17 января Львовский административный суд отменил решение облсовета о моратории на использование русскоязычного культурного продукта. В суд обратилось движение Виктора Медведчука «Украинский выбор – право народа». Этот эпизод получил известность как случай успешного противодействия украинизации в рамках действующего законодательства. Попробуем разобраться, так ли это на самом деле.
Решение Львовского облсовета было принято в сентябре и предполагало временный (до прекращения «оккупации Россией Крыма и части Донбасса») запрет публично показывать фильмы, транслировать музыку и продавать книги на русском языке.
Во-первых, запрет касался не только российского или советского, но и чисто украинского (в том числе откровенно русофобского) культурного продукта. Например, пропагандистские проекты «Радио Свобода*», вроде «Крым. Реалии», преимущественно русскоязычные.
Во-вторых, по отзывам людей, бывавших осенью – зимой прошлого года во Львове, нельзя сказать, чтобы мораторий реально исполнялся. Может, интенсивность использования русскоязычного продукта и сократилась, но вообще он не пропал.
В-третьих, необходимо учитывать внутриполитический аспект происходящего. У мэра Львова Андрея Садового долгоиграющий конфликт с местными радикалами («Свободой» главным образом), который проявляется в вопросе использования иностранных языков – Садовый хочет сделать Львов максимально комфортным для туристов, а оппоненты ему мешают. Кроме того, львовский губернатор Олег Синютка метит на пост мэра. Решение облсовета было направлено против мэра, который как глава партии «Самопомощь» и кандидат на пост президента должен демонстрировать свой национализм. Какой же он патриот, если у него в городе свободно используется язык «оккупантов»?
В-четвертых,
решение облсовета действительно противоречило Конституции, и суд находился просто в безвыходном положении.
В конце концов, Львовская область – не единственная, где принято такое решение. Такие же нормы действуют в Волынской и Житомирской областях, а также в Тернополе.
Таким образом, хотя «Украинскому выбору» действительно удалось добиться восстановления прав граждан, нарушенных решением областного совета, преувеличивать значение этого успеха не стоит.
Региональный статус русского языка
Или вот еще один успех – 11 января Львовский окружной административный суд отклонил иск львовянина, который он подавал против Харьковского горсовета, требуя отменить решение городских властей о статусе русского языка как регионального.
Казалось бы – успех, но суд отклонил иск на том основании, что Святослав Литинский не является членом харьковской территориальной общины. А по сути-то он прав, потому что русский язык не может иметь в Харькове регионального статуса – Конституционный суд еще 28 февраля отменил закон об основах государственной языковой политики («закон Кивалова – Колесниченко») дававший местным советам право предоставлять языкам меньшинств такой статус. В 2012 году русский язык получил официальный статус в девяти регионах – Херсонской, Донецкой, Запорожской, Луганской, Харьковской, Николаевской и Одесской области, а также в Севастополе и Крыму.
В результате на протяжении лета – осени прошлого года по искам прокуратуры был принят ряд решений, отменяющих региональный статус русского языка.
В частности, 31 июля такое решение принял Николаевский областной суд, 20 октября – Херсонский горсовет, 13 декабря соответствующее решение было принято Харьковским областным советом. На очереди – Донецкая область, прокуратура которой подала соответствующий иск 21 сентября. Неясно, как принять соответствующие решения по Крыму и Севастополю – там просто нет органов. Запорожский горсовет в ноябре голосовал за отмену статуса, но проект не получил поддержки большинства депутатов.
Нельзя сказать, что региональный статус русского языка давал какие-то существенные преимущества жителям русскоязычных регионов. Но он хотя бы упрощал официальную коммуникацию с местным самоуправлением. Теперь же нет и этого, причем отсудить статус нельзя – нет самого закона. Конституционные же нормы прямого действия декларируют право на использование русского языка и получение на нем образования, но никак его не обеспечивают. По этой, кстати, причине не удалось до сих пор отменить в судебном порядке закон об образовании, фактически отменяющий образование на языках меньшинств (из-за чего у Украины серьезное дипломатическое противостояние с Венгрией).
Закон о языке
Между тем отмена закона о государственной языковой политике (а он был признан неконституционным из-за нарушения процедуры его принятия) создала пробел в правовом поле Украины. Нет закона, который бы регулировал использование на практике статьи 10 Конституции, которая регулирует использование языков.
Сейчас в Раде лежат минимум четыре проекта законов о языке, предлагаемые группами депутатов: 5556 – о языках, 5669 – о функционировании украинского языка как государственного и порядке использования других языков, 5670 – о государственном языке, 5670-д – об обеспечении функционирования украинского языка как государственного. Наиболее вероятным считается принятие последнего законопроекта (литера «д» означает, что закон доработан профильным комитетом и члены комитета стали его соавторами).
Законопроект этот предполагает сделать обязательным использование украинского языка во всех сферах государственной и общественной жизни, кроме частного общения и языка религиозных обрядов.
Впрочем, в законе не разъясняется, что такое «частное общение» и каковы его границы. Вообще Главное научно-экспертное управление Рады обращает внимание на то, что многие нормы проекта недостаточно конкретизированы и могут вызвать конфликты из-за расширительного их толкования.
За игнорирование необходимости использования украинского языка или пренебрежение к нему грозит серьезная ответственность и штрафы, а за соблюдением законодательства будет следить штат языковых инспекторов.
Использование языков меньшинств в этом проекте вообще никак не регулируется, хотя и содержится ссылка на закон о национальных меньшинствах. Однако нормы и этого закона недостаточно конкретны, а кроме того, ратифицированная Украиной Европейская хартия региональных и миноритарных языков предполагает защиту не национальных, а именно языковых меньшинств (кстати, критики принятой Украиной модели ратификации указывали, что носители русского языка на Украине не являются меньшинством и их права должны обеспечиваться при помощи расширения конституционного статуса, но администрация Леонида Кучмы к этим замечаниям не прислушалась). Разумеется,
русский язык вообще запрещен не будет, но его постараются низвести до такого статуса, который он имеет, например, в Латвии.
Новый закон о языке планируется принять в течение нынешней сессии Верховной рады, и националистическое большинство парламента за него наверняка проголосует. Препятствием является только то, что он станет элементом предвыборной кампании Петра Порошенко. По идее его конкуренты должны были бы не допустить принятия закона, но... И Юлия Тимошенко, и Анатолий Гриценко, и Андрей Садовый, и большинство других кандидатов претендуют на тот же самый националистический электорат и просто обязаны будут подыграть в этом вопросе президенту.
Соответственно, следует ожидать принятия жестко националистического закона. Ставить вопрос о его пересмотре можно будет только после парламентских выборов и только в случае, если относительное большинство в новом составе Рады получат силы, заинтересованные в пересмотре закона. Выборы должны состояться довольно скоро (27 октября), но партии, настаивающие на пересмотре языковой политики нынешней власти, по современной социологии, могут рассчитывать примерно на пятую часть депутатских мест...
Печальное будущее
В целом на Украине есть общественные и политические силы, которые выступают против исключения русского языка из сферы официального общения. В том числе и те, которые никак не отнесешь к сторонникам улучшения отношений с Россией. Например, жестко отреагировал на предложение запретить русскоязычные песни мэр Днепропетровска Борис Филатов («вешать будем потом»).
Однако большинство пока что не на их стороне, и русский язык на Украине ждут тяжелые времена.
* СМИ, включенное в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента