История Светланы Давыдовой стала очередным поводом возобновить непримиримый спор либералов и консерваторов на тему того, какие права есть у человека в современном мире.
Светлану Давыдову уже сравнивают ни больше ни меньше, как с персонажем солженицынского «В круге первом» Иннокентием Володиным
Можно ли танцевать в храме или нельзя? Можно ли рисовать карикатуры на пророка или нельзя? Можно ли полицейским душить взрослых негров и расстреливать темнокожих подростков при задержании или нельзя? Наконец, можно ли многодетной матери звонить в посольство иностранного государства и сообщать о передвижении войск своей страны или нельзя?
Сложные вопросы
Пожалуй, тем, у кого есть однозначные ответы на вышеприведенные вопросы, можно только позавидовать. Наверняка жить гораздо проще, когда не испытываешь ни в чем сомнений, когда полностью уверен в том, что такое хорошо, а что такое плохо.
К счастью (или к сожалению), умением отвечать на 100% поставленных вопросов «так точно» и «никак нет», обладают далеко не все даже в армии. И на вопрос про Pussy Riot думающий человек ответит, что танцевать в храме, конечно, нехорошо, но вряд ли этот проступок заслуживал реального тюремного срока, хотя, с другой стороны, расстрел карикатуристов в Париже показал, что, когда государство вообще не ограничивает антирелигиозную активность граждан, за это берутся террористы.
И что, безусловно, полицейские не должны убивать людей при задержании, но, с другой стороны, знание того, что полицейский без сомнения применит оружие, позволяет сохранять общественный порядок даже в такой массово вооруженной стране, как США.
И, наконец, Светлана Давыдова. Ее уже сравнивают ни больше ни меньше, как с персонажем солженицынского «В круге первом» Иннокентием Володиным, который позвонил в американское посольство и сообщил о том, что советские разведчики собираются похитить секрет производства атомной бомбы.
Светлана Давыдова за несколько дней стала символом антивоенного протеста в России, при том что даже многие сторонники немедленного освобождения отдают себе отчет в том, что ее поведение странно (фото: кадр из видео) |
Казалось, в случае с Володиным все однозначно – если бы в реальности кому-то удалось оставить СССР без атомного оружия, Москва рано или поздно подверглась бы ядерной бомбардировке. Но все равно есть люди, которые считают, что Володин, как и один из его прототипов Олег Пеньковский, был героем, а не предателем.
Формально звонок в иностранное посольство с сообщением о передвижении войск – это действительно государственная измена, независимо от того, сколько детей у звонящего и нанес ли этот звонок хоть какой-то реальный ущерб. Виновна ли Давыдова – действительно, решит суд.
Нужно ли держать ее в заключении – опять-таки, с формальной точки зрения вменяемое ей преступление – из разряда особо тяжких, подписка о невыезде тут не предусмотрена. С другой стороны, понятно, что вряд ли она бросит всех своих не то трех, не то семерых детей и уедет на Украину – поэтому в данном случае суд вполне бы мог проявить милосердие.
В любом случае, вопрос Давыдовой далеко не так однозначен, как хотят представить сторонники двух полярных точек зрения – «вор должен сидеть в тюрьме», даже если он украл колосок, и «онажемать», а значит – невиновна.
Случай с Давыдовой – действительно повод обсудить и нынешнюю формулировку статьи 275 УК РФ, и посетовать на то, что она – не единственная мать, которую суд разлучил с детьми, но 40 тысяч подписей собрано только в ее защиту, и обсудить еще множество разнообразных проблем. И главное тут – вовсе не то, является ли государство Российское Левиафаном или раем на Земле, а Давыдова – предательницей или невинной жертвой.
А жертвы кто?
Когда темой номер один в информационном пространстве были Pussy Riot, основная дискуссия также велась о том, является ли их поступок заслуживающим самого сурового наказания кощунством или не является. О том, что изначально это была «художественная акция», практически не вспоминали по одной простой причине – художественного в их творчестве обнаружить не удалось.
В результате уголовного преследования Pussy Riot сперва прославились на весь мир, а после освобождения – объехали весь мир. И если вопрос о том, заслуживало ли их выступление в храме «двушечки», по-прежнему остается дискуссионным, то, что именно благодаря этому девушки получили несоразмерную своему художественному таланту известность – очевидно.
Прокуратура и суд совершенно бесплатно (точнее, на деньги налогоплательщиков) пропиарили девушек так, как не смогло бы это сделать нанятое за миллионы долларов международное пиар-агентство.
То же самое, кстати, с журналом «Шарли Эбдо» – кто бы узнал о нем, если бы не террористы? Вот только цена пиара от «Аль-Каиды*» оказалась куда выше – двенадцать человеческих жизней. Но и результат более серьезен – если Pussy получили всемирную известность, но в чарты их песни так и не попали, то несмешные карикатуры «Шарли Эбдо» перепечатали практически по всему миру, а тираж журнала вырос в сто с лишним раз.
Многодетная мать Светлана Давыдова за несколько дней стала символом антивоенного протеста в России, при том что даже многие сторонники немедленного освобождения отдают себе отчет в том, что ее поведение как минимум странное. Так же, как многие сторонники освобождения Pussy Riot отлично отдавали себе отчет в том, что плясать в храмах никак нельзя, а многие выходившие под лозунгами «Я – Шарли» никогда бы не стали рисовать богохульные картинки.
Получается интересная коллизия. Даже самая бездарная и неприятная жертва может получить свою долю сочувствия и поддержки. Главное – доказать, что это на самом деле жертва.
И тут возникает вопрос. Действительно ли времена изменились, и если Грибоедов устами своего персонажа задавал вопрос: «А судьи кто?», то теперь впору воскликнуть: «А жертвы кто?».
Где благородные политзаключенные, такие как вышеупомянутый Солженицын или Нельсон Мандела? Где великие жертвы террористов, такие как Петр Столыпин или Авраам Линкольн? Где те униженные и оскорбленные, с которыми можно было солидаризоваться без всяких «да, так нельзя, но...»?
Или величие и нимб на самом деле приобретаются только с годами, а для большинства современников Столыпин в первую очередь был изобретателем «столыпинского галстука», Солженицын – бесталанным писателишкой, а Мандела – одним из многих южноафриканских террористов? Кстати, первому темнокожему президенту ЮАР до 2008 года был запрещен въезд в США, так как его партия АНК считалась террористической организацией.
В обоих случаях не очень приятно жить в таком мире, где символом свободы творческого самовыражения становятся Pussy Riot и «Шарли Эбдо», а символом пацифизма – Светлана Давыдова.
Как ранее неоднократно отмечалось, в деле Давыдовой на самом деле много странного – почему она не была задержана сразу после первого же звонка в украинское посольство? Почему, если ее деяние настолько опасно, то с мужа не взята подписка о неразглашении?
Почему о ее задержании стало известно опять-таки от мужа и никаких официальных разъяснений до последнего времени не поступало? Почему пресс-секретарь президента комментирует происходящее, а пресс-служба ФСБ молчит? Этих «почему» слишком много, а тем временем общественное движение в защиту Давыдовой ширится и крепнет.
И после всех «почему» возникает следующий вопрос: «А кому это в первую очередь выгодно?» Как стала возможной ситуация, при которой странноватую многодетную мать из Вязьмы всерьез называют угрозой безопасности Российской Федерации?
России это точно не выгодно.
* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ