Накануне авторы замороженных страниц принимали участие в очередном флеш-мобе и вывесили у себя надпись «Убей натовца». Именно эта, вполне невинная, акция послужила поводом для введения американцами цензуры. Внутренней цензуры в самом свободном из миров.
Другим путем
Недоразумения, когда из-за информации, вывешенной в «Живом журнале» авторов записей начинали преследовать, случались и раньше. История «ЖЖ» знает факты увольнений и т.д. Однако, все это были случаи «внешнего» цензурирования.
Случай с замораживанием нескольких русскоязычных дневников (узнав о начале гонений, по русскому «ЖЖ» прокатилась волна гражданского неповиновения в духе «убей и меня», когда пользователи вывешивали у себя на страничке крамольный лозунг) оказывается первым случаем введения «внутренней» цензуры.
Ситуация беспрецедентная, ведь многих пользователей сайта привлекает именно возможность свободного высказывания своих вглядов. Разумеется, можно сказать, что все пользователи «ЖЖ» работают в жанре «самодоноса».
Однако, эта позиция добровольно выбрана авторами дневников. Да, любая, даже самая интимная информация, вывешенная в «ЖЖ» даже и в приватном режиме «только для друзей» может легко оказаться обнародованной где угодно и как угодно (например, целые постинги юзера Андрея Мальгина оказываются обнародованными на сайте компромат.Ру).
Однако, мы впервые сталкиваемся с ограничением свободы слова внутри этого самого, казалось бы, свободного из всех сетевых миров.
Игрушки стали оружием
Флеш-моб «Убей натовца» явился намеренной провокацией. Несколько русскоязычных пользователей словно бы исполнились задачей проверить границы терпимости владельцев сайта - компании Six Apart. Провокативные акции следовали одна за другой с начала функционирования русскоязычного коммьюнити. Пока у хозяев «ЖЖ» не закончилось терпение.
С другой стороны, «пострадавшие от террора» авторы дневников вполне спокойно могут завести себе новые дневники. В этом случае, «цена вопроса» - потерянные многолетние записи. И все. Отделались, можно сказать, малой кровью.
История с «замораживанием» оказывается во всех смыслах очень сетевой. Поэтому нужно отвлечься, объяснив специфику существования «ЖЖ».
Возникло оно в конце ХХ века, в Россию пришло в январе 2001 года с легкой руки тартуского ученого-семиотика Романа Лейбова, по стечению обстоятельств «убившего» свой журнал в день «заморозки».
Некоторое время русский «ЖЖ» так и оставался игрушкой узкого, элитарного круга. Здесь было много журналистов, писателей, критиков самой разной политической, эстетической и сексуальной ориентаций.
Да, «ЖЖ» оказался местом встречи «фрустрированных невротиков» (самоопределение одного из персонажей «Живого журнала»), которым важно дозированное общение и ленивое, ни к чему не обязывающее самовыражение. В том «ЖЖ» все дружили со всеми, пока вполне естественным образом, ядро русскоязычного блога не начало расползаться.
Стали появляться компании, и даже первые ЖЖ-семьи. Постепенно «ЖЖ» превратился в огромную, неуправляемую вселенную. Точнее в огромное множество пересекающихся и непересекающихся вселенных, сообществ и коммьюнити, где «каждой твари по паре» и даже больше.
С одной стороны, ты ведешь свой дневник, и тебя читают, с другой – ты читаешь и комментируешь других. В «Живом журнале» люди получают возможность отстроить свой идеальный образ жизни, подобрав правильную тональность своего дневника и соответствующий своим желаниям круг общения. «ЖЖ» дает возможность прожить целую жизнь в заповеднике, где ты оказываешься ровно таким, каким и хочешь оказаться. Вольно или невольно, ты сплетаешься с десятками (сотнями) других «идеальных» людей, которые изо дня в день пишут о том, что происходит у них в жизни или о том, о чем они думают, чем болеют в данный момент.
Метафизика «ЖЖ»
Со временем ты замечаешь, что практически перестаешь смотреть телевизор или ходить на новостные сайты. «ЖЖ» их заменяет и даже отменяет. Потому что из пяти миллионов пользователей «Живого журнала», разбросанных по всему свету, кто-нибудь обязательно окажется на месте сенсационных событий. Когда самолеты врезались в башни-близнецы, пользователи «ЖЖ» узнавали об этом первыми. Кто-то видел взрывы из окна своего офиса, кто-то летел в самолете мимо, а (были и такие) кто торопливо делал свои последние в жизни записи, находясь внутри самих башен.
Однако, самые важные новости в «ЖЖ» не имеют политического характера. Куда важнее узнать, что кто-то из друзей женился, а кто-то купил машину. Нынешнее время всячески способствует уходу из общих мест, из затоптанного социального пространства в сферу приватного существования. Личные новости оказываются важнее и значимее общих.
Информация в «ЖЖ» распространяется вирусным способом – от одного пользователя к другому. Материализованная метафора «сарафанного радио» или «женщина в очереди сказала», с поправкой на доверие к тем или иным сетевым персонажам, которых ты читаешь изо дня в день и будто бы знаешь. Доверие – вот что оказывается основой сетевого общения. Априори, ты вынужден доверять сообщениям виртуальных знакомых, иначе никакого общения не получится. Чем и начинают пользоваться многочисленные сетевые провокаторы, заводя дневники своих клонов и сконструированных персонажей.
Поэтому «ЖЖ» казался зоной абсолютной свободы. Ты мог вести дневник от своего имени, а мог – от лица Путина или Пушкина. В ситуации отсутствующего центра «ЖЖ» стал воплощением демократии и едва ли не вседозволенности. Беда пришла, откуда не ждали – от хозяев «Живого журнала», которые вдруг осознали, что владеют серьезным информационным ресурсом. Потому что за последнее время «ЖЖ» превратился в медиа нового типа.
Медиа нового типа
О том, что «ЖЖ» несет в себе мощную информационную силу догадались некоторые наши продвинутые соотечественники. Характер русскоязычного «ЖЖ» стал исподволь меняться около года назад, когда в «Живой журнал» пришли харизматические медиальные персоны, известные и в обычном мире и в профессиональном, журналистском сообществе. Мгновенно обрастая сотнями читателей, они получили стихийный и весьма неформальный рупор для пропаганды собственных идей и проектов. Одно дело, когда о котировках на бирже или о специфике суда над Ходорковским ты узнаешь из официальных СМИ, а другое дело, когда от реальных (живых!) людей. Дорогого стоит!
Конечно, все это способствовало тому, что из «ЖЖ» начал выветриваться интимный дух «массонской ложи». Тем не менее, возможности «Живого журнала», при желании, позволяют не впадать в массовые течения, а продолжать существовать на отшибе. Ведь даже если тебя выбирают на «почитать», ты можешь отгородиться от нежелательного общения, позволяя следить за собой лишь тем, кому это позволено.
И все же, общие тенденции таковы, что, волей или неволей, возникают медийные сгустки, создавая предпосылки для медиа какого-то нового, демократического образа создания и потребления информации.
Здесь постепенно вырабатывается новый язык, новый синтаксис и собственные метафорические структуры. «ЖЖ» - прообраз газеты будущего.
«ЖЖ», как медиа, постоянно нуждается во внутренних информационных поводах. Именно поэтому здесь постоянно возникают всевозможные волны и поветрия. То все начинают пересказывать свои сны, то вспоминать детские игры, то вывешивать объявления про НАТО или Бобруйск. Все это невинные шалости, подсознательная цель которых – попытаться скрепить виртуальное сообщество едиными лозунгами и мотто. Больно уж велик и могуч русскоязычный «ЖЖ», слишком уж он анархичен и разбросан. «Живой журнал» функционирует как сообщество свободных и независимых людей, пользующихся свободой слова в неограниченном количестве. Как это казалось до недавнего времени.
Демократия демократов
Информационные волны в «ЖЖ» не задушишь, не убьешь. Но как показывают события последнего времени, их можно попытаться ограничить. Очень странный поступок в духе «хотели как лучше, а получилось как всегда». Потому что цензурирование противоречит не только духу и букве «Живого Журнала», но и его техническим особенностям.
Волна протеста, которую подняли патриотично настроенные пользователи, в срочном порядке, разместившем крамольный лозунг у себя в журнале, выглядят еще более нелепо. Во всем мире столько пользователей, что русскоязычный выхлоп, скорее всего, не заметят. Слону дробина. Куда существеннее было бы задуматься о возможных последствиях акции устрашения.
«ЖЖ» показал себя как игрушка, которая очень точно соответствует психологическим особенностям текущего исторического момента. Так уж вышло, что авторы сайта нашли способ общения для разобщенных и самостоятельных людей. Поэтому без «ЖЖ» теперь никуда. И хорошо бы русскоязычному сообществу задуматься о создании каких-то параллельных и независимых от американцев, структур, в которые бы русские пользователи смогли бы влиться, если гонения со стороны Abuse Team будут продолжаться.
К сожалению, сообщество пользователей «Живого Журнала», состоящего, в основном, из махровых индивиндуалистов и законченных одиночек, такой волей не обладает. И, по определению, обладать не может: центр-то отсутствует, все инициативы забалтываются и уходят в песок. Необходимы усилия продвинутых пользователей, которые поймут, что «ЖЖ» является не только источником информационного влияния, но и реальным бизнесом.
Плакат акции «Убей натовца» |
Провоцируют с обеих сторон. Кто-то из «русских» пишет доносы на своих соотечественников, потом приходит интернет-терминатор. Цензура бесчинствует и отключает невиновных, заставляя вновь и вновь сдавать экзамен на благонадёжность.
Вчера московские ЖЖ-активисты созвали срочное вече пользователей в клубе «Гоголь». Было решено направить Six Apart петицию и попытаться ввести в руководство компании экспертов по русской ментальности. Чтобы объяснить заокеанским горе-патриотам специфику русского юмора и русской души.
Как бы не сложились дальнейшие обстоятельства, следует констатировать, что этот важный идеологический бой русскоязычные юзеры практически проиграли: тот самый натовец, которого следует убить, убивает дневники самих юзеров. Враг стоит у наших ворот, он проникает в наши компьютеры, а уже из них – в нашу жизнь. Пока еще безобидным, виртуальным способом.
Война миров и идеологий продолжается.