В основном это объясняется тем, что год пропустили «живые классики» (за вычетом двух-трех давным-давно сорвавшихся на фальцет аксакалов) – и восторжествовала, соответственно, «бюджетная» (то есть малогонорарная) литература. К тому же «толстяки» разумно сконцентрировались на относительно малой форме (рассказ, повесть, киносценарий, «журнальный вариант» романа), которую традиционно не привечают в издательствах.
В идейном же плане и там, и тут неожиданно восторжествовал тренд «Жизнь после жизни», то есть всевозможные опыты потусторонних контактов
То есть разграничение произошло на жанровом уровне.
За журналами (а также за изданиями «за счет автора» и куда в большей мере – за кафешантаном) осталась поэзия, но о ней, как и год назад, не будем…
Разве что в скобках.
(Премию «Поэт» получил Олег Чухонцев; премию имени Андрея Белого – Алексей Цветков и Всеволод Некрасов; Королем поэтов стал (выиграв в финале у блондинки) Дмитрий Воденников; самым популярным (по моим прикидкам) стихотворцем – Всеволод Емелин; ушли из жизни Геннадий Григорьев и Владимир Уфлянд; выпустил первую (и сразу же вторую) книгу 58-летний Петр Чейгин; в Петербурге уничтожили тираж студенческого журнала за стихотворение Ирины Дудиной, в котором ернически – хотя и совершенно безыдейно, чтобы не сказать безобидно – упоминается имя Путина; в Москве и за бугром усиленно раскручивают какую-то гомерическую Скандиаку; Елена Шварц опубликовала симпатичную повесть и перевод романа Айрис Мердок. Всё!)
В идейном же плане и там, и тут неожиданно (по меньшей мере для меня) восторжествовал тренд «Жизнь после жизни», то есть всевозможные опыты потусторонних контактов и чуть ли не тенгрианское поклонение духам умерших, а самым распространенным местом действия – или, по-нашему, поляной – стало чистилище.
И не важно, являются ли авторы подобных произведений православными, иудеями или атеистами (мусульман и католиков в современной русской литературе все же не в пример меньше), общение с мертвецами и тяготы, претерпеваемые во – всякий раз индивидуальном – чистилище, оборачиваются не очищением (катарсисом) и не прозрением, а, скорее, сугубо формальным художественным приемом.
И свидетельствует столь частое обращение к данному приему главным образом о неумении в разговоре «о простых вещах» (и тем более о сложных) обходиться навыками психологического письма (букеровского, если вспомнить о британской традиции; хотя, кстати, в этом смысле весьма недурна и отечественная).
Кстати, в конце года вышел уже второй роман под названием «Цунами». И, если не ошибаюсь, уже седьмой, в котором тема новогоднего цунами трактуется как персональный холокост.
Казалось бы, именно это (или хотя бы что-нибудь другое) и должна была проанализировать толстожурнальная критика, – но она, увы, по-прежнему занимается черт знает чем.
Безжалостно потесненная на журнальных страницах сугубо (и мнимо) литературоведческими штудиями и сомнительной ценности мемуарами, она не ловит мышей и на отведенном ей крошечном пятачке.
Тройка-четверка комплиментарных рецензий (чаще всего на книжные публикации печатающихся в том же журнале авторов – или по принципу перекрестного опыления) плюс одна псевдопроблемная статья – это даже не стандарт, а максимум присутствия критики в одном номере практически каждого «толстяка».
Вот несколько свежих примеров.
«Русская страда Джозефа Конрада» израильтянина Марка Амусина как актуальный критический материал публикуется в «Неве», №12 (и здесь же хвалебная рецензия на книгу главного редактора «Знамени» Сергея Чупринина).
«Новая русская футорология» того же Амусина (и анализ стихотворения Мандельштама – свежо, блин!) – в «Звезде», №12.
Рецензию на роман некоего Александра Мая в «Октябре», №11, за неимением более ярких критических материалов, выдают за проблемную статью. И здесь же – печатная похвала постоянному автору журнала с пародийным зачином: «Представлять автора, когда у него выходит девятая книга, кажется, бессмысленно: заинтересованные читатели его и по предыдущим знают, а новообретенные вполне могут разобраться сами» – и невразумительной концовкой: «Новый Кобрин едва ли не оригинальнее прежнего. Так бывает».
И прежняя, и новообретенная оригинальность Кирилла Кобрина, замечу я от себя, заключается в том, что, живя в Праге и работая на радио «Свобода*», он может быть разнообразно полезен как пишущим о нем, так и его издающим…
Литературный критик Лев Данилкин |
Статья семидесятилетнего (юбилей в 2008-м!) экс-министра культуры Евгения Сидорова о феноменальном расцвете современной поэзии «Поэзия как диагноз» (можете не сомневаться, положительный!) «украшает» двенадцатую книжку «Знамени», а «Наедине с пустотой. Этюды о женской любовной лирике трех поколений» двадцатилетней Елены Погорелой – одиннадцатую книжку «Нового мира»…
Правда, нельзя не отметить, что в «Новом мире» о текущей литературе пишут больше, чаще и интереснее, чем в прочих «толстяках»; здесь, в частности, публикуются через номер «Комментарии» Аллы Латыниной.
20 декабря уже упомянутый критик и главный редактор Чупринин с нескрываемой обидой сделал у себя в ЖЖ такую запись.
«НАДО ЖЕ
Только что, на сон грядущий, прочел в «Книжном обозрении»:
«Лев Данилкин – единственный в стране литературный критик, известный широкой публике по фамилии...»
Это и в самом деле так?»
Так это или не так, а чего бы вы, господа хорошие, хотели? Чтобы кто-нибудь читал «Мифотворчество и мифоборчество» Натальи Ивановой («Знамя», №11)? «Еще одно «толкование путешествий» Сергея Белякова (№10)? «Варлам Шаламов и Борис Пастернак: к истории одного стихотворения» той же Ивановой (№9)? «Образ олигарха в памятниках письменности» или, на выбор, «Радость искусства, или Ударения у Бориса Рыжего» (№8)?
И так далее…
Кто все эти люди и знает ли их «широкая публика» – вопрос по значимости примерно шестнадцатый. А с первого по пятнадцатый – о чем они пишут и, главное, зачем (и, не в последнюю очередь, куда)?
Газетные и «тонкожурнальные» (полуглянцевые) критики – Павел Басинский, Михаил Визель, Александр Гаррос, Наталья Курчатова, Андрей Немзер, Вадим Нестеров, Кирилл Решетников, Галина Юзефович – пишут (вкупе и порознь) куда лучше толстожурнальных.
Бесспорное до поры до времени лидерство в этом ряду Льва Данилкина как раз в 2007-м несколько пошатнулось (книга критических статей «Круговые объезды по кишкам нищего» оказалась менее удачной, чем предыдущая «Парфянская стрела»), но, на мой взгляд, он с лихвой добрал свое биографией «Человек с яйцом».
Подводя итоги года, необходимо упомянуть еще двух критиков: яркими статьями прервал молчание (увы, ненадолго) Борис Кузьминский, и, похоже, нашел себя после долгих поисков и шатаний Лев Пирогов.
Выпустили статьи книгами Самуил Лурье, Ирина Роднянская, Мариэтта Чудакова. В этом перечне стоит особо выделить первую из ученых дам: у нее набралось на двухтомник.
Окреп (хотя всё еще ищет себя и неоднозначно экспериментирует) петербургский журнал «Прочтение», в котором всё больше тон задают молодые критики (литературные и кино-), – и это отрадно.
И, напротив, увял (и растерял авторов) некогда сильный «Тайм-аут».
Сохраняет набранную высоту «Афиша».
В мире «умного» глянца набирает силу и темп (строго говоря, он уже вне конкуренции) «Эсквайр».
В конце года на телеканале «Культура» прошел любопытный круглый стол о, как принято выражаться, тиражах и миражах.
О судьбах литературы, наряду с уже известной нам Натальей Ивановой (первый зам главного редактора дотационного «Знамени») и прозаиком Александром Кабаковым (он же главный редактор железнодорожного журнала «Саквояж СВ»), рассуждали руководители коммерчески успешных «Афиши» и «Эксперта».
– Почему нас никто не читает? – возмущалась Иванова.
– Это же просто здорово, что нас никто не читает! – уныло ликовал Кабаков.
– А как сделать, чтобы вас все-таки читали? – безнадежно допытывались оппоненты.
После долгих прений счастливо постановили обратиться в Общественную палату (Валерий Фадеев, главный редактор «Эксперта», в ней состоит) с просьбой об еще одном гранте для «толстяков».
С тем чтобы их можно было распространять не только по подписке (ну, не хотят люди подписываться!), но и в розницу, уплатив негласную пошлину «за вход» киоскерам «Метро» и Роспечати.
Я бы предложил – вот и Кабаков наверняка поддержит – просто подсовывать «толстяки» вместе с «Саквояжем СВ» пассажирам вагонов повышенной комфортности.
Нехай наслаждаются по полной литературной программе!
* СМИ, включенное в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента