В спорах о проблемах инженерного образования в России часто сравнивают нынешнюю ситуацию с той, что была в СССР. Эти сравнения некорректны: в СССР инженерное образование было структурным элементом и функцией национальной экономики.
Подготовка должна стать прикладной и ориентироваться на запросы конкретной индустрии
Образование выстраивалось напрямую из государственных задач: создавались предприятия оборонно-промышленного комплекса, и им нужны были люди – так что кадры готовились под конкретные рабочие места.
Сегодня все работает иначе. Образование перестало быть функцией подготовки человека для определенной должности или рабочего места: подготовка к работе на самом технологичном производстве может быть проведена за несколько месяцев, для этого не нужно учиться пять лет.
Работники быстро проходят подготовку в корпоративных академиях, на вводных тренингах или в процессе работы у наставников. Сложным вещам – например, программированию станков ЧПУ – приходится учиться полгода, но все же не пять лет.
Смысл профессиональной подготовки, в том числе в рамках высшего образования – в том, чтобы «на выходе» получался человек, который может сразу встроиться в инженерный бизнес-процесс. Логично ожидать, что сроки обучения таких специалистов будут «схлопываться»: предприятие оборонно-промышленного комплекса не будет ждать пять лет, пока выучится нужный специалист.
Подготовка должна стать прикладной и ориентироваться на запросы конкретной индустрии, и если в вузе есть хорошая административная команда, которая сделает нужный образовательный «продукт» и встроит его в окружающую индустриальную систему, то все получится.
Здесь важно тесно работать с отраслевыми работодателями и давать обучающимся те компетенции, которые у них востребованы. Для этого существует, в частности, программа «Новые кадры ОПК», смысл которой в том, чтобы вузы и предприятия оборонно-промышленного комплекса совместно создали новые образовательные программы и работающие алгоритмы быстрого обучения целевых специалистов.
 |
На некоторых направлениях подготовки циклы отраслевых изменений более глобальные и долгие, и здесь уже требуется погружать студентов в проектную деятельность и готовить к работе с конкретными инженерными продуктами, чтобы выход на работу не ставил их в тупик. Вопрос в том, как это делать: очень мало людей, способных перестраивать образовательные процессы под новую реальность.
Об отличиях между фундаментальным образованием и профессиональной подготовкой
Задача высшего образования – не просто дать специальность, но из вчерашнего школьника вырастить человека. Человека с объемной картиной мира и компетенциями, которые дают ему возможность жить в современном мире, где в жизнь каждого вмешиваются глобальные процессы, миром руководят «голубые фишки» и курсы валют, а сложные технологические проекты вовлекают тысячи инженеров из разных стран, реализуются за несколько месяцев и приносят миллиардные прибыли. В отличие от профессиональной подготовки, современное высшее образование должно формировать, воспитывать и развивать.
Как подготовить человека к жизни в обществе, где лидером становится не тот, кто хорошо проектирует, а тот, кто умеет и проектировать, и коммуницировать, постоянно учиться, реализовывать идеи на стыке дисциплин, ставить цели, объединять людей для достижения этих целей?
Имеющаяся система высшего образования этих задач не выполняет: напротив, оно по старинке замыкает людей в рамки, и в этой среде деятельные люди, способные мыслить свободно, появляются скорее вопреки правилам.
Начать хоть что-то делать
На мой взгляд, самая большая проблема – не в том, чтобы выбрать «самый правильный» вектор развития инженерного образования в России, а в том, что вузы должны хоть что-то делать, развивать хоть какую-нибудь свою концепцию. Только тогда будет понятно, что работает, а что нет.
Но, к сожалению, большинство вузов ограничиваются разговорами. Очень много ярких, популистских проектов. Государство нуждается в них для пропаганды инженерного образования и высшего образования в целом, но, к сожалению, в погоне за пиаром и быстрой медиареакцией теряется суть происходящего. Много средств было вложено в развитие инженерных центров, в покупку оборудования, которое потом не используется.
Почему так получается? Потому что эти проекты не становятся частью экосистемы, остаются чужеродным и нежеланным элементом в вузе. Любую здравую идею вуз может адаптировать таким образом, чтобы она казалась рабочей, а на самом деле была лишь внешней формой. Это своего рода печальный талант современных российских образовательных учреждений.
И все же жизнь быстро показывает, какие проекты утопичные, какие популистские – и какие, наоборот, жизнеспособны. В мире много площадок, которые позволяют сравнить качество национального образования и увидеть, где оно лучше «работает», например международные инженерные соревнования.
И все же первый критерий качества образования – это уровень развития промышленности, и пока он такой, как сегодня, система инженерного образования и профессиональной подготовки требует огромной работы.
О кадровом вопросе и вузе как работодателе
Все понимают: систему нужно перестраивать. Но кто будет это делать? Есть немногочисленные идеологи, но людей, готовых разрабатывать и внедрять новые форматы образования (а не только говорить о них), гораздо меньше. Нет ни одной причины, почему тот или иной вуз не мог бы перестроиться: стандарты дают для этого достаточно свободы, но ей никто не пользуется. Очевидно, инициатива должна исходить «свыше».
Вузам нужны лидеры изменений, которые не только понимают, что нужно делать, но и имеют достаточно энергии и упорства, чтобы этим заниматься. Увы, образование перестало быть сферой, куда идут работать успешные, вдохновенные и энергичные люди.
В 90-е годы система развалилась, работать в ней стало непрестижно, многие перспективные люди из сферы образования ушли – и она превратилась в инертную, неживую среду с низкими зарплатами. Динамичные и активные люди в такой среде не появляются – разве что одиночки-энтузиасты, из которых не выстроить систему.
Для того, чтобы в образование пришли работать квалифицированные и адекватные люди, в ней прежде всего должен быть достойный уровень зарплат. Если мы оценим ситуацию с позиции государства, то увидим, что вопрос финансирования действительно должен быть пересмотрен: сегодняшняя сеть учреждений избыточна, а качество и производительность труда очень низкие.
Повышение производительности возможно за счет консолидации бюджетов, уменьшения сети филиалов и укрупнения вузов: это высвобождает средства, которые можно направить на развитие точек роста и тех вузов, в которых появляются лидеры развития и изменений.
Это тяжелая и несвоевременная проблема. В условиях кризиса оптимизация будет непопулярной и дестабилизирующей мерой: в системе образования заняты сотни тысяч людей, а для повышения качества образования необходимо пересмотреть их состав. Это болезненно, но качество любой системы – и перспективы ее развития – определяются качеством (и качествами!) тех людей, которые в ней работают.
Это очень актуальный вопрос и непосредственно для нас: Университет машиностроения – «генетически» автомобильный вуз – сегодня постепенно превращается в большой многофункциональный «политех», поскольку к нему присоединяют вузы разного профиля.
Синхронно перестраиваются одновременно несколько структур, и это сложнейшие процессы взаимодействия на уровне администраций, профессорско-преподавательского состава, даже на уровне расписания звонков на лекции. Перед началом нового учебного года все преподаватели на равных условиях примут участие в конкурсе на замещение должностей в структуре объединенного вуза, и останутся только лучшие из лучших.
О проектном обучении и настоящих инженерных соревнованиях
Сегодня модно говорить о проектном обучении, и этими словами называют все что душе угодно. Создал бумажный самолетик – и это уже проект. Ватерлиния неочевидна: ее можно определить только по уровню развития технологий.
Создание инженерной экосистемы в вузах – основная задача в высшем техническом образовании
Если мы видим, что топовые инженерные проекты в мировой робототехнике для студентов – это создание робототехнических прототипов с элементами искусственного интеллекта и с компьютерным зрением, то назвать робототехническим проектом робота из детского конструктора будет неправильно, хотя формально все элементы «проекта» он содержит.
Важно держать в уме основную цель образовательного инженерного проекта: получение студентами профессиональных и надпрофессиональных компетенций. Есть известная во всем мире концепция CDIO, суть которой в том, что инженерный проект – это проект, в котором участвует команда студентов – не просто несколько человек, но система взаимосвязанных элементов-специалистов.
Они ставят перед собой цель и достигают ее во взаимодействии, проходят полный цикл создания инженерного продукта от идеи до разработки, создания и продвижения. И это работает: среди «продуктов» современных студенческих соревнований есть машины, которые ставят мировые рекорды.
Скажем, команда студентов из Цюриха разработала электромобиль, которому нужно чуть больше двух секунд, чтобы разогнаться до 100 км в час. Это студенческий проект, и он – топовый.
О выращивании экосистемы и инженерных соревнованиях
В спорах о том, как вырастить в вузе инженерную экосистему – питательную среду для молодых специалистов – мы часто пытаемся изобрести велосипед, а ведь создать такую систему в вузах – основная задача в высшем техническом образовании на ближайшее время.
Такой опыт есть у вузов разных стран, и изучить эти решения не значит слепо перенять чужой опыт: исходные условия у нас очень разные, а экосистема не подлежит экспорту или импорту, она слишком объемна и многосоставна, выращивать ее надо самим. Мы можем брать на вооружение отдельные идеи, но вырастить нечто работающее получится только методом проб и ошибок.
Там, где живая экосистема есть, уже не нужно говорить о ватерлинии студенческих проектов: должный уровень поддерживается естественным образом при наличии экспертного сообщества. Главный принцип существования экспертного сообщества – это самоорганизация, и здесь мы оказываемся лицом к лицу с трудной задачей, учитывая конкуренцию и ревность между вузами в России – причем вовсе не в отношении инженерии, а в отношении «статуса».
Как кейс можно привести международные студенческие соревнования «Формула Студент», для которых наши вузы сначала внутри себя создавали команды, а потом погрузились в международную среду инженерных соревнований и начали развиваться – с разной скоростью и динамикой.
В атмосфере горячих дискуссий и даже некоторой вражды и ревности между вузами начало создаваться сообщество; время покажет, как оно будет развиваться. Для университета машиностроения «Формула Студент» стала флагманским проектом: сегодня у нас есть почти восьмилетний опыт работы с ним.
Нам удалось создать среду, где студенты могут раскрывать свой потенциал, работая над инженерным продуктом, у нас есть оборудование, произведена интеграция в учебный процесс, найдены спонсоры, установлены связи с реальным бизнесом.
Сегодня самые интересные международные соревнования связаны с робототехникой: это топовые технологии, которые задают вектор технологического развития на ближайшие 50 лет, и именно здесь заложены наиболее финансово емкие технологии. Инженерных соревнований по робототехнике много.
Самое известное – First Robotics – хорошо приняли в России, у нас даже есть свой аналог – «Робофест». И все же First Robotics – это соревнование для школьников, а у нас подобные проекты делают студенты.
Критически важно постоянно повышать уровень качества, и над этим мы работаем последние несколько лет. Есть высокотехнологичные соревнования, в которых мы пока только мечтаем принять участие. Например, PSAT, в ходе которого студенты создают небольшой спутник – это отличный проект с точки зрения формирования междисциплинарных компетенций.
Космический инженерный проект – пока что редкость в России, хотя космос – одна из ключевых тем для нашей страны, и здесь, я уверен, у нас большое будущее. Направления, в которых Россия до сих пор конкурентоспособна – это военная техника, техника для работы в сложных условиях, транспортная техника, космос, оборонка. Здесь можно и нужно активно развивать инженерию, участвовать и побеждать в инженерных соревнованиях.
И мне кажется, что у нас хорошие шансы.