Церетелище

В гигантский зал вошла малая толика сотворенного Церетели и его безвестными помощниками. А на открытии побывала лишь малая часть его почитателей, распевающих и слушающих песню «Тбилисо». Но как все они туда вместились и как оказались накормлены и напоены – загадка почище библейской притчи о хлебах.

Церетелизация всей страны

Мастер строго подошел к отбору произведений на выставку, показав всего около полутора тысяч произведений. Достаточно вспомнить, что только живописных произведений в его картинной галерее более шести тысяч. А кто может сосчитать все сделанные им памятники, бронзовые скульптуры, барельефы и горельефы, рисунки, шелкографию, композиции из перегородчатой эмали, из объемной эмали, технологию производства из которой знает он один?

Никто не может сосчитать, как никто, кроме самого творца, не сосчитает песчинки в пустыне. Но наверняка и Церетели не знает точного счета им содеянного, поскольку, как сказал на пресс-конференции, не вспоминает день вчерашний, а живет только тем, что должен сделать сегодня.

Скульптурная аллея Церетели в центральной части Манежа уходит вдаль, представляясь бесконечной, но упираясь в еще более удачливого творца – небесного. Все знаменитые люди прошлого и настоящего собрались здесь, воссозданные Зурабом Константиновичем. И Николай-угодник из Бари, и леди Диана, и Владимир Высоцкий, и Николай Гоголь из Рима, и Архимед из Сиракуз, и все творцы Серебряного века, и Чарли Чаплин. Их десятки, сотни – их нельзя ни перечислить, ни обозреть.

Боковые аллеи выставки посвящены живописи и малой пластике. Но циклопические объемы творчества здесь еще более очевидны. Одних произведений из объемной эмали, измеряемых квадратными метрами, тут десятки, если не сотни.

Критики отмечают «парижскую ноту» в творчестве Зураба Церетели, отмечают цветовую мощь и напор его палитры. Но мощь и напор его деловитости, позволяющей запустить в гигантское производство все, что он делает, превосходит это стократ. Мастер сетует, что после перестройки закрылись прекрасные литейные заводы в Москве и других городах, кроме Питера. Уж он бы сумел загрузить их работой, дать рабочие места, как дал рабочие места многочисленным членам своей академии, как предоставляет бесплатно выставочные залы талантливой молодежи. И как отечески опекает современный contemporary art, деятели которого вроде как поливают его при удобном случае грязью, но на выставку явились в полном составе, кроме Марата Гельмана*, посчитавшего необходимым ответственно заявить в своем дневнике в «Живом журнале», что его там не было.

Зураб Церетели – это явление природы нынешнего российского общества, и потому мимо его выставки в Манеже лучше не проходить. И пейзаж хороший, и метеорологический прогноз на будущее.

Во всяком случае, до 14 марта – второй годовщины пожара Манежа.

Передвижников сменила советская живопись

До 5 марта в Центральном доме художника продолжается ХХ Российский антикварный салон. За прошедшие десять лет его деятельности интерес к продаваемому искусству возрос многократно. Если на первом салоне было всего 18 участников, то теперь – на двести больше.

Все они уже с трудом вмещаются во все залы и этажи ЦДХ, включая первый и антресольный. Устроители с радостью объявили, что уже отбирают лучших и достойнейших. Картины, мебель, бронза и серебро, ковры и ювелирные изделия, фарфор и оружие, иконы и посуда, мелкая и не мелкая пластика – всего между двенадцатью и пятнадцатью тысячами предметов.

Подсчитать все это великолепие невозможно, как невозможно проверить и подлинность. Последнее признали даже устроители салона, которым после антикварного скандала прошлой осени, когда за серию поддельных передвижников были арестованы хозяева одной из лавок в Гостином дворе, приходится быть осторожными.

Что сразу бросается в глаза, так это большое количество участников из Петербурга. Оно и понятно – там культурный слой потолще и спрос пониже. Ну а уж цены на нынешнем салоне настолько несуразно высоки, что навевают мысли о неизбежности кризиса.

Новички на этом рынке, как правило, скупают где-нибудь за границей товар и продают здесь втридорога. По инерции много художников XIX века, которых так любили еще два-три года назад. Но тень подделки уже нависла над ними, и нынешний салон бьет прежние рекорды по продажам картин советского периода – их-то подделывать еще не надо. А школа у художников была не хуже, чем у Церетели, и подлинность гарантируется.

Те, кто устанут вникать в темные дебри продажного искусства, могут посмотреть специальную экспозицию из московских музеев – «Актрисы русского театра». Она маленькая, но красивая, а главное, доступна чистому, как советовал Кант, и незаинтересованному эстетическому созерцанию. Интеллектуальная часть салона была обеспечена лекцией французского антиквара Антуана Лебеля о китайском фарфоре XYI-XIX веков на европейском арт-рынке. Так что, коли не можете ничего толкового купить своей даме на Восьмое марта, так хоть сводите ее в пристойное место, пусть пооблизывается на искусство.

Волонтеры гламура

В ГЦСИ на Зоологической улице весь март будет проходить выставка работ, представленных на соискание премии «Инновация» в области современного изобразительного искусства. Суть в том, что выделили миллион бюджетных рублей на поддержку contemporary art и вот их осваивают по пяти номинациям.

Здесь все то, что было на биеннале, на «Арт-Москве», исключая, конечно, самый громкий проект последнего, посвященный рисованию в суде небезызвестного узника. Нет, на данной выставке нет никаких лишних движений – одни зайчики на батарейках, как очень точный символ нашего contemporary art’а. Балерины тянут ножку у кривого зеркала – это, правда, только на открытии. Те же «Синие носы» со своим чудо-ящиком, где Ленин ворочается и что-то бегает, видеокорабль Александра Пономарева, плывущий в Антарктику, частная Луна Леонида Тишкова, да и много чего еще. Поскольку номинантов десятки, то даже чисто статистически есть достойные люди.

Но все вместе производит явное впечатление детской площадки, где невинные ребятки играют в кубики и куклы. Возможно, это подросло именно то поколение, для которого Зураб Церетели сделал мишек на Манежной площади.

Зато теперь можно сказать: других современных художников у нас нет. Как сказал один арт-критик: у нас поразительным образом contemporary art’ом считается чистый гламур, а рисование и живопись стали настоящим underground’ом.

Тенденция, однако.

* Признан(а) в РФ иностранным агентом