После прошедшей 15 ноября в Брисбене встречи Путина и Меркель проблемы отношений с Россией стали центральными во внутриполитической повестке ФРГ. Дополнительными поводами стали и интервью, которое дал Путин немецкому телевидению, и выступление Меркель в Сиднее, в котором она в резкой форме критиковала Россию за ставку на закон силы и вчерашнее мышление в категориях зон влияния, и окончательная отмена гражданского форума «Петербургский диалог».
Для того чтобы понять намерения России, Германии необходимо определиться с собственными национальными приоритетами и интересами
Меркель, на словах не отказываясь от диалога от Россией, по сути полностью перешла на позиции США и Великобритании – Россия виновата в кризисе, и нужно давить на нее до тех пор, пока она не изменит свою позицию. То есть откажется от борьбы за Украину, а заодно и от старого мышления про зоны влияния в пользу нового. Но в России прекрасно помнят, чем закончилось предыдущее новое мышление Кремля – объединением Германии, распадом СССР, а теперь и претензиями Запада на поглощение Украины. Поэтому лучше исходить из того, что нет никакого старого и нового мышления – есть национальное мышление и антинациональное. Сейчас Россия отстаивает свои национальные интересы и сталкивается в ответ с противодействием не только США, которые не скрывают, что их интересам как мирового глобализатора не отвечает реинтеграция постсоветского пространства, но и Германии.
Все было бы просто и понятно, если бы позицию Берлина можно было объяснить следованием немецким национальным интересам – столкнулись две главные европейские силы, славяне и немцы, и началось. Но проблема в том, что давление на Россию, попытка ее сдерживания не отвечает немецким национальным интересам – и это понимают очень многие в Германии. В силу установленной после Второй мировой войны в Германии интеллектуальной диктатуры англосаксов (значение которой для контроля над немцами является не меньшим, чем наличие НАТО) мало кто из немцев способен в открытую говорить о том, что в конфликте с Россией немецкая власть работает против интересов собственной страны.
Только Левая партия резко критикует правительство за втягивание Германии в новую холодную войну. Другие сторонники сохранения связей с Россией чаще упирают на выгоду от двусторонней торговли, говорят о необходимости учитывать исторические интересы России на Украине – но не о том, кто и зачем толкает Берлин на конфликт с Москвой. Обличение англосаксонской манипуляции Германией тут же будет представлено как маргинальная, дешевая выдумка – она относится к разряду почти таких же табуированных тем, как обсуждение Холокоста.
При этом немецкие СМИ жалуются на то, что новости на их сайтах забиты пророссийскими комментариями, а немецкие спецслужбы уже заявляют, что российская пропаганда пытается повлиять на общественное мнение в Германии, и, похоже, склоняются к тому, что в немецкой блогосфере действуют какие-нибудь страшные русские «невежливые кибервойска» – глава Федерального ведомства по охране конституции Ханс-Георг Масен сказал, что «мы задаемся вопросом, кто за этим стоит».
Но ведь даже опросы общественного мнения показывают, что почти половина немецкого общества не считает Россию угрозой миру в Европе, то есть все дело в том, что сами немцы не верят пропаганде. Вопрос в том, верит ли сама Меркель в то, что она говорит – или же просто вынуждена уступать жесткому давлению атлантических кураторов. Глядя на одну из фотографий с саммита «двадцатки», на которой Обама крепко прижимает к себе фрау канцлер, можно подумать, что все объясняется очень просто, но при всей зависимости немецкой элиты от внешнего влияния есть и внутренние причины для подобной жесткой политики в отношении России.
Это представление о России одновременно как о стране, которая угрожает Германии, и как о слабой, отсталой стране – оно имеет глубокие корни в немецкой элите. Именно игра на этих струнах и позволяла англосаксонским стратегам дважды за последние сто лет натравливать Германию на Россию – оба раза с чрезвычайно печальным результатом для самих немцев. Сейчас атлантисты используют Германию в точно такой же схеме – но благодаря наличию ядерного оружия война остается локальной и в основном экономической. К тому же не все немцы, несмотря на все попытки лишить их национального мышления, забыли основные вехи своей истории.
Судя по немецким источникам Reuters, во время четырехчасовой встречи в Брисбене Меркель решила выяснить у Путина, чего же он хочет добиться на Украине и в других бывших советских республиках, «которые Кремль начал бомбардировать пропагандой». Хотела, «чтобы российский президент оставил настороженность и четко обозначил свои намерения», но «Путин излучал холод, Путин окопался, и его невозможно вытащить». Если Меркель хотела добиться от Путина графика воссоздания СССР, то ее разочарование объяснимо, но для того чтобы понять намерения России, Германии необходимо определиться с собственными национальными приоритетами. И вспомнить правдивую историю русско-германских отношений. А это именно то, что не может себе позволить Меркель, даже если бы она и в самом деле понимала, о чем идет речь.
Где проходит граница между немецкими национальными интересами и русскими национальными интересами? Логично было бы предположить, что по территориям русского и немецкого миров – признание этого могло бы стать той базой, на которой могли бы строиться нормальные отношения двух главных цивилизаций Европы (как географического пространства, потому что русская цивилизация не является ни европейской, ни азиатской).
Но проблема в том, что Германия не хочет ограничиваться территорией обитания немецкой нации – а это собственно ФРГ, Австрия, Швейцария (наполовину с немецким населением). Немцы видят себя как ядро как минимум Центральной или Срединной Европы, то есть Польши, Чехии, Словакии, Венгрии, Хорватии, Словении и прибалтийских республик (часто к Миттель-Европе пристегивают и все Балканы, и Италию).
И более того, Германия все настойчивей пытается перехватить контроль над Европейским союзом, который во многом создавался как англосаксонский проект контроля над Европой и, в первую очередь, над самой Германией. То есть амбиции Германии, которая сама еще не восстановила собственный суверенитет, уже простираются на весь континент. Четвертый рейх – не выдумка пропагандистов, а неизбежное следствие развития германского народа в том случае, если он освободится от англосаксонского надсмотрщика (если Европе все равно суждено объединиться, то этот вариант кажется даже предпочтительней, чем атлантическая модель ЕС – по крайней мере, судьба континента окажется в руках европейцев, а не чужаков).
Экономическая, культурная и политическая экспансия отличаются от военной только способами, но не целями – и это прекрасно понимают все европейские народы. Но это их проблемы – как им договариваться с немцами, соглашаться или сопротивляться. А Россия в принципе не может стать частью рейха, нас невозможно включить в сферу притяжения немецкого ядра, что показал весь многовековой опыт отношений русского и германского народов. Россия самостоятельная, отдельная цивилизация, которая, кстати, сама выступает как альтернативный центр силы для ряда восточноевропейских народов – только благодаря ее наличию они могут рассчитывать на сохранение собственной идентичности. И это касается не только славян.
Ведь, собственно говоря, и возникновение единой Германии в 19 веке, и ее воссоединение в 1990 году стало возможным благодаря благосклонному отношению России, получившей в ответ две войны и нынешнюю политику санкций. Но не нужно относить это только к немецкой неблагодарности (как это было, например, в случае с Габсбургами, «отблагодарившими» Россию за подавление венгерского восстания в 1848 году спустя уже пять лет в ходе Крымской войны) – немцев толкали на восток не только собственные амбиции, но и умелая рука островных геополитиков, заинтересованных в стравливании двух главных континентальных сил.
Точно так же и сегодня к блокаде России Берлин подталкивают англосаксы, растравливая при этом германские мечты о восточных просторах. Но сейчас речь идет уже не о соперничестве русских и немцев из-за Балкан или Польши, как это было в прошлом – борьба идет за Украину, то есть Баварию, если переводить на немецкие реалии. Попытка отторгнуть от России Малороссию с Новороссией является грубейшим вмешательством в дела русского мира – и немцы, конечно же, хорошо это осознают. Но продолжают делать вид, что не понимают, о чем речь – «независимое государство», «европейский выбор»...
Более того, в сиднейской речи Меркель вслед за атлантистами четко обозначила границы, по которым Запад намерен стоить заградительный редут против России, заявив, что не считает кризис на Украине локальным конфликтом: «Речь идет не только об Украине. Речь идет о Грузии, о Молдавии, если так пойдет дальше, то речь может пойти о Сербии, о государствах Западных Балкан».
То есть Германия готова биться за то, чтобы эти части исторической России больше никогда не оказались в сфере влияния Москвы? И исторический союзник России Сербия тоже теперь входит в сферу интересов немецкого народа? И это притом что и Прибалтику (где в двух из трех стран русское население составляет внушительную часть) Германия считает намертво прикрученной к Западу. Но Прибалтика хотя бы была вечной зоной славяно-германского соперничества, а как туда попали Украина с Грузией, Молдавия? Опыт столетней давности с формированием украинской идентичности не дает покоя немецким геополитикам? Хотят попытаться отрезать часть русского мира – что не получится – думая, что у русских короткая память?
Но неужели они не чувствуют смертельной опасности для самой Германии от подобной стратегии? Забыли заветы Бисмарка и уроки втягивания их в войну 1914 и 1941 годов? Не хотят слушать экс-канцлеров Шмидта и Шредера?
Может ли Россия убедить Германию, что такая политика не отвечает долгосрочным интересам самих немцев? Конечно же, нет. Только сами немцы могут найти в себе силы и мудрость осознать свои национальные интересы. Мы можем только напоминать им о том, что Германия всегда крепла в союзе с Россией – и проигрывала, когда пыталась бороться с ней. Потому что эту борьбу вели ее руками те, кому не нужна ни сильная самостоятельная Германия, ни сильная Россия. Они страшатся этого больше всего, потому что две сильные самостоятельные континентальные державы на самом деле не только урегулируют все спорные вопросы, но и сделают бессмысленными все планы по установлению мирового господства островных геополитиков.