21 октября 2019 года на воду был спущен корвет проекта 20380 «Герой Российской Федерации Алдар Цыденжапов». Корабль, названный в честь погибшего героя-матроса с эсминца «Быстрый», будет достраиваться на плаву и скоро пополнит боевой состав Тихоокеанского флота.
На фоне многого другого, что ВМФ получает в последние годы, корветы проекта 20380 выделяются в лучшую сторону. При всех их минусах и недоработках, при всех проблемах с качеством, от которых мучились первые корабли в серии, эти корветы – настоящие, многофункциональные боевые корабли, способные выполнять широкий круг задач. И, самое главное, способные делать то, что не может делать ни один другой строящийся для ВМФ в наше время тип малого корабля – бороться с подводными лодками.
С ними, конечно, способны бороться еще и новые фрегаты проекта 22350, но это очень серьезные корабли, которые вряд ли стоит связывать задачами в прибрежной и ближней морской зонах. Для этого нужны более массовые, дешевые и простые аналоги. Ведь именно угроза из-под воды является сегодня одной из основных для любого военного флота, включая российский. И при этом именно противолодочные корабли в нашем флоте стали «пасынками» – флот ремонтирует и модернизирует старые МРК проекта 1234 «Овод», но до недавних пор даже не пытался сделать то же самое для малых противолодочных кораблей проекта 1124 «Альбатрос».
Флот десятками строит МРК: так, количество уже построенных, строящихся и законтрактованных кораблей проектов 21631 и 22800 совокупно составляет тридцать единиц. К ним надо добавить еще шестерку патрульных кораблей проекта 22160 – тихоходных 2000-тонных судов, вооруженных одной пушкой, несколькими пулеметами и вертолетом. Но одновременно с этим с 2001 года ВМФ заказал только десять корветов проекта 20380 и два усовершенствованных корвета проекта 20385. Последние способны применять противолодочные ракеты 91РТ и крылатые ракеты семейства «Калибр». Всего двенадцать кораблей ближней морской зоны с противолодочными возможностями с 2001 года, последний из которых по планам должен быть сдан в 2022 году.
Строящиеся корабли, способные решать задачи противолодочной обороны, в России в явном меньшинстве. Как будто именно для России угрозы из-под воды не существует. Но это не так.
Подводный фронт
В США уверены, что одним из ключевых факторов их победы в холодной войне являлась демонстрация советскому руководству полной безнадежности противостоять американцам под водой.
Они во многом правы. Однако в случае реальной войны и у советского подплава, и у российского после краха СССР были реальные шансы выполнить свою основную задачу – обеспечить скрытное развертывание ракетных подводных лодок стратегического назначения (РПЛСН). А они стали бы фактором недопущения превентивных ракетно-ядерных ударов разных масштабов по советской территории – ведь американцы планировали и планируют внезапные удары с задачей уничтожить весь потенциал отечественных стратегических ядерных сил (СЯС) на земле.
Конечно, это было бы непросто. Ветераны противолодочной авиации могут вспомнить вылеты «на лисичку» – на выставление перехватывающего барьера из гидроакустических буев за прошедшей советской лодкой-ракетоносцем. В конце восьмидесятых годов американская лодка скрытно «висела на хвосте» у советской в 80 процентах таких вылетов. Но в двадцати-то ее не было! А в случае реальной войны за своим ракетоносцем можно было бы не барьер из буев выставить, а минное заграждение, и в целом применить массу «неспортивных» приемов, которые гарантировали бы выживаемость хотя бы нескольких РПЛСН к нужному моменту времени. И этого хватило бы: одна лодка – это от десятков до сотен мощных боевых блоков, нацеленных на американские города. Две или три – сотни блоков на десятках ракет. Вполне полноценная страховка от любого внезапного удара по наземным СЯС, каким бы уничтожающим он ни был и как бы мастерски противник его не провел.
Но для того, чтобы лодка могла «потеряться», скрыться от противника в море, ей надо выйти из базы. Основную угрозу США и НАТО планировали создавать именно в этот момент, когда местоположение подлодки предсказуемо и когда ее можно расстрелять торпедами. Американцы и их союзники уделяли и уделяют огромное внимание организации таких засад. Так, например, хотя СССР нет с 1991 года, постоянное боевое дежурство американских многоцелевых подлодок в Авачинском заливе у Камчатки закончилось совсем недавно. Теперь они там эпизодически.
На Северном флоте еще в восьмидесятых годах на выходах из баз наши атомные подводные лодки караулили норвежские дизель-электрические подлодки (ДЭПЛ) типа «Ула». Наши моряки не раз и не два пытались «поймать» их в момент, когда они вынуждены будут уходить на зарядку батарей, но ни разу не смогли. Не стоит говорить, что чуть далее в море уже были американские или британские атомные подводные лодки.
ВМФ СССР практиковал свою специфическую тактику по решению этой проблемы. Перед выходом атомной подлодки из базы проводилась поисковая операция разнородных противолодочных сил (РПЛС), в задачу которых входило обнаружить лодки противника, вытеснить их из района, где они представляли опасность, и потом обеспечивать развертывание своих подводных сил в море, контролируя узкости (например, проливы) и районы боевого дежурства, через которые должна пройти и где должна находиться советская подлодка в ходе боевой службы.
Типовой наряд противолодочных сил для вывода в море одной РПЛСН мог составлять от четырех до двенадцати малых противолодочных кораблей (МПК) проекта 1124, три-четыре сторожевика (ранее классифицировались как большие противолодочные корабли – БПК) проекта 1135 «Буревестник», примерно бригада (до шести единиц) ДЭПЛ для контроля за узкостями и полк противолодочной авиации. Эти силы позволяли оттеснить американцев и их союзников достаточно далеко, чтобы наша лодка могла «выскочить» в море, и помешать им ее преследовать. Дальше ей бы тоже было непросто, противник имел превосходство и в скрытности, и в дальности обнаружения, но и у советских ПЛС работа на этом не заканчивалась бы. Да и многоцелевые атомные подлодки ВМФ «сказали бы свое слово».
В общем, шансы выполнить эту боевую задачу у подплава были. Ключевым в этом, как видно из примеров выше, являлось наличие противолодочных кораблей и самолетов.
С тех пор мало что изменилось. Американских лодок стало меньше, их дежурства у наших берегов стали реже: теперь их главный враг – Китай, и иногда им не до нас. Но проблема не исчезла. Случись «горячим головам» в Вашингтоне снова вернуться к идее контрсилового ядерного удара (удара по СЯС и местам хранения тактического ядерного оружия, если не усложнять с объяснениями) по РФ – и необходимость иметь хотя бы один неотслеживаемый противником ракетоносец где-то под водой станет для нас вопросом жизни и смерти. В самом прямом смысле этих слов.
Вот только обеспечить развертывание подлодок так же, как это делал СССР, сегодня намного труднее.
Исчезнувшие противолодочные силы
В настоящее время задачи по противолодочному обеспечению отечественного подплава по-прежнему лежат на МПК проекта 1124 – в каком-то смысле легендарных кораблях, рекордсменах по количеству оружия на тонну водоизмещения, со своей специфической, но вполне эффективной для своего времени моделью боевого применения. Они и сейчас имеют определенную боевую ценность, но годы берут свое. Возраст самых молодых представителей этого проекта уже под тридцать лет. Корабли зачастую не получали необходимых им ремонтов и не проходили модернизацию. Их осталось менее тридцати единиц, в разы меньше, чем при СССР. Их массовое списание – вопрос нескольких лет. И после этого обеспечить надежный выход наших подлодок из баз будет нечем – отечественные системы освещения подводной обстановки сегодня существуют или на бумаге, или в виде поврежденного якобы «рыбаками» неработоспособного оборудования на морском дне.
Противолодочные самолеты в России не производятся, вертолеты тоже. В таких условиях единственное решение – строить как можно больше многофункциональных кораблей, которые, помимо всего прочего, могли бы бороться с подводными лодками противника и прикрывать выход из баз своих лодок.
И корвет проекта 20380 потенциально является именно таким кораблем.
У него есть ряд недостатков, но корабль и с ними очень на многое способен. Все эти недостатки могут быть устранены даже на уже построенных кораблях, а если закладывать их снова, то можно сразу строить все в исправленном виде.
Слабой стороной проекта является отсутствие возможности наносить ракетные удары по берегу. Но она есть у развития этого проекта – корветов проекта 20385 (корабли «Гремящий» и «Проворный»), имеющих куда меньше недостатков и вооруженных универсальным корабельным стрелковым комплексом (УКСК) с установкой вертикального пуска ракет 3С14, благодаря которой они могут применять широкий спектр ракетного оружия – от противолодочных ракет до крылатых ракет семейства «Калибр». Конечно, они немало стоят, но, если нужно сэкономить, можно пойти другим путем – строить некий современный аналог малого противолодочного корабля, а корветам после модернизации назначить ту же «нишу» в ПЛО, которую ранее занимали СКР проекта 1135. Тогда можно закрыть критически важный для обороноспособности страны вопрос еще быстрее и дешевле.
Откуда взять на все это деньги? Как вариант – «зарезать» серии МРК и патрульных кораблей. Надо понимать, что противолодочный корвет с универсальным корабельным стрельбовым комплексом (УКСК) тоже сможет применять крылатые ракеты, как это делает МРК, но он же при этом сможет и бороться с подводными лодками. Таким кораблем является корвет проекта 20385, таким кораблем может быть некий предельно простой и массовый противолодочный корабль с УВП 3С14. МРК же против подлодок ничего не может – для них это просто мишень. А корвет с УКСК универсален.
Вместе «Алдаром Цыденжаповым» в постройке в России осталось только четыре корвета проекта 20380 и один корвет проекта 20385. Обе эти серии закончены и, если ориентироваться на текущие планы ВМФ, то закладываться такие корабли больше не будут. Что будет вместо них?
Непонятное будущее
И программа постройки корветов 20380, и серия корветов 20385 были сменены кораблем проекта 20386 – несколько странным изделием. Имея намного большую цену, чем у корвета проекта 20380, этот корабль несет такое же оружие на борту, как один 20380. Его водоизмещение при этом составляет 3400 тонн (у корвета 20380 – 2220 тонн). Его создатели хвастаются, что он сможет нести контейнерную пусковую установку для четырех «Калибров», забывая добавить, что ради нее придется оставить на берегу вертолет, крайне нужный для выполнения боевых задач. А еще то, что предшественник этого корабля – корвет 20385 – мог иметь и крылатые ракеты, и противолодочные ракеты, и вертолет одновременно, да и стоил дешевле.
При этом его пусковая установка вмещает до восьми «Калибров» или ПЛУР, а не четыре «Калибра», как в контейнерном модуле у 20386.
Об этом проекте в отечественных СМИ написано очень много, остановимся на самом главном – при большей, чем у корветов проекта 20380 и 20385 стоимости, он не имеет радикальных преимуществ перед ними как противолодочный корабль, а корвету 20385 еще и уступает по оружию. Да и если бы не уступал – с тем количеством военно-морских баз на своей территории, которые имеет Россия, нужно иметь как можно больше кораблей, способных осуществлять ПЛО. А для этого они должны быть как можно дешевле, а не дороже.
Новых кораблей с противолодочными возможностями ВМФ пока не заказывает, последние корветы были заложены в 2016 году.
Робкая надежда
Впрочем, если верить циркулирующим вокруг Главкомата слухам, кораблестроительная программа будет пересматриваться. И есть ощущение, что на состояние противолодочных сил все-таки будет обращено внимание. Ряд высокопоставленных офицеров ВМФ подтвердили газете ВЗГЛЯД, что детально обсуждается проект ремонта и модернизации МПК 1124. Активизировались и представители промышленности, причем именно с предложениями проектов противолодочных кораблей.
Россия обладает всем необходимым для быстрого и недорогого строительства противолодочных кораблей разных типов в нужном количестве. Для одних проектов понадобится немного вложиться в производственную инфраструктуру, для других вообще ничего не надо. Есть комплектующие, гидроакустические комплексы, технологии, оружие, двигатели, инженеры, опыт – есть все. Нужно только желание закрыть наконец-то зияющую дыру в обороноспособности страны.
И есть робкая надежда на то, что оно скоро появится. Тянуть дальше уже просто некуда.