Влиятельное международное издание Financial Times предсказывает действующему правительству Финляндии скорую отставку, а стране – досрочные парламентские выборы. Причина в том, что санкции (как со стороны ЕС в отношении России, так и со стороны России в отношении стран ЕС) могут значительно усугубить проблемы финской экономики.
Финскую экономику вследствие распада СССР накрыл мощный кризис с падением ВВП на 13% и ростом безработицы до 18%
Собственно, правящая коалиция в парламенте (состоящая, к слову, из шести партий) уже дышит на ладан. Первыми отколоться могут «зеленые», имеющие с правительством разногласия по части атомной энергии. В этом случае досрочные выборы (пока финны планируют избрать новый парламент в апреле 2015-го) почти неминуемы. Кроме того, как подчеркивают социологи, текущий парламентский расклад не отражает симпатии населения. К примеру, самой популярной партией с 2013 года является «Центр», находящийся в оппозиции. А 60% респондентов, опрошенных компанией Taloustutkimus, заявили, что Финляндии не стоило поддерживать направленные против России санкции, поскольку значение сотрудничества с РФ для страны очень велико.
Проблемы с экономикой у Финляндии начались не вчера, они длятся с 2008 года, то есть с момента мирового финансового кризиса. Но если ряду стран ЕС его последствия преодолеть удалось, то финнам нет. Крупнейшие компании сокращают свою операционную деятельность, закрываются фабрики, безработица выросла до 9%, экспорт страны упал на 13%. У локомотивов финской экономики – компании Nokia и целлюлозно-бумажной промышленности – тоже серьезные трудности. По прогнозам экономистов, в лучшем случае стране только через десять лет удастся выйти на показатели ВВП 2008 года.
А тут еще и санкции, ударившие по Финляндии дважды: сперва при наложении ограничений на сотрудничество с РФ, а потом и в рамках ответа РФ, прежде охотно закупавшей, к примеру, финскую молочную продукцию. «Не скрою, общее мнение состоит в том, что мы оказались между молотом и наковальней», – цитирует Financial Times премьер-министра страны Александра Стубба, возглавившего кабмин только полтора месяца назад. Ранее Стубб, занимавший тогда пост министра по делам ЕС и внешней торговле, предупреждал нацию, что в случае применения санкций против России экономическая ситуация в Финляндии продолжит ухудшаться.
Причины этого в том, что Россия является крупнейшим торговым партнером Финляндии, опережая даже Швецию и Германию: на ее долю приходится 11% финского экспорта. По словам Стубба, если российская экономика падает на 3%, то финская – автоматически на 0,5%. Таким образом, финны в последнюю очередь были заинтересованы в санкционной войне.
Фактически сейчас повторяется ситуация 90-х годов, когда финскую экономику вследствие распада СССР накрыл мощный кризис с падением ВВП на 13% и ростом безработицы до 18% (с пиком в 36% в 1994 году). На Советский Союз приходилось от 20% до 35% внешней торговли страны, были подписаны множество договоров о сотрудничестве в строительной и лесной промышленности. Всё это приказало долго жить, а финский импорт ввиду обнищания населения бывших республик Союза снизился. Затем последовали банковский и жилищный кризисы. Выбраться из этой ямы помог расцвет Nokia, но сейчас столь же надежные точки роста найти не удается.
Впрочем, директор русских программ финского Института международных отношений Аркадий Мошес сомневается в том, что кризис и санкционная война в итоге похоронят правительство. «В данном случае идет речь о малопонятной спекуляции, я не понимаю, какова вообще логика этого. С моей точки зрения, правительство Финляндии не принимает решений отдельно от Европейского союза, оно идет на санкции вместе с остальными членами ЕС, – заявил он в интервью газете ВЗГЛЯД. – Безусловно, в Финляндии идет бурное обсуждение вопроса санкций, говорят о возможных экономических потерях, которые понесет Финляндия, но никоим образом не представляется, что эта общественная дискуссия может привести к падению правительства. Я лично никаких предпосылок для этого в настоящий момент не вижу».
При этом если премьер-министр Стубб сравнил текущий кризис с кризисом 90-х, то Мошес считает такое сравнение некорректным. «Да, финская экономика сильно привязана к российскому рынку, но никакого сравнения с той ситуацией быть не может, потому что клиринговая торговля с СССР составляла 25% финского экспорта. Кстати, далеко не все статьи финского экспорта подпадают под санкции, реального объема финского сельскохозяйственного экспорта я вам сейчас не назову, но это не такие цифры, это несравнимые вещи», – заявил он.
Тем не менее Мошес признает, что финская экономика сильно завязана на российский рынок. «Это прежде всего туризм, который тоже даст ощутимый удар, если произойдет падение потока, но мы в настоящий момент не можем оценить динамические эффекты. Я, например, легко представляю себе массовый поток туристов, который будет целенаправленно заниматься индивидуальным импортом продовольствия, что, как известно, под санкции не попадает», – добавил эксперт, напомнив, что и в Финляндии, и в целом в ЕС экономическая динамика была не очень высокой, рост экономики – хрупким, причем еще до обострения отношений с Россией. «Поэтому, безусловно, любой негативный дополнительный экономический эффект будет проциклическим, он будет накладываться снова и снова на уже существующие проблемы. Но это уже известно, поэтому я не могу понять предпосылок прогнозов о падении правительства. То, что Финляндия готовится к худшим временам, – это не новость. И мы можем говорить только о дополнительных эффектах, но не о причинах».
В любом случае, даже если прогноз Financial Times сбудется, поводов для радости тут нет никаких. От санкционных войн России и ЕС Финляндия пострадала практически безвинно. Да, будучи членом Евросоюза, она вынужденно присоединилась к решению большинства, но до того как могла отговаривала Европу от политики санкций.
Когда после присоединения Крыма к РФ в Европарламенте было принято решение об отмене двусторонних встреч министров стран – членов ЕС с представителями России, премьер-министр Финляндии заявил, что его страна «в порядке исключения» продолжит контакты с Россией на уровне министров. Спустя несколько дней председатель финской делегации в ОБСЕ Илкка Канерва заявил, что возможные экономические санкции против России могут привести к эскалации кризиса на Украине. А президент страны Саули Ниинистё выразил мнение, что отношения между Москвой и Хельсинки по-прежнему хорошие, украинский кризис их не испортил.
Впоследствии Ниинистё предупреждал коллег, что санкции в отношении РФ опасны тем, что Москва в любом случае на них ответит, а это окажет пагубное влияние на европейские экономики. Аналогичное мнение озвучил и Стубб (хотя и не занимавший на тот момент пост премьера, но уже готовившийся к этой должности). По его словам, «санкции против России невыгодны никому», а значит, их следует избегать всеми возможными способами.
Увы, в итоге Хельсинки вынужденно присоединился к решению Брюсселя. До своего вступления в ЕС в 1995 году (впрочем, и ЕС тогда был совсем другим) Хельсинки успешно отбивался от давления США, ФРГ и Великобритании, недовольных тем, что Финляндия, будучи частью западного мира, имеет особые отношения с СССР (президент Урхо Калева Кекконен даже стал единственным «капиталистическим лидером», награжденным орденом Ленина). Эту «политику особых отношений» поддерживали и последующие финские лидеры.
Не исключено, что ситуация, в которой оказалась сейчас Европа, может усилить позиции евроскептиков, недовольных тем, что в Брюссель «ушли» значительные национальные полномочия суверенных стран (напомним, что недавно евроскептики показали значительные успехи при выборах в Европарламент). Войну санкций ведь не поддерживала не только Финляндия. Тут и Греция, и Венгрия, и Болгария, и другие страны. Если бы каждое правительство принимало решение индивидуально – одно дело. Но коллективно расплачиваться за политику бюрократов из Брюсселя готовы далеко не все европейцы.
Впрочем, у финских политиков может найтись контраргумент: Финляндия изначально планировала обратиться к Евросоюзу за компенсациями от негативного влияния санкций, а Стубб прямо заявил, что последствия санкций должны равномерно распределяться между странами ЕС. Брюссель уже изъявил готовность компенсировать часть убытков из своего бюджета, но насколько эти компенсации устроят недовольных, пока вопрос.