Шестой «Форум свободной России» проходил в Вильнюсе в минувшие выходные – несколько сот как уехавших из России, так и живущих в ней «борцов» обсуждали, как же им ускорить падение «путинского режима» и организовать суд над ним. Подобные мероприятия уже скоро три года как организует в Литве Гарри Каспаров – самый известный в мире антипутинист просто в силу того, что других чемпионов мира по шахматам (да и просто чемпионов мира) в рядах отечественных борцов нет. В этот раз говорили о том, о чем и раньше – и были очень довольны собой.
Каспаров заявил даже, что форум превратился в «самостоятельный политический субъект», «стал своего рода сообщающимся сосудом с российской действительностью. Чем меньше свободы в России, тем больше людей появляется на форуме»:
«Форум – это отдушина, это возможность поговорить о насущных проблемах. Те разговоры, которые сегодня в России невозможны, но люди чувствуют, что в них есть потребность».
Доволен был и теперь уже украинский телеведущий Евгений Киселев:
«Мне кажется, что по сравнению с первым форумом изменился состав участников в лучшую сторону, стало больше серьезных, мыслящих людей, а не безответственных радикалов. Стало меньше тех, кто предлагает нереализуемые идеи, зовет на баррикады и обещает скорую победу над путинским режимом».
Не очень понятно, что имел в виду Киселев – не было Альфреда Коха с Боженой Рынской, но были Муждабаев с Бабченко? Основной костяк все равно неизменен – Илларионов, Пономарев, Чичваркин, Троицкий, «старая гвардия», так сказать. Один из ветеранов, журналист Игорь Яковенко* в конце работы форума даже представил доклад «Трибунал путинского режима». Там все прекрасно:
«За всю многотысячелетнюю историю человечества до сих пор не было угрозы его существованию, подобной той, которую представляет путинский режим... Путинский режим пытаются осмыслить и изобразить в таких терминах, как «пропаганда», «агрессия», «аннексия», «оккупация», «война» и так далее. Ничто из этого никак не соответствует тому, что представляет путинский режим. В России нет никакой пропаганды, потому что пропаганда – это продвижение какой-то идеологии.
А тут речь идет о совершенно уникальном способе переваривания народов, стран и континентов. Это совершенно другое явление, о котором надо говорить, надо его изучать, и в том числе – это одна из задач международного общественного трибунала. Вскрыть путинский режим и предъявить миру его чудовищное содержание».
Какое же, хватит уже интриговать...
Вы будете разочарованы – это «фашизм в современной квазидемократической упаковке».
Собрание сумасшедших? Даже весьма близкий по ряду позиций к собравшейся в Вильнюсе публике журналист Олег Кашин* не удержался от критики.
«У Айдера Муждабаева, эмигрировавшего на Украину многолетнего топ-менеджера «Московского комсомольца», есть любимый тезис про кристаллизацию рейха (рейхом он называет Россию) – чем дольше Муждабаев живет на Украине, тем незаметнее кажутся ему различия между лояльными и нелояльными россиянами. На самом деле, считает он, лояльны и те и другие, даже в российском либерале живет имперец, а многолетнее пребывание под властью Путина даже у самых устойчивых россиян отбило иммунитет к имперской политике; последний по времени случай кристаллизации рейха – неделю назад, когда Айдер Муждабаев обозвал нехорошими словами писателя и журналиста Виктора Шендеровича* за то, что тот недостаточно почтителен к Украине. Прошли, считает Айдер Муждабаев, те времена, когда антипутинские взгляды могли извинять российского гражданина – нет, он такой же, как и лоялисты, разницы нет.
Но и у самого Айдера Муждабаева и его друзей – тоже ведь кристаллизация. В эти дни Муждабаев модерирует дискуссии на очередном «Форуме свободной России» в Вильнюсе, и это мероприятие можно прокомментировать в тех же выражениях. До какого-то момента эмигрантские антипутинские форумы хоть и с оговорками, но можно было считать частью российского политического процесса...
Эмигрантская антипутинская среда заведомо токсична, и дело совсем не в том, что тебя объявят по телевизору литовским или каким-то еще агентом – просто делить «прекрасную Россию будущего» с Айдером Муждабаевым и Андреем Илларионовым унизительно и, само собой, бесперспективно.
Система координат уже совсем другая – вильнюсские спикеры оппонируют Путину уже не от имени Болотной, а от имени Украины, балтийских стран, большого Запада.
Выступающий на вильнюсском форуме основатель постсоветской Литвы Витаутас Ландсбергис предлагает вешать на реях российских «пиратов Азовского моря», и он органичен рядом с Бабченко и Муждабаевым – только это уже не эпизод российской политики, а политика западная, частью которой становятся не только украинизированные бывшие россияне, но и все, кто оказывается с ними на одной сцене, включая относительно нейтральных в украинском вопросе экономиста Илларионова или политолога Морозова – безжалостный контекст превращает и их в украинских поддакивателей, единственная функция которых – публично радоваться, когда введут очередные санкции.
Это действительно кристаллизация – среди людей, публично помогающих властям западных стран изобрести новые неприятности для России, все сложнее увидеть хотя бы немногих таких, кто желал бы добра России и ее людям».
Кашиным движет разочарование: ну зачем вы порочите хорошую идею борьбы с Путиным? Но главное он подметил правильно: там нет людей, которые любят Россию, хотят ей добра. И дело вовсе не в том, что они услужливо подсказывают Западу, какие бы еще санкции ввести против России – это уже следствие этой нелюбви.
Дело в том, что они и уехали из России как раз по причине своей нелюбви – не к Путину, как им казалось или, как они хотели, чтобы казалось другим – а к народу и стране. Все остальное – лишь следствие.
Это ведь не первая русская эмиграция за последние сто лет – были еще две волны. Первая, белая, уезжала во многом вынужденно, после поражения в Гражданской войне – хотя были и те, кто сознательно оставался, чтобы приносить пользу своей родине и народу – и потом или погибал, или оставался жив, тут уж как судьба сложилась (за исключением, конечно, священства – которое было уничтожено почти поголовно).
Вторая эмиграция, 70-х годов, была во многом еврейской и экономической – но в ней были и вкрапления писателей и диссидентов, действительно боровшихся против советской власти. И самым известных среди них был, конечно, Александр Солженицын. Хотя лауреат Нобелевской премии даже не уезжал из СССР, в 1974-м он был выслан вопреки своей воле. И вернулся лишь спустя 20 лет, чтобы прожить на родине последние 14 лет своей жизни.
Во вторник исполнилось сто лет со дня его рождения, и в Москве открывали памятник Солженицыну. Выступал на открытии и Владимир Путин, вспоминавший свои встречи с писателем, «его мудрость, взвешенность, глубокое понимание истории»:
«Его сердце, душа, раздумья были наполнены одновременно и болью за Отечество, и безграничной любовью к нему. Эти чувства двигали все его творчество. Он четко разделял подлинную, настоящую, народную Россию и особенности тоталитарной системы, которая принесла страдания и тяжелые испытания для миллионов людей. Но и будучи в изгнании, Александр Исаевич никому не позволял пренебрежительно, зло говорить о своей Родине, противостоял любым проявлениям русофобии».
Можно по-разному относиться к Солженицыну, к его борьбе с советской властью и антикоммунизму. Можно даже упрекать его в том, что «целился в коммунизм, а попал в Россию». Но при всех его слабостях и грехах Александр Исаевич, оказавшись на Западе, за пару лет разобрался в том, что из себя представляет современное западное общество, а потом понял, что для Запада борьба с СССР – это всего лишь прикрытие для русофобии и политики сдерживания России.
Именно за неприятие русофобии во всех ее проявлениях от Солженицына и отвернулся и Запад, и наши тогдашние либерально-космополитические диссиденты. А их прямыми продолжателями – и идейными, и даже физическими – во многом и являются сошедшие с ума «борцы с путинским фашизмом». Часть из которых, впрочем, унесла из России не только свою русофобию, свое презрение к ее народу – но и добытые при разворовывании страны русские богатства.
Солженицын всегда оставался русским патриотом, православным человеком, пытался понять русскую историю и ее законы, ощущал себя частью народа и хотел ему добра. Вот поэтому в Москве никогда не будет памятника Гарри Каспарову – потому что нет любви и чувства принадлежности к нашему народу.
* Признан(а) в РФ иностранным агентом