмен», боевые блоки для которых сохраняются в США в качестве так называемого возвратного потенциала, общее количество боеголовок в котором оценивается до 6000 единиц.
Плюс быстрый и глобальный
На первый взгляд анализ НПРО в целом позволяет сделать вывод, что она не представляет серьезной угрозы нашим СЯС, насчитывающим в своем составе более 700 МБР. Однако это не так. Возможности этой системы нельзя рассматривать в отрыве от других программ США. В этом ключе обращает на себя внимание американская система быстрого глобального удара (БГУ).
Так же, как и НПРО, ее развитию уделяется большое внимание, выделяются достаточные ресурсы. Эта концепция предполагает создание, помимо собственно ударных компонентов подсистемы разведки и наблюдения, командных пунктов и пунктов связи, а также средств радиоэлектронного подавления.
В долгосрочной перспективе основой ударных средств в этой концепции должны стать БР наземного и морского базирования в неядерном оснащении и гиперзвуковые ракеты большой дальности, запускаемые с воздушных носителей.
В настоящее время ее основу составляют крылатые ракеты морского и воздушного базирования (типа «Томагавк»). Оперативная емкость всех носителей крылатых ракет достигает 4200.
Считаем дырки в зонтике
Прежде нужно выявить слабые места системы. К их числу, если говорить об основных, относятся:
1. Высокая уязвимость стационарных РЛС ПРО и районов расположения ПУ GBI от ударов ВТО большой дальности, морского базирования – от воздействия сил ВМФ РФ, а также от перспективных средств РЭБ.
2. Узость эффективной зоны боевого применения северным и прилегающими секторами при отсутствии возможности в реальные сроки создать всенаправленную систему противодействия МБР с достаточным запасом прочности.
3. Ограниченные возможности по поражению маневрирующих БЧ МБР на траектории полета.
4. Относительно малая вероятность поражения боеголовок МБР даже в долгосрочной перспективе, оставляющая возможность достижения цели некоторой части из них.
5. Отсутствие возможности создать равнопрочную ПРО всей территории США и прилегающих океанских акваторий, что вынуждает сосредотачивать потенциал этой системы на защите наиболее важных районов континентальной части страны.
Тактика мгновенного ответа
Временной размах БГУ может составить достаточно длительное время: четыре–шесть часов и более. Поэтому эффективной мерой оказывается заблаговременное включение в доктринальные, оперативные, боевые, дипломатические и публичные документы положения о том, что факты поражения элементов российских СЯС рассматриваются как основание для нанесения нашей страной полноценного ядерного удара по агрессору.
Отработать этот вариант на учениях. В этом случае потенциальный агрессор будет хорошо понимать, что ослабить наши СЯС до уровня, при котором их сможет «перемолоть» его НПРО, ему не удастся: пуск МБР начнется задолго до достижения требуемого концепцией БГУ уровня поражения наших СЯС. А значит, теряется смысл и такого удара, и самой ПРО.
Принцип всенаправленности угрозы можно реализовать созданием МБР глобальной дальности – 35–40 тысяч километров. Становится реальностью подход боеголовок МБР с огибанием всего земного шара, то есть со всех географических направлений, что исключает возможность при существующих и перспективных технологиях отражения такого удара.Принципы пространственной актуализации и неприемлемости одиночного реализуются переходом к использованию в качестве основных поражающих факторов геофизических разрушительных процессов, инициируемых средствами сверхкрупного калибра – 100–120 и более мегатонн.
Воздействие даже одним таким боеприпасом по геофизически уязвимым точкам США, вроде Йеллоустоунского вулкана или разлома Сан-Андрес (а также Сан-Хосинто), может привести к извержению, которое полностью уничтожит США как государство.
Несколько таких боеприпасов, взорванных одновременно в расчетных точках Атлантики или Тихого океана, породят суперцунами, способные затопить территорию США на глубину до нескольких сотен километров от побережья с уничтожением практически всей инфраструктуры и населения. Обеспечить гарантированную ликвидацию абсолютно всех боеголовок даже самая совершенная ПРО не способна, тем более на океанских просторах.
Существует достаточно широкий спектр методов нейтрализации НПРО США. Важно, чтобы они применялись в комплексе, ибо попытки абсолютизировать какой-либо один из них к желаемому результату не приведут.
В этом случае возможно при относительно небольших затратах нейтрализовать чрезвычайно дорогостоящую систему, каковой является НПРО США. Но при этом надо помнить, что создаваемые для нее технологии могут стать основой качественно новых систем оружия, вероятно – относительно бюджетного. Найти противоядие против него окажется весьма проблематично, если вообще возможно.
Источник: «Военно-промышленный курьер» (полную версию статьи вы можете прочитать на сайте)