К теме русского языка на Украине обратились сразу два украинских политика. И нет, это не очередные призывы всё запретить, изъять, уничтожить. А даже наоборот.
Но, может быть, это оппозиционные политики, которые таким образом хотят понравиться протестному электорату? Снова нет: за русский язык на Украине выступил министр внутренних дел Арсен Аваков и пресс-секретарь президента Украины Юлия Мендель. В чем же дело?
Нужен для пропаганды
«Русский язык – не торговая марка с правом полного распоряжения! Старший по происхождению украинский язык безусловно богаче, образней и ярче русского – спорьте кто желает – но нашей, украинской культуре, принадлежит и весь корпус литературного наследия наших классиков, в том числе писавших на русском. Почему мы, украинцы, должны отказываться от языка Гоголя, Квитки-Основьяненко, Шевченко, Носова, Зощенко, Булгакова, Виктора Некрасова и сотен других прекрасных украинских русскоязычных писателей?..
Однако русский, крымско-татарский, румынский, венгерский, болгарский и прочие языки, которые живут в Украине – языки общения и культуры, семейного наследия, часть богатой украинской культурной ауры. Эти языки также принадлежат украинцам!» – написал Аваков в своем Facebook.
Тут, как это принято у украинских политиков, всё свалено в кучу. К примеру, украинским писателем внезапно оказался Михаил Булгаков, высмеивавший нарочитое украинство в образе Курицкого/Курицького («Белая гвардия»). К тому же место жительства для писателя вообще мало что значит, всё определяет язык. Не менее смешным выглядит утверждение о старшинстве украинского языка перед русским. У обоих языков общий предок (древнерусский).
Впрочем, главное у Авакова в ином. Русский язык нужен ему не для общения и не как часть культуры и наследия, а для пропаганды. Украинский министр пишет о необходимости создания телеканала для влияния на 300 млн русскоговорящих, из которых только половина живет в России. «Для многих понимающих русский язык, важно иметь возможность получать честную, а не путинскую информацию на своем языке». В общем, Авакову хочется что-то вроде RT, только с вышиванками и Бандерой.
Русскоязычный канал для украинской пропаганды – давняя песня украинских политиков и впервые заводить ее начали даже до последнего Майдана. После него эти мечты даже воплотились в жизнь в виде телеканала UA/TV, работающего под крылом министерства информации. Правда, он был не чисто русскоязычным (заявлено аж 16 рабочих языков), да и работал в основном на Крым и Донбасс, а совсем не на миллионы русских и русскоязычных, проживающих вне РФ.
Каналом UA/TV и его работой команда Зеленского была недовольна еще во время избирательной кампании. Об этом говорит тот факт, что русскоязычный пропагандистский канал – совсем не придумка Авакова, это было прописано в программе Зеленского. И он даже появился – телеканал «Дом», заменивший UA/TV в марте прошлого года. Канал вещает на русском, нарушая тем самым нормы языкового законодательства Украины по языковому квотированию эфира.
А все контролирующие органы вот уже больше года упорно этого не замечают. И опять-таки аудитория – только Крым и Донбасс.
Как раз в эфире канала «Дом» и прозвучало заявление Юлии Мендель, в целом повторившей тезисы Авакова: «...нам пора давно самим демонополизировать русский язык. И громко заявить, что в Украине есть украинский русский язык... Нельзя ненавистью бороться за правое дело, насаждением заставить полюбить язык, а узаконенными искусственными формами из прошлого распределять патриотов на лучших и худших. Украине давно пора подняться над проблемой языка и перейти из плоскости «лучший патриот – украиноязычный» к диалогу о том, как нам объединиться и принять друг друга...»
У этих заявлений, можно предположить, есть несколько причин. Экономическая (желание поучаствовать в распиле средств на создание канала), политическая (любой русский или русскоязычный житель Украины для власти – потенциальный сторонник России). А может быть, даже личная. Похоже, что министр Аваков органически не способен освоить украинский язык даже на уровне экс-премьер-министра Николая Азарова. Поэтому и пытается продвинуть тезис о «демонополизации» украинского русского языка.
Не ведают, что говорят
Но главное даже не в этом. Давайте представим, что Украина действительно перестанет бороться с русским языком и в той или иной мере признает его своим. Представим, что в одночасье сбылось всё то, о чем с таким жаром говорят Аваков и Мендель. Русский язык получит на Украине национальные права, признание. Что тогда?
Очевидно, что тогда придется отменять весь комплекс украинского языкового законодательства по квотированию русского языка в теле- и радиоэфире. И это не только законы, но и акты региональных органов власти (вроде запрета на воспроизведение песен российских исполнителей в городском транспорте Львова или полный запрет на российский культурный продукт на территории Волынской области). В прошлое уйдет запрет на показ в кинотеатрах фильмов с русским дубляжом/субтитрами – иначе как русским украинцам приобщаться к языку своих предков?
Дальше придется менять систему поддержки украинского книгоиздания, ведь сегодня оно лишь частично поддерживается за счет бюджетных средств. Вторая половина этого груза лежит на русскоязычной литературе (местной и привозной): ввозные пошлины, обязательство печатать равный по количеству украиноязычный тираж, финансировать перевод и т. п. Всё это удорожает русскую книгу и ставит русских в неравноправное положение.
Конечно же, придется что-то делать с дошкольным и школьным образованием. Если русский язык принадлежит украинцам, почему украинец (и уж тем более русский украинец) не может на нем учиться в школе? Не менее странно будет изучать произведения всех перечисленных Аваковым писателей в переводе, как это делается сейчас.
И речь, кстати, не только о Булгакове, но и о Шевченко. Считается, что на русском он писал только прозу и дневники, а поэзию – на украинском. На самом деле «Кобзарь» написан малороссийским наречием, а на украинский его переводили австро-венгерские энтузиасты украинства. Называвшиеся (о, ужас!) «русофилами».
Язык – только вместе с культурой и историей
Дело не только в отмене многочисленных запретов и ограничений. Весной 2013 года, почти за год до Майдана и до начала распада постсоветской Украины, известный киевский интеллектуал Юрий Макаров пророчески определил курс украинской власти на ближайшие годы: «Десоветизация без разрыва с российской культурой невозможна». То есть недостаточно просто признать русский язык своим. Нужно прекратить глупые войны за борщ, войны с памятниками и историческими деятелями. А язык плюс культура – это уже история. В том смысле, что она тоже общая, и никакой отдельной истории Украины нет, потому что история – это всегда история государства.
У русских оно было и есть. Древнерусское государство, Московское княжество, Российская империя, СССР, Российская Федерация. Хотя нет, было оно не только у русских, но и у всех остальных, кто считал это государство своим и участвовал в его строительстве. Иначе невозможно понять, почему основателями русского города Одесса, расположенного на территории современной Украины, были не только русские и украинцы, но и испанец де Рибас и француз де Ришелье.
Украина же, во всех ее исторических формах – часть ВКЛ, а затем Речи Посполитой, Гетьманщина, УНР и две инкарнации Украинской державы (1918 и 1941 годы) – неизменно оказывалась антирусской.
Такой же, как и нынешняя постмайданная Украина. И во всех перечисленных случаях она переставала быть антирусской при деятельном участии России, поддаваясь силе, влиянию и выгодам более мощного цивилизационного центра. То есть украинские политики, возможно, сами того не понимая, предлагают невыполнимое. Все их попытки заявить права на русский язык и русскую культуру закончатся в итоге крушением так милого им проекта антироссийской Украины.
При этом мы совсем не хотим сказать, что антироссийская Украина – есть что-то обреченное, нет. С опорой на «братскую» помощь евроатлантических сил она может коптить небо, пока тем не надоест ее финансировать. Зато любые попытки поиграть в «другую Россию» окончатся либо грандиозным распилом, либо грандиозным развалом. В зависимости от того, решатся ли украинские политики наполнять эту сущность реальным содержанием.