Кирилл Бенедиктов: Грани войны

Войны в наше время начинаются с телевизионной картинки.

Если война – продолжение политики другими средствами, как считал Клаузевиц, будь проклята такая политика

Прежде войны начинались с радиосообщений. «Киев бомбили, нам объявили...» Еще раньше – с газетных заметок. «Австро-Венгрия начинает всеобщую мобилизацию...» В доинформационных обществах – со слухов («Татары пришли»).

Картинка, которую передавали из Цхинвала утром 8 августа 2008 года, не оставляла сомнений в том, что у южных границ России началась большая война. Разрушенные дома, убитые мирные жители, грузинская бронетехника на улицах столицы Южной Осетии. Кадры крутили в основном одни и те же: корреспондентов в Цхинвале было немного, массированный огонь не давал возможности передвигаться по городу и снимать с разных точек. В первый день войны информация поступала скудно; только в три часа по московскому времени в прямом эфире Первого канала прозвучали слова о том, что по Зарской дороге к Цхинвалу движется колонна российских танков. Впрочем, это были только слухи: официальные источники хранили загадочное молчание.

В действительности война началась еще 7 августа.

В 23.20 командующий миротворческими операциями вооруженных сил Грузии Мамука Курашвили позвонил командующему миротворческим контингентом в зоне конфликта генералу Марату Кулахметову и спокойно сказал:

– Мы начинаем войну. Сейчас в сторону Цхинвала выдвигаются наши подразделения, начинаем штурм города.

(За четыре часа до этого президент Грузии Михаил Саакашвили в телеобращении к осетинскому народу заявил, что издал «очень болезненный приказ», запрещающий грузинской армии вести огонь по целям на территории Южной Осетии. Многие жители Цхинвала поверили ему и впервые за несколько дней легли спать спокойно, не спускаясь в подвалы).

Не успел ошарашенный генерал Кулахметов повесить трубку, как по Цхинвалу ударили «Грады». Стреляли со стороны Гори, из сел Эргнети и Никози. Спустя несколько минут начался прицельный огонь из минометов по штабу миротворцев в центре Цхинвала, парламенту и другим административным зданиям. В это же время в эфире грузинского телевидения Мамука Курашвили заявил, что военные силы Грузии приступили к «операции по наведению в Цхинвальском регионе конституционного порядка». А заместитель министра иностранных дел Грузии Григол Вашадзе объяснял журналистам:

– Информация об объявлении войны – бред. Как может Грузия – суверенное государство! – объявить войну на своей собственной территории?

Позже «миротворец» Курашвили объяснит журналистам, что его заявление носило импульсивный характер. Якобы он сделал его, вернувшись контуженым с поля боя. Вашадзе, насколько мне известно, объяснений своему вранью не дал.

Только к вечеру 8 августа Министерство обороны России заявило о том, что части 58-й армии подавили грузинские огневые точки в районе Цхинвала. Таким образом, Минобороны признало – Россия вступила в войну. Первый раз за последние 30 лет Россия воевала за пределами своей территории.

В течение последующих пяти дней грузинская армия, вторгшаяся в Южную Осетию, была разгромлена и поспешно бежала, оставляя победителям украинские танки и американские «Хаммеры». Российские танки уже находились в 40 километрах от Тбилиси, когда встрепенувшееся «мировое сообщество» уговорило российского президента заключить мирный договор. 12 августа военные действия закончились победой России.

Война, однако, продолжалась, перейдя в другую фазу – информационную. В некотором смысле она продолжается до сих пор.

Первый этап информационной войны Россия проиграла. Пока наши генералы давали согласованные до последней запятой малоинформативные комментарии (да ведь и не всем давали: для того чтобы добраться до офицера, способного что-то прокомментировать, журналистам нужно было получить письменное разрешение чуть ли не от самого Сердюкова), бойкий Саакашвили собирал пресс-конференции, завтракал, обедал и ужинал с западными корреспондентами, рассказывая им страшную историю о коварном русском агрессоре, неожиданно вломившемся в маленькую, миролюбивую и демократичную Грузию. В историю верили охотно: в ушах западных корреспондентов гудело эхо холодной войны. Страна, утопившая в крови восстание в Будапеште, раздавившая танками пражскую весну, вторгшаяся в Афганистан и сбившая корейский «Боинг», не могла не быть агрессором. А юная демократия, возглавляемая прекрасно говорящим по-английски выпускником Колумбийского университета, не могла не быть жертвой.

Совсем не случайно западные каналы стали передавать кадры из Цхинвала только после того, как 58-я армия вступила в Южную Осетию; пока на город падали грузинские снаряды, западный телезритель о войне ничего не знал. Зато днем позже картинку с расстреливающими все на своем пути грузинскими танками испанское телевидение без зазрения совести прокомментировало как «уничтожение столицы Южной Осетии российскими войсками».

Потом в игру включились влиятельные правозащитные организации – такие как Human Rights Watch. Их задача состояла в том, чтобы блокировать попытки России ввести в информационное поле понятие геноцида осетинского народа. Иначе получалось, что Россия выступала в войне в роли «белого рыцаря», а допустить этого было никак нельзя. Видный эксперт из Human Rights Watch Таня Локшина, как заведенная, повторяла: «Потери среди гражданского населения могут исчисляться десятками, но никак не тысячами и даже не сотнями». И озвучивала «согласованную» цифру – 47 человек. 47 человек – это трупы, прошедшие через цхинвальский морг. По которому тоже, кстати, стреляли, и еще как. И куда мало кто из жителей Цхинвала мог отвозить своих погибших.

Когда обстрел затихал, выжившие закапывали своих мертвых в садах. И только после 12 августа с помощью МЧС перезахоранивали их на кладбище. Можно было, конечно, пройтись по кладбищу и посчитать свежие могилы. Но правозащитники этого почему-то не сделали.

Что интересно – даже такая, чрезвычайно умеренная позиция правозащитников вызвала у западных друзей Саакашвили сильное раздражение. Где-то в ранних докладах HRW промелькнуло понятие «этнические чистки» – а это, надо сказать, штука тоже довольно серьезная. Достаточно сказать, что Сербию в 1999 году бомбили как раз из-за обвинений в «этнических чистках» косовских албанцев. «Надо спросить организацию HRW, откуда у них такие сообщения, почему они берут такой термин, как «этнические чистки». Надо ответственно подходить к такого рода заявлениям», – прикрикнул на правозащитников тогдашний помощник госсекретаря США Мэтью Брайза. Начальственный окрик был понят правильно – в дальнейшем правозащитники (в том числе и российские) сосредоточили свои усилия на «этнических чистках» грузинского населения. Посланцы московского «Мемориала», например, активно искали в Южной Осетии следы преступлений против проживавших в республике грузин – и вроде бы что-то даже находили. В интервью председателя совета ПЦ «Мемориал» Олега Орлова «Новой газете» упоминаются леденящие кровь преступления – там грабители зарубили 70-летнюю грузинку, тут мародеры убили двух стариков и немую женщину... Но ни одной фамилии пострадавших Орлов почему-то не привел. Хотя его коллега по «Мемориалу» Александр Черкасов, тоже работавший в Южной Осетии, уверенно заявлял: «Только поименные списки могут дать нам эту цифру» (потерь среди мирного населения, – К.Б.). То есть в геноцид осетин правозащитники поверить не могут – обязательно нужны «поименные списки». А вот в преступления против грузин – запросто, и тут не требуются никакие документы. «Мы сами видели».

«Новая газета» вообще отличилась – опубликовала «спутниковые снимки» разрушенных сел, входивших в «грузинские анклавы», – ну и Цхинвала заодно. Разрушения грузинских сел эксперты «Новой» оценили в 25, 30 и даже 50%. А ущерб, нанесенный столице Южной Осетии, которая к этому моменту выглядела, как Сталинград зимой 1943 года, – в незначительные 5%. Это, на мой взгляд, уже не передергивание фактов и даже не откровенная ложь. Это какой-то параллельный мир со своей параллельной историей.

Потом эта «параллельная история» будет довольно связно и с некоторой долей литературного мастерства описана соловьем либерального лагеря Юлией Латыниной* в большой статье «200 км танков». Суть этой статьи в том, что война в Южной Осетии была не только спровоцирована, но и начата Россией. Грузины, бедняжки, лишь защищались, и хотя насилие имело место с обеих сторон, вина русских неизмеримо больше. Если бы грузины не стреляли в ответ, а только красиво умирали под русскими пулями, было бы вообще расчудесно – для концепции Латыниной, разумеется, не для грузин. К тому же русские воевали неумело, плохо и только благодаря несопоставимому перевесу в живой силе и ресурсах эту войну выиграли. Буквально чудом.

А еще будет «независимое расследование» бывшего советника президента РФ, а ныне сотрудника Института Катона (США) Андрея Илларионова, доказывающего, что агрессором в войне 08.08.08 выступала Россия, геноцида в Южной Осетии не было, а действия российских властей по распространению информации о «совершенном геноциде» следует квалифицировать как «злостное введение в заблуждение российской и мировой общественности, нацеленное на возбуждение ненависти, повлекшее за собой последствия особой тяжести, включая агрессию против соседнего независимого государства». Я не шучу – это цитата из ЖЖ г-на Илларионова. Бывший советник президента на полном серьезе предлагает осудить российское руководство за то, что оно говорило о геноциде осетинского населения во время грузинской агрессии.

И будет «сенсационное интервью» капитана Дениса Сидристого о том, что российские танки выдвинулись к Цхинвалу уже 7 августа. Потом окажется, что «сенсация» обязана своим появлением непрофессионализму журналиста, бравшего интервью и перепутавшего даты. Истина, конечно, восторжествует, но в информационной войне такой прокол равносилен проигранному сражению.

Потому-то и вырвалось у министра иностранных дел Сергея Лаврова горькое признание: «Мы – дети в том, что касается методов использования средств массовой информации. Просто дети». Запад, не рискнувший помочь Грузии военными средствами, бросил на подмогу Саакашвили всю мощь своих информационных сетей и каналов. Что мы могли противопоставить этому шквалу? Одинокую Russia Today?

Однако постепенно – медленно-медленно – ситуация стала меняться.

Спустя месяц после нападения Грузии на Южную Осетию влиятельный конгрессмен-республиканец от штата Калифорния Дана Рорабакер, сославшись на данные американской разведки, заявил на заседании конгресса США: «Русские правы, мы не правы. Грузины это начали, русские этому положили конец».

Затем материалы своего расследования – со ссылкой на немецкие спецслужбы – опубликовал влиятельный немецкий журнал «Шпигель». Выводы этого расследования были неутешительны для Саакашвили. Кстати, относительно недавно в «Шпигеле» появилась скандальная статья «Разбитые мечты» о неопубликованных документах международной миссии под эгидой ЕС по расследованию августовского конфликта. Эти документы, согласно автору статьи Уве Клуссману, доказывают вину «в первую очередь президента Грузии Саакашвили, но также Кремля и осетинских военных» (глава комиссии Хайди Тальявини тут же опровергла эти заявления). Комиссия ЕС должна была опубликовать свои выводы 31 июля. Однако 4 июля стало известно, что официальное обнародование результатов расследования комиссии откладывается на два месяца. Почему? Никто не знает, однако Саакашвили уже гордо заявил, что его «не интересует, что написано в этом заключении». «Или заключение Тальявини настолько плохо для грузинских властей, что Запад потихоньку готовит нас к его опубликованию, или то, что написано в этом заключении, повлечет за собой большие перемены, и Запад сам еще к ним не готов», – считает грузинский эксперт Каха Кацитадзе.

Появились документальные фильмы о войне, снятые во время и сразу после боевых действий. В создании одного из них – «Война 08.08.08. Искусство предательства» – мне довелось принимать непосредственное участие. Этот фильм, снятый специально для интернет-телевидения, посмотрели уже более двух с половиной миллионов человек – он переведен на английский, немецкий и испанский языки.

Когда в сентябре прошлого года капитан британской армии и заместитель руководителя миссии ОБСЕ в Грузии Райан Грист заявил, что применение силы режимом Саакашвили было «абсолютно непропорциональным», его незамедлительно уволили из ОБСЕ и обвинили в шпионаже в пользу России. Теперь колумнист влиятельной британской газеты «The Guardian» спокойно пишет о том, что «большинство европейских правительств, да и администрация Обамы в целом согласны с тем, что большая часть ответственности за случившееся лежит на Михаиле Саакашвили», не опасаясь, что ему придется искать другую работу. Правда, в сентябре прошлого года Обама еще не был президентом США.

Да что там журналисты – не так давно даже сам Михаил Саакашвили, чувствуя, что настроения «мирового сообщества» меняются не в его пользу, в интервью газете The Wall Street Journal произнес фразу: «Надежды Грузии на вступление в НАТО почти мертвы, это трагично, получается, русские боролись за правое дело». На следующий день он, как обычно, дезавуировал эти слова, а эрудированные российские «ягрузины» бросились ему на помощь, доказывая, что выражение for the right reasons, которое употребил выпускник Колумбийского университета, означает не «за правое дело», а просто «не зря», но дело уже было сделано.

Правда понемногу отвоевывает позиции, потерянные в боях с Большой Ложью.

И все же очень многое еще остается несказанным. А если даже и сказанным, то не услышанным.

Нам предстоит еще многое узнать о причинах, тайных пружинах и скрытых механизмах этой войны. На поверхности – стремление маловменяемого грузинского президента присоединить к Грузии «мятежные территории» Абхазии и Южной Осетии. Чуть глубже – политика военных и финансовых кругов США и Израиля, вооружавших «юную грузинскую демократию» и готовившую ее к конфликту с Россией. Коррупционные связи, откаты, многомиллионные сделки. Всплывает фигура некоего Рэнди Шунеманна – человека, стоявшего за кулисами войны 08.08.08. Шунеманн не военный и не сотрудник ЦРУ. Он профессиональный лоббист, человек, получающий деньги за помощь тем или иным структурам в продвижении их интересов в конгрессе США. Компания Шунеманна Orion Strategies официально лоббировала интересы грузинского правительства с 2004 года (с Саакашвили Шунеманн познакомился в 1993 году в Колумбийском университете). А сам Шунеманн с началом президентской кампании в США стал главным советником по внешнеполитическим и военным вопросам в штабе кандидата-республиканца Джона Маккейна. Это с его подачи Маккейн заявил, обращаясь к своим избирателям: «Сегодня мы все – грузины!» И сожаления Маккейна о том, что Грузия пока не член НАТО, а значит, США не могут защитить ее с помощью военной силы, объясняются не столько личной симпатией сенатора к Михаилу Саакашвили, сколько внушительными гонорарами, которые перечислило консалтинговой фирме Шунеманна грузинское правительство (по официальным данным, около 800 тыс. долларов).

Но есть и более глубинные слои. Большая игра вокруг транзита углеводородов Каспийского бассейна – игра, рассчитанная не на один десяток лет. Судьбы трубопроводов «Набукко» и «Южный поток». Планы дестабилизации Северного Кавказа как первого шага на пути к расчленению России. Стратегическая роль Турции, неожиданно выступившей с предложением по созданию Платформы безопасности для Кавказа (Не стоит забывать, кстати, что Турция не позволила Украине перебросить режиму Саакашвили оружие под видом гуманитарной помощи, закрыв свое воздушное пространство для украинских самолетов. Киев, не ожидавший такого «предательства» от страны – члена НАТО, бросился жаловаться в «вашингтонский обком», но было поздно – война кончилась).

Все это большая – и даже глобальная – политика. Вершащаяся где-то в надзвездных сферах, в недосягаемых кабинетах.

Но у войны есть другая сторона.

Наша съемочная группа работала в Южной Осетии в начале сентября 2008 года. Прошло чуть больше двух недель с того момента, как прогремели последние выстрелы войны. Еще стоял в развалинах Еврейского квартала Цхинвала сладковатый запах разлагающихся трупов. Еще горели пустые дома в покинутых жителями селах. Еще взрывались на дорогах последние не обнаруженные саперами мины.

Мы ездили по деревням, беседовали с людьми, пережившими войну, снимали сюжеты, вошедшие впоследствии в фильм «Война 08.08.08» и цикл репортажей «Раны Осетии». Мера горя, выпавшего этим людям, превосходит воображение. Сын, внук и внучка старого Заура Джесоева погибли у него на глазах – машину, в которой они пытались вырваться из пылающего Цхинвала, расстрелял грузинский танк (потом мы нашли видео, снятое танкистом-убийцей на мобильный телефон). Брата медсестры Инги грузинские солдаты изрезали ножами и бросили умирать в сточную канаву. В селе Тбет нашли сожженную машину, а в ней – пять детских черепов. Алана Атаева по прозвищу Атос мать опознала по пальцам на ноге и ошметкам обуви. Таких историй – десятки, все они задокументированы. Когда слышишь их каждый день, в разных местах, от разных людей, они постепенно сливаются в одну, невыносимо яркую картину. Такую яркую, что ее беспощадный свет выжигает глаза.

Если война – продолжение политики другими средствами, как считал Клаузевиц, будь проклята такая политика.

* Признан(а) в РФ иностранным агентом