Реальные боевые возможности гигантского флота Китая явно преувеличены

Прежде всего стоит напомнить, в каком состоянии ВМС Китая (точнее, ВМС НОАК) находятся сейчас – и что было построено за последнее время.

Стремительный рост

Морские стратегические ядерные силы (МСЯС) состоят из четырех стратегических лодок (ПЛАРБ) пр. 094/094A, введенных в строй за последние 10 лет. Таким образом, МСЯС КНР обладают количественным паритетом как с ВМС Британии, так и с ВМС Франции (чего нельзя сказать об их техническом уровне, но об этом ниже).

Сведения о китайских подводных силах общего назначения столь же скудны и приблизительны, как и данные о «стратегах». Судя по всему, в боевом составе флота все еще находятся три из пяти ПЛА самого первого проекта (091). Есть сведения, что в 2012 г. две лодки второго поколения пр. 093 были модернизированы до версии 093A, получив модное скругление («прилив») в месте носового притыкания ограждения рубки к корпусу с целью снижения шумности. Затем в серию пошли ПЛА пр. 093B с усиленным ракетным вооружением (с врезанным ракетным отсеком с установками вертикального пуска для противокорабельных крылатых ракет, аналогичных российским ПКР комплекса «Калибр»). Предположительно, в 2017 г. ВМС НОАК получили две лодки пр. 093B, доведя общее количество многоцелевых ПЛА в составе флота до девяти единиц.

Самые многочисленные в мире неатомные подводные силы китайских ВМС упрощенно состоят из четырех типов ПЛ: устаревших 035 (на базе советских пр. 633), 877/636 (построены в России), 039 (построены в Китае на базе французской "Агосты") и самых новых 039A/B/C (причудливый симбиоз корпуса нашей 636 за исключением характерного китайского "оперения" и шведской "Готланд" с воздухонезависимая ЭУ на основе двигателя Стирлинга). Авторитетные источники дают общую численность НАПЛ ВМС НОАК 48–54 единицы, однако при более тщательном подсчете это число увеличивается до 56 (с учётом трёх 039C, скорее всего переданных флоту в 2017 году, и одной предположительно списанной тогда же 035). 

Надводные силы ВМС Китая в силу их большей публичности нет необходимости разбирать детально. Достаточно сказать, что в прошлом году китайский флот пополнился двумя эсминцами 052D и двумя фрегатами 054A (надводные корабли ближней морской зоны полным водоизмещением менее 2000 тонн в рамках настоящей публикации не рассматриваются). В итоге две ПЛА, три НАПЛ, минус одна ДЭПЛ (все предполагаемые), два ЭМ и два ФР дают 39 400 тонн (5,1%) прироста полного водоизмещения боевых кораблей основных классов в 2017 году, которое достигло 816 тысяч тонн при численности корабельного состава 172 вымпела.

Для сравнения: прирост ВМС США за тот же период составил 135 600 тонн (4,1% с учетом четырех списанных ПЛА типа «Лос-Анджелес»), 76% из которых приходится на «Форда» (в сумме 208 вымпелов и 3 457 400 тонн); прирост ВМФ России – 6400 тонн (0,8%), а именно – СКР «Адмирал Макаров» и корвет «Совершенный» (в сумме 104 вымпела и 779 900 тонн).

На эту тему
• Китай расширяет свое влияние наперекор Японии и США
• Пять главных вопросов о создании нового российского авианосца
• "Брамосы" помогут в битве за Индию

В этом году китайский судпром планирует передать ВМС первый авианосец собственной постройки 001A, три эсминца 052D, три фрегата 054A и один ДВКД пр. 071. В результате прирост ВМС НОАК составит не менее 118 700 тонн (14,5%).

Таким образом, по годовому объему военного кораблестроения Китай уже выходит на уровень США. Очередные авианосцы типа «Джеральд Форд» планируются к передаче ВМС в 2024 и 2027 гг., а китайцы уже строят свой третий авианосец, первый универсальный десантный корабль (УДК), сравнимый по размерам с «Америкой», и порядка семи эсминцев крейсерского водоизмещения. А это значит, что КНР будет периодически надевать майку лидера в гонке морских вооружений, развивающейся у нас на глазах по воле руководства КПК.

Против кого?

На резонный вопрос: «Против кого Китай строит Большой флот?» – наверное, следует ответить так: «Ни против кого конкретно». Что бы там ни писали западные СМИ, ВМС НОАК строятся никак не для завоевания Тайваня и тем более спорных архипелагов Сенкаку и Спратли.

В последнее время КНР единым фронтом с Россией проводит политику верховенства международного права в отношениях между государствами – членами ООН. Военное присоединение (аннексия) Тайваня навсегда лишило бы Пекин его авторитета и пагубно сказалось бы на внешнеэкономической деятельности. Даже вынужденное (спровоцированное), добровольное и ненасильственное возвращение Крыма в состав России принесло нам столько проблем, что китайцы, хорошо умеющие учиться на чужом опыте, ни за что не пойдут на акт агрессии, который вызовет лавину западных санкций.

Вариант «против всех» (контроль над Мировым океаном) труднореализуем даже для такой богатой страны и вряд ли стоит на повестке дня. То же самое относится к контролю за Индийским океаном с целью обезопасить стратегические для КНР поставки нефти с Ближнего Востока, из Африки и пр. Наиболее правдоподобной выглядит версия, согласно которой Китай строит военный флот, который гарантированно защитит Поднебесную от морской блокады, ракетной атаки или вторжения со стороны моря. Каким бы безумным ни казался план нападения на державу с населением 1,4 млрд человек, не следует забывать о памяти самих китайцев, для которых без малого сто лет истории (начиная с Первой опиумной войны 1840–1842 гг.) связаны с бедствиями, принесенными иностранными колонизаторами и захватчиками, приходившими с морских направлений.

Думается, в качестве потенциального агрессора, которому придется противостоять строящимся ВМС НОАК, был выбран самый сильный противник на ТВД – ВМС США.

Проблема № 1: подводные силы

В ходе строительства Большого флота у Китая не все идет гладко. Китайцы строят его, широко применяя испытанный метод «клонирования» (реверс-инжиниринга). Однако для этого необходимы исходные образцы, которые в ряде случаев невозможно получить ни за какие деньги и никакой хитростью.

Прежде всего сказанное относится к технологиям, связанным с атомными подводными силами. По данным военно-морской разведки США (ONI), современные атомные лодки ВМС НОАК (пр. 094 и 093) по уровню шумности сильно уступают даже советским аналогам третьего поколения (пр. 667БДР и 671РТМК), в то время как у нас уже серийно строятся корабли четвертого поколения (до которых китайцам как до Луны) и корректируется аванпроект ПЛА пятого поколения.

Все объясняется просто: начав проектирование первой отечественной атомной лодки еще в 1952 году, мы уже не останавливались, несмотря ни на какие невзгоды, включая обрушение судпрома и обвальное сокращение ВМФ в «смутные времена». Да, корабли почти не строились, но в боровшихся за выживание НИИ и КБ, зачастую на чистом энтузиазме, продолжались работы над усовершенствованием паропроизводящих установок ядерных реакторов, паровых турбин и редукторов (ГТЗА), подшипников, гребных винтов, насосов, вентиляторов, амортизаторов, звукопоглощающих покрытий, гидроакустических комплексов и много чего еще. В результате в муках был рожден «Северодвинск» – возможно, лучшая многоцелевая атомная лодка в мире и родоначальница серии себе подобных, а китайцы остались далеко позади.

Ходят слухи о готовящемся прорыве, начале крупносерийного строительства китайских атомных подводных сил. Бесспорно, производственные и финансовые возможности для этого есть, но как обстоят дела с техническими решениями?

В научно-технический гений ученых и конструкторов КНР, способный обеспечить паритет по ТТХ с Россией и США, верится с трудом – иначе китайские товарищи не закупали бы и не копировали образцы иностранного вооружения и военной техники.

Возможно, прорыв действительно произойдет, но уж точно не завтра, а когда в Китае появится Наука с большой буквы, на что уйдет не один десяток лет. А пока атомная подводная армада, представителей которой противник будет обнаруживать значительно раньше, нежели они его, будет играть роль бумажного тигра, пригодного разве что для парадов.

Примерно то же самое можно сказать и о неатомных ПЛ с ВНЭУ, где Китай вроде бы опередил Россию, но это только на первый взгляд. Есть сведения, что прототипом установленных на 039A/B/C двигателей Стирлинга послужил мотор, купленный в Швеции еще в 1980-х, в то время как на недавно модернизированном «Готланде» стоит уже стирлинг третьего поколения. Своя высокотехнологичная суперсовременная ВНЭУ скоро появится и у нас. Сомнения в том, что новейшие китайские НАПЛ являются товаром надлежащего качества, похоже, терзают и командования ВМС Таиланда и Пакистана, которые не торопятся реализовывать, казалось бы, уже достигнутые договоренности о постройке для них трех и восьми лодок (тут вся надежда на выгодную цену).

Проблема № 2: оружие

Как известно, боевой корабль является всего лишь плавучей самодвижущейся платформой для оружия, которое он несет, а его боевая эффективность по большей части определяется эффективностью этого самого оружия. Даже раньше, в эпоху парового и броненосного флота, когда морская мощь достаточно достоверно характеризовалась массой бортового залпа, были нюансы: начальная скорость и масса снаряда, масса и тип ВВ, угол возвышения орудий, схема бронирования, марка брони и пр. Сейчас нюансов несравненно больше, и от каждого из них зависит исход морского боя.

Ударные возможности ВМС сегодня определяются прежде всего летно-техническими характеристиками противокорабельных крылатых ракет, которые они могут применить в классической ситуации «флот против флота». Корабли ВМС НОАК в этом смысле не производят особого впечатления. Самая распространенная ПКР YJ-83 – дозвуковая, создана на базе французской ПКР «Экзосет», но с турбореактивным двигателем вместо твердотопливного. YJ-62 – тоже дозвуковая, на базе советской авиационной КР Х-55 и, возможно, «Томагавка»; YJ-18 – скорее всего, клон российской экспортной версии 3М54 комплекса «Калибр» со сверхзвуковой третьей ступенью; CX-1 – аналог сверхзвукового «Брамоса» с ограниченной дальностью пуска.

Другими словами, на вооружении ВМС НОАК нет практически ничего исконно китайского (сказанное относится к ЗУР, ПЛУР, РЛС, ГАС и пр.). Как и в случае с подводными лодками, китайцы адаптируют к возможностям своей производственной базы и (по мере сил и своему разумению) модернизируют образцы, приобретенные ими легально и отчасти усилиями военной разведки. То, что продается на мировом рынке вооружений, имеет умышленно заниженные ТТХ и обладает известным модернизационным потенциалом. Но, чтобы реализовать его, необходимо провести наукоемкие НИОКР (скажем, по улучшению рецептуры ракетного топлива на базе имеющейся, которую так просто не скопируешь). Кое-что (например, алгоритм групповой атаки ПКР отряда кораблей, «зашитый» в соответствующую плату системы управления) вообще не продается или продается в сильно упрощенной форме.

Отдельный вопрос – методики проведения испытаний оружия перед принятием его на вооружение. У нас они отрабатывались десятилетиями и отличаются предельной дотошностью. Легко догадаться, что по большей части методики эти секретные и совершенно секретные, без них оружие – не оружие. Некоторые из них китайцы могли получить на Украине, но картина в целом им вряд ли ясна до сих пор.

Нет никакой уверенности, что «синофицированные» ПКР смогут преодолеть ПВО корабельной группировки технологически развитой морской державы в условиях сильного огневого и радиоэлектронного противодействия, отсеяв поставленные помехи и совершив энергичный противозенитный маневр, РЛС – своевременно обнаружить воздушные цели, идущие на предельно малых высотах, БИУС (боевые информационно-управляющие системы) – справиться с целераспределением при массированной атаке, а ЗУР, зенитные автоматы и средства РЭБ – перехватить вражеские ПКР, атакующие группами с разных направлений, активно маневрируя и заглушая помехами радары и головки самонаведения зенитных ракет made in China. Строить корпус за корпусом, набравшись навыков, под мудрым мобилизующим руководством КПК (как КПСС в СССР), опираясь на практически неограниченные финансовые и трудовые ресурсы, значительно проще, нежели превратить эти корпуса в боеспособные боевые единицы, а боевые единицы – в боеспособные ВМС.

Тревожным звонком в рамках данной темы стала ситуация с основным и единственным палубным истребителем ВМС НОАК J-15, озвученная гонконгской газетой South China Morning Post. J-15 является доработанной версией опытного образца советского Су-27К (Су-33) Т10К-7, приобретенного на той же Украине. Несмотря на растиражированные в СМИ эффектные кадры взлетов с авианосца «Ляонин» и посадок на его аэрофинишеры, J-15 оказался проблемным самолетом с нестабильной системой управления, что привело к целому ряду аварий и катастроф. Согласно SCMP, для замены J-15 уже разрабатывается новый истребитель (либо модифицируется имеющийся), что неизбежно вызовет длительное оперативное бездействие авианосцев ВМС НОАК.

Проблема № 3: боевой опыт

Наиболее яркими страницами истории китайского флота за последние 150 лет являются: кратковременное (начиная с 1885 г.) доминирование на Дальнем Востоке, сокрушительное поражение в Японо-китайской войне 1894–1895 гг., слабое сопротивление японской агрессии в 1937–1945 гг. в акваториях рек, захват гоминьдановских островов (вкл. Хайнань) силами морских десантов в 1950–1955 гг., а также южновьетнамских Парасельских островов (1974), боестолкновение с ВМС Вьетнама и захват нескольких островов архипелага Спратли (1988). Как можно видеть, весь боевой опыт военно-морских сил Китая носит локальный, крайне ограниченный, эпизодический характер.

У китайского флота нет опыта боевых действий на просторах Мирового океана ни над водой, ни под водой, ни в воздухе.

Нет опыта управления крупными корабельными соединениями, нет опыта развертывания и боевых служб в режиме непрерывного слежения за кораблями потенциального противника в условиях многолетней холодной войны – нет того, что есть у ВМС США и ВМФ России. Передавать накопленный дорогой ценой опыт китайцам никто не собирается (он сугубо для внутреннего потребления, у нас – для слушателей командно-штабного факультета Военно-морской академии).

ВМФ России и рост ВМС НОАК

Продолжающее крепнуть российско-китайское партнерство не может не радовать, однако история учит, что от дружбы до вражды один шаг. Поэтому расслабляться нельзя, и думается, что в Верховном Главкомате и Генштабе ВС России расслабленности нет. Тем более что в недавно утвержденных «Основах государственной политики РФ в области военно-морской деятельности до 2030 года» прописано, что Россия «будет стремиться к закреплению ВМФ на втором месте в мире по боевым возможностям» (именно так – не по количеству вымпелов, а по боевым возможностям). Наш Тихоокеанский флот при этом должен быть соизмерим по силе с ВМС НОАК, и три авианосца, шесть эсминцев пр. «Лидер», две дивизии (2×6) многоцелевых ПЛА пятого поколения пр. «Хаски» и пр. будут там весьма кстати.

Недооценивать потенциального противника смертельно опасно, переоценивать – экономически невыгодно. Никто не призывает к шапкозакидательству и принижению морской мощи Китая, просто надо относиться к ней чуть более трезво.