По крайней мере в том смысле, чтобы смело инициировать новые гуманитарные мероприятия. При том, что в Ливии не обошлось без американских «Томагавков» (да и как же без них?), заметим все же, что инициатором кампании по упромысливанию Каддафи военными средствами была все-таки Франция. Началось все с того, что именно Саркози в поход собрался – отнюдь не Обама. Сейчас, по прошествии почти полугода, сам Саркози не очень склонен упоминать героическую весну 2011 года. Но ведь была, из песни слова не выкинешь.
Казалось бы, опыт французского президента должен был склонить его возможных последователей к большей осмотрительности – однако же нет
Причина метаморфозы, случившейся с сыном Франции – в марте героический Николай на Аркольском мосту, в августе Николай, который я не я и лошадь не моя – представляется довольно очевидной. Когда Николай скакал и гарцевал, ему не приходило в голову для начала выяснить, имеются ли в его распоряжении войска. Под которыми разумеются не просто люди, которые носят французскую военную форму, но люди, которые, нося эту форму, при этом еще и готовы по приказу командования беспрекословно идти умирать и убивать туда, куда скажут. Это условие совершенно необходимое, потому что бомбами и ракетами можно принести немалые разрушения, но никакого порядка одними бомбами и ракетами не установишь, воля победителя (в том числе и гуманитарная воля к демократизации) утверждается лишь солдатским сапогом, попирающим завоеванную землю. А для завоевания и последующей оккупации, закрепляющей результаты завоевания, нужны солдаты. Которых, как выяснилось, у Николая в наличии нет. Такое наличие отсутствия можно сколько угодно объяснять важными внутри- и внешнеполитическими причинами, но самого прискорбного факта это не отменяет.
Казалось бы, опыт французского президента должен был склонить его возможных последователей к большей осмотрительности – однако же нет. Спустя полгода после Франции Германия решила точно последовать примеру соседа, но только избрав в качестве объекта для демократизации не Ливию, а Сирию. Мы сейчас не будем говорить о том, сколь хорош или плох сирийский президент Асад. Хотя, как мы увидели на примере Ливии, альтернативные диктатору освободительные силы оказываются ничуть не краше и никакого порядка и благолепия, не говоря уже о демократичности и гуманитарности, в результате не прибавляется, а совсем наоборот. Пока что зримо наблюдаемым эффектом является лишь замена цветочков на ягодки. Но в любом случае, если уж пришло желание свергать вслед за Каддафи (так, правда, толком и не свергнутым) еще и Асада, то, кроме амбиции, желательно озаботиться еще и соответствующей амуницией.
При этом ни из чего не следует, что с амуницией у Германии дела обстоят лучше, нежели у союзной Франции. В начале нынешнего столетия мы уже наблюдали стремительный драп немецких танковых частей в Македонии, куда их отправили порядок наблюдать. При появлении албанских отрядов танкисты бундесвера бежали столь резво, что фельдмаршалы Манштейн с Гудерианом переворачивались в гробу. Возможно, в некотором высшем смысле это не так и плохо. На протяжении XX века Германия дважды демонстрировала миру такую тевтонскую ярость, что, на иной взгляд, уж лучше тевтонская кротость. Но это в высшем смысле, а что делать с этой новообретенной тевтонской кротостью в дальних недемократических странах – этого никто не объяснил.
Между тем средство есть. Ст. 104-3 Конституции РФ гласит: «Законопроекты... предусматривающие расходы, покрываемые за счет федерального бюджета, могут быть внесены только при наличии заключения Правительства РФ». Было бы разумно распространить этот подход также и на гуманитарные мероприятия по линии СБ ООН, установив, что предложения о гуманитарном вмешательстве принимаются к рассмотрению лишь в том случае, когда инициатор вмешательства подробно указывает, какие средства он выставляет для поддержки гуманитарной акции. Тогда германская, допустим, заявка насчет Сирии должна была бы содержать подробную диспозицию: «На установление демократии в Сирии и на последующее ее поддержание правительство ФРГ выделяет столько-то гуманитарных панцер-дивизионов, столько-то гуманитарных гренадир-дивизионов, столько-то гуманитарных эскадрилий люфтваффе и кораблей кригсмарине». Если заявка нереалистична (допустим, на всю акцию выделяется два взвода пехоты и полтора самолета), ее отклоняют с указанием на то, что такими силами возможно установить демократию разве что в княжестве Монако. Если заявка реалистична, ее дружно принимают: «Ну, пожалуйста, устанавливайте».
Если какая западная держава имеет охоту регулярно сокращать свое взрослое мужское население в африканских степях, а равно и в горючих песках Палестины, и если граждане этой державы не против, то почему бы и нет. Главное, чтобы не пробовали сокращать свое мужское население в снегах холодной России.
Если же нет ни желания сокращать, ни готовности граждан к такому сокращению, то с принятием такого рацпредложения СБ ООН будет избавлен от очень многих попервоначалу сомнительных, а наконец еще и опасных начинаний. Хотите повоевать – воюйте, но только собственной живой силой.