«Я думаю, что у Путина огромный потенциал», - приводит издание мнение Клинтона. «Я считаю, что он очень умный и вдумчивый. Я думаю, что мы вместе с ним можем сделать немало хорошего», - сказал президент США.
«Его намерения в общем благородные и честные, но он пока не определился», - сказал Клинтон, передает ТАСС.
Во время косовского конфликта и бомбардировок Югославии в 1999 году он, по оценке газеты, весьма осмотрительно относился к вопросу направления войск, не желая нагнетать напряженность в отношениях с Россией, которая была солидарна с руководством Сербии. «Если дойдет до выбора отправлять войска или нет, то что делать с Россией, если это приведет к краху нашей дружбы?», - отмечал Клинтон.
Перед вторжением в Ирак в 1998 году он крайне жалел, что не может установить прямой диалог с Саддамом Хусейном. «Если бы я не был связан (необходимостью считаться с) прессой, я бы поднял трубку телефона и позвонил бы этому сукину сыну, - признавал он. - Но в Америке принимать такое решение удручающе тяжело. Я не могу так поступить и не думаю, что это можешь ты».
Эти слова были обращены к тогда премьер-министру Великобритании Тони Блэру. С ним Клинтона связывали, пожалуй, наиболее теплые, почти дружеские отношения. В разговорах по телефону с главой правительства президент США упоминал о мечтах своей дочери стать врачом и даже предлагал посидеть с новорожденным сыном Блэра. Судя по транскриптам их разговоров, единственным табу был скандал с Моникой Левински и его последствия для отношений Клинтона с женой Хиллари.