В прошлом году Калининградская область пережила изрядную кадровую тряску – сразу два руководителя региона покинули свой пост. Врио главы области стала крайне неожиданная и для федеральной прессы, и для местных чиновников кандидатура – вице-премьер регионального правительства, тогда 29-летний Антон Алиханов. Политологи заговорили о подтверждении уже ранее заданной тенденции выдвижения руководящих региональных кадров, вновь вспомнили термин «молодые технократы».
Вот уже более чем полгода Алиханов руководит самым западным российским регионом. Первые итоги своего нового руководящего опыта губернатор подвел в интервью газете ВЗГЛЯД.
«Зачем тратить лишние деньги?»
ВЗГЛЯД: Антон Андреевич, вы демонстрируете не очень обычный для регионального руководителя стиль управления.
Антон Алиханов: Знаете, есть такая картинка: Чебурашка с лицом крокодила Гены. И подпись – я здесь не для того, чтобы соответствовать вашим ожиданиям (смеется).
ВЗГЛЯД: Вы не соответствуете ожиданиям как минимум значительной части чиновничьего аппарата. А может быть, даже какой-то части избирателей. Недавно опубликовали фотографию: вы летите на рейсе Калининград – Москва в эконом-классе. Или еще – к митингующим приезжаете на велосипеде, не на лимузине. Ходите по улицам пешком, без охраны. В ютюбе легко найти ролики, где вы кроете чиновников недобрыми словами, простым народным языком. Это нетипичный образ главы региона. Вы себя нарочно так ведете, демонстративно?
А.А.: Мне кажется, я веду себя просто как нормальный человек с активной позицией. Который не считает, что чиновничья должность, даже такая почетная, должна выражаться исключительно в том, чтобы летать первым классом или развлекаться где-то на яхтах. Я не говорю о том, что я аскет.
ВЗГЛЯД: Нет, дело не в уровне потребления, а именно в демонстративной открытости. Крайне нетипичной для губернаторского корпуса.
А.А.: Вы знаете, сколько лететь из Калининграда в Москву?
ВЗГЛЯД: Два часа.
А.А.: Полтора часа, не больше. Можно даже прикорнуть там, я у окошка всегда беру. У «Аэрофлота» отличные сиденья в экономе, просторно. Вы знаете разницу в цене между билетом экономкласса и билетом бизнес-класса на этих рейсах? В экономе билеты стоят примерно 9 тысяч рублей в сезон. Если не сезон – зима, бывают билеты и за 3500 туда-обратно. А бизнес-класс может стоит от 25 тысяч рублей и до бесконечности. Зачем тратить лишние деньги, тем более бюджетные? Нам есть куда их направить на благо региона.
ВЗГЛЯД: Юрий Михайлович Лужков, который сейчас знаковый инвестор Калининградской области, мне кажется, с вами бы не согласился. Есть ощущение, что вряд ли он летал в свою бытность мэром Москвы в экономклассе.
А.А.: Я считаю, что Юрий Михайлович своим трудовым путем вполне себе подобное заслужил.
ВЗГЛЯД: А вам еще дорасти надо?
А.А.: Да. Я себя на данный момент времени не ощущаю человеком, которому необходимо летать исключительно в бизнес-классе.
ВЗГЛЯД: Но за что-то ведь вас оценили как чиновника и администратора. Иначе бы вы не стали самым молодым руководителем региона в России. Почему именно на вашу кандидатуру в свое время пал выбор, как вы думаете? Могли бы вы сами обозначить достижения, благодаря которым можно было сделать выводы – о, а Алиханов-то молодец, достоин! Можно попросить вас похвалить себя?
А.А: Если говорить о последнем месте работы до Калининграда – Минпромторге, – можно привести, наверное, не меньше пятидесяти примеров, когда мы решали вопросы по таможенному регулированию. Защищали интересы отечественной промышленности в плане таможенных пошлин, введения специальных мер защиты. Я в министерстве курировал эти вопросы. Без стеснения скажу, что проект первого постановления правительства Российской Федерации №656 «Об установлении запрета на допуск отдельных видов товаров машиностроения, происходящих из иностранных государств, для целей осуществления закупок для обеспечения государственных и муниципальных нужд», которое запретило покупать иностранные автомобили для государственных нужд, готовил лично я. А потом уже пошел вал подобных постановлений.
Участвовал в работе над договором о Евразийском союзе. Там тоже были тяжелейшие переговоры: необходимо было совместить интересы Казахстана, Белоруссии и России. Тяжелая работа, но мы ее сделали. Нас даже потом наградили по итогам – вручили медаль за подписью трех президентов.
Кроме того, мы вели тему с ограничениями в госзакупках других иностранных товаров. Если заканчивать тему про постановления правительства, то концепцию 719-го постановления «О критериях отнесения промышленной продукции к промышленной продукции, не имеющей аналогов, произведенных в Российской Федерации» тоже мы придумали. Была проведена большая работа.
Мое участие сыграло не последнюю роль в финальном раунде переговоров по зоне свободной торговли с Вьетнамом. Неделю мы с ними сидели. И благодаря усилиям – не только моим, понятно, но и коллег из Евразийской комиссии – мы смогли отстоять интересы наших автопроизводителей, которые получили возможность беспошлинного ввоза своей продукции во Вьетнам.
Вот так примерно.
Меня первое время задевало, когда кто-то мне говорил: почитай, какие пишут комментарии по поводу твоего назначения. Мол, ты чуть ли не племянник Шувалова, золотой мальчик
«Готовы поддержать что угодно, кроме запрещенного законом»
ВЗГЛЯД: Кстати, о работе в Минпромторге. Вы говорили, что как раз еще в то время начали изучать закон об особой экономической зоне в Калининграде. И пришли к выводу, что он фантастически неэффективен. В частности, количество предоставленных по закону льгот для калининградских предприятий – на миллиарды – оказалось кратно выше, чем количество поступивших в регион инвестиций. Зачем же нужен такой закон? – справедливо замечали вы. Однако, став врио губернатора, вы поменяли свою точку зрения на прямо противоположную. И вот уже новый вариант данного закона (а точнее поправки к нему) готовится к внесению в Госдуму.
А.А: Вы что, не знаете, что все чиновники софисты? (улыбается)
ВЗГЛЯД: На том и хочу поймать вас.
А.А: На самом деле то выражение, о котором вы напомнили, – это, скорее всего, впечатление первых нескольких недель моего пребывания в статусе вице-премьера в Калининградской области. Да, если все арифметически сложить и вычесть, то объем льгот, предоставленных бизнесу, кратно превосходит объем инвестиций в основные средства. Ничего противозаконного в этом нет. Но. Посмотрите на карту и скажите, в какой регион вы хотите инвестировать, если вы заходите на российский рынок? Калининград в этом смысле был бы крайне неочевидным выбором. Большое транспортное плечо. Сложности с таможней. Зачем заморачиваться? Давайте лучше в Подмосковье заводик откроем. Или в Калуге.
ВЗГЛЯД: Конечно, рядом гигантский рынок, Москва.
А.А: Совершенно верно. Поэтому для Калининградской области федеральный центр создал другую систему поддержки, и она неплохо себя показала. Особенно первое время после принятия этого закона – 2006–2009 годы. Потом начался кризис, и область покатилась по наклонной. Что же произошло? Да просто эта модель была растиражирована по всей стране. Начали создаваться такие же особые зоны в Татарстане, Липецкой области и много где еще. Потом появились территории опережающего развития на Дальнем Востоке. И инвестор начинает думать – да зачем Калининград, если еще в паре десятков других мест такие же условия, а рынки сбыта ближе, и нет таможни? Мы перестали быть эксклюзивным предложением.
И наша идея заключалась вот в чем: давайте сделаем так, чтобы у Калининграда вновь были условия как минимум не хуже, чем для других регионов, получающих льготы. Есть льготы по социальным взносам в ТОР, они должны быть и в Калининграде – иначе производственного бизнеса у нас не будет. Давайте сделаем простой визовый режим, по аналогии с Владивостоком. Потом у нас появились компенсации через субсидии. Мы получили льготы по таможенному НДС, которых нет нигде, кроме Калининграда. С принятием новых поправок в закон об особой экономической зоне в Калининграде мы хотим по основным льготам выйти на уровень других территорий, а кое в чем, точечно, стать чуть лучше. Это первая часть нашего плана по привлечению инвесторов – собственно фискальная составляющая снижения затрат инвестора.
Вторая часть – льготная или бесплатная инфраструктура, то, на чем поднялась Калуга. Мы в этом году заканчиваем два индустриальных парка, где предлагаются бесплатные для инвестора газ, вода, свет и все остальное.
И третья компонента – мы активно перестраиваем саму работу с инвесторами. Через специальную корпорацию развития обеспечиваем полное административное сопровождение. Я лично встречаюсь со всеми инвесторами, которые приносят в область 50 миллионов рублей и больше. И дальше все их проблемы готов решать лично.
ВЗГЛЯД: Давайте представим, что я – инвестор, у меня в кармане скромная сумма в 50 миллионов рублей, я к вам пришел и сказал: люблю Калининградскую область и хочу все потратить у вас. Потратить – и приумножить. Куда вложить деньги? Посоветуйте. Как региональный руководитель.
А.А: Мы готовы поддержать что угодно, кроме того, что запрещено законом. Можете заняться, например, фармацевтикой. У нас скоро будет построен завод по производству фармацевтической соли, он закроет всю соответствующую потребность в России. Пожалуйста – бери и ставь рядом заводик по производству физраствора. Есть крупные производства, которым нужны компоненты, например, судостроители, они нуждаются в импортозамещении. Есть производство автомобилей, производители грузовиков и навесного оборудования, которым тоже нужны компонентщики. Есть ребята, которые сейчас на экспорт работают с мотовездеходами, мотонартами. Есть электроника, программирование. Многие у нас занимаются разработкой компьютерных игр. Отдельный кластер мы хотим сделать под медицинский туризм.
ВЗГЛЯД: Чтобы из Европы к вам ездили лечить зубы?#{interviewpolit}
А.А: И из остальной России тоже. Смотрите, есть такой забавный сюжет. Мы с Михаилом Эгоновичем Дмитриевым (российский экономист, бывший президент Центра стратегических разработок – ВЗГЛЯД) как-то встречались и обсуждали идеи для возможных инвестиций в область. И он говорит: смотри, таможенники научились ловить при пересечении границы швейцарские часы – но не научились ловить дорогие зубные импланты! И если развить в Калининграде соответствующий бизнес – вся Европа будет приезжать к нам ставить дорогостоящие коронки. Беспошлинно! С одной стороны, это смешно. С другой – реально серьезная бизнес-история.
ВЗГЛЯД: Слышал о еще одной вашей идее – создать пенсионерский рай в Калининграде. Хотите брать пример с прибалтийских соседей?
А.А: Да, они очень активно это развивают. Английские бабушки доживают в Литве, потому что там хороший, качественный и дешевый уход. На берегу моря, в мягком климате. Но ведь и у нас в Калининградской области климат идентичный, а может, и лучше. И рабочая сила недорогая. Вполне перспективное направление, одна из составных частей медицинского туризма. И те же самые инвестиции.
ВЗГЛЯД: Кстати, к вопросу об особом статусе региона. Считаете ли вы достаточными меры, предпринимаемые для обеспечения транспортной связности региона с остальной Россией? Вы вот говорили о перелетах, билетах – известно, что авиабилеты субсидируются из федерального бюджета.
А.А: Считаю, эта мера недостаточна.
ВЗГЛЯД: Что бы вы предложили?
А.А: Жесткую ответственность авиакомпаний за неиспользование субсидий на перелеты. В прошлом году более 50 миллионов рублей потрачено не было. Стоимость билетов в калининградском направлении на экономкласс превышала иногда 25 тысяч рублей.
ВЗГЛЯД: То есть авиакомпании просто мухлюют с этими деньгами? Должны предоставлять дешевые билеты, а вместо этого продают дорогие?
А.А: Я этого не сказал. Единственным методом стимуляции в данном случае является стимуляция финансовая. Очевидно, авиакомпаниям интереснее продавать коммерческие билеты и зарабатывать очень много денег, чем продавать субсидированные билеты и просто хорошо зарабатывать. Остается один путь – штрафы и наказания.
ВЗГЛЯД: А между прочим, отсутствие этой самой связности зачастую связывают с тем, что пресса называет «ползучей германизацией Калининграда». Пишут, что не более чем треть жителей области была в остальной России. Что им ближе Польша и Германия. Употребляются слова «чужеродное влияние», «пятая колонна». Вы разделяете эти опасения?
А.А: Думаю, они серьезно преувеличены. Но сказать, что они совсем беспочвенны – не скажу. Тем более что в силу своей должности много чего обязан знать и понимать.
«Представьте себе, воруют»
ВЗГЛЯД: Вернемся к медицине. Ваши первые шаги на посту руководителя области – довольно мягкие, взвешенные, аккуратные. За одним исключением: вы взяли и в один день уволили несколько человек, имеющих отношение к руководству областной медициной. Тотальная зачистка!
А.А: Всего двух людей уволил, ну, троих.
ВЗГЛЯД: И все-таки – с чем это связано? Больше ведь нигде таких мер вы пока не предпринимали. Неужели воруют?
А.А: Да, представьте себе, воруют. Я начал изучать эту тему и вдруг увидел, что за красивым фасадом калининградской медицины скрывается что-то страшное. Много чего творилось. Просто отвратительные вещи. Беспредел в фармкомпаниях – там мы сейчас тоже меняем руководство. Не закупали инсулин по несколько месяцев – а это ведь жизни людей! Я порою думаю, что современным коррупционерам везет, что они не в 1937 году живут. Наше современное общество в этом смысле крайне гуманистическое.
ВЗГЛЯД: Так ведь у вас не только в медицине воруют. Один из символов Калининграда – янтарь. И не меньший символ – воровство янтаря.
А.А: Показать фотографии? Вместо леса – лунный пейзаж. Кошмар, что они делают – те, кто незаконно выкапывают янтарь. А потом еще комментируют – мол, что ж нам еще делать-то, работы-то в регионе нет.
А.А: Черные копатели так называемые. Меня никакие слезы крокодильи не умиляют. Они мне будут рассказывать, что у них нет работы? Посмотрите, что вы делаете с землей. Это все равно что мы с вами завтра пойдем заниматься разбойными нападениями, а потом оправдываться: «Слушайте, вы же работу нам не дали».
На самом деле – здесь две темы. Есть ведь и легальная добыча и переработка...
ВЗГЛЯД: Если вы о единственном в России янтарном комбинате, который у вас в области – то там, насколько я в курсе, тоже не все хорошо.
А.А: Нет, извините, много чего уже сделали. Например, жаловались, что комбинат выбирает чуть ли не по цвету глаз, кому продавать сырец для обработки, а кому не продавать. Мы же убедили сделать прозрачную сбытовую политику, теперь даже нерезиденты могут покупать на электронной бирже.
ВЗГЛЯД: Аукционы, которые проводились, – они ведь проваливались.
А.А: Сейчас уже нормально идут, биржа работает. Не так давно прибалты на 120 миллионов рублей мелочь купили малоликвидную. Кроме того, наконец заключили прямой контракт с китайцами, сейчас прошла проплата – 760 миллионов рублей. У нас 80% рынка потребления – китайцы. Для них это сакральный камень. Вы посмотрите, что в Питере творится – там через каждую вторую дверь янтарный магазин. И китайцы ходят толпами туда-сюда.
Так вот, это легальный сектор. А нелегальный... Мы ведь сами инициировали соответствующее поручение президента. Приезжал руководитель Контрольного управления администрации президента, по итогам его визита мы сформулировали порядка 10 поручений, одно из которых было направлено на усиление ответственности за нелегальную добычу.
ВЗГЛЯД: А какого таксиста в Калининграде ни спроси – он будет распространять клевету, что крышуют этих копателей не кто-нибудь, а местные правоохранительные органы.
А.А: У нас сменился недавно руководитель местного управления МВД. Пришел господин Илларионов, и мне крайне импонирует его жесткая позиция в этом вопросе. Но никаких правоохранителей не хватит, если все, что может правоохранитель, это устроить высокотехнологичную облаву, завести задержанных под административное делопроизводство, а судья потом выпишет штраф в 300 рублей. И если ты ловишь одного и того же человека на одном и том же правонарушении, и он исправно платит тебе деньги – и так семьдесят раз, это реальная история, – это ведь о чем-то говорит? Если ты можешь добыть камень на 50 000 рублей в день, а заплатить максимум 5 тысяч штрафа, конечно, ты будешь это делать. Значит, что-то не так с системой наказаний.
ВЗГЛЯД: Будете вносить предложения изменить соответствующие законы?
А.А: Уже внесено, законопроектов очень много. Они почему-то все магическим образом зависают на стадии согласования. Но я очень надеюсь, что Дума в итоге примет.
«Стадион обязательно будет построен»
ВЗГЛЯД: Вы в должности врио губернатора уже полгода, а всего живете в Калининграде – все полтора года, и можно сказать, что вошли в курс дел уже основательно. По итогам этого времени – в какой мере вы будете продолжать курс ваших предшественников, а в какой мере – менять?
А.А: Во-первых, у региона есть своя стратегия, ряд формализованных документов, федеральная программа и много всего еще, принятого при моих предшественниках. И все эти документы и стратегии неизбежно надо исполнять.
Во-вторых, вряд ли можно придумать что-то кардинально новое и сказать, что мы здесь построим теперь космодром. Ключевые направления задаются географией, климатом, политической картой и так далее. Геостратегическое положение области предопределяет ее развитие. Есть набор ресурсов. Невозможно сыграть шахматными фигурами в домино.
ВЗГЛЯД: У вас намечалось целых два «космодрома». Один – это Балтийская АЭС (БАЭС), второй – стадион для чемпионата мира по футболу. Строительство АЭС в итоге было заморожено. Поэтому не могу не спросить о судьбе оставшегося мегапроекта – что происходит со стадионом? Ходят упорные слухи, что он строится на настолько феерическом болоте, что утонет чуть ли не сразу после чемпионата. И что недаром на таком месте немцы в свое время не строили ничего. Каков реальный масштаб проблем?
А.А: Стадион обязательно будет построен. Насчет выбора места – оно логичное, уверяю вас. Что немцы там ничего не строили – ну так они и АЭС не строили, и в космос не летали. Стадион – проект, аналогов которого нет в России, а может быть, и в мире. Это действительно будет территория, отвоеванная у природы. В центре Калининграда появится огромная точка развития. Мы наконец получим такой центр города, который будет повернут к человеку лицом. Там можно будет и разбить парки, и выставочные залы построить, и много чего другого, ориентированного на отдых людей. Мы получим инженерную инфраструктуру, дороги и 150 гектаров территории, помимо стадиона.
ВЗГЛЯД: Что с ним будет дальше, после чемпионата?
А.А: Будем использовать как концертную площадку. Разумеется, чтобы загрузить его и обеспечить хоть какую-то окупаемость, нужно приложить огромные усилия. Практика показывает, что это занимает годы. У наших соседей, поляков, оставшийся после чемпионата Европы стадион в Гданьске не очень-то окупается. Они только-только выходят на какую-то прибыль.
ВЗГЛЯД: А про атомную станцию можно забыть окончательно? Вы в свое время вроде говорили, что АЭС области и не нужна.
А.А: Мои слова неверно интерпретировали. Она нам действительно не нужна – но только с точки зрения собственно энергетики. У нас сейчас строится сразу две других станции: одна на газе и одна резервная угольная, и это полностью закрывает внутренние потребности области в электричестве.
А что касается БАЭС... Потребление области в пиках – 800 мегаватт. Один блок БАЭС будет вырабатывать 1200. А их минимум два. Так что без решения вопроса экспорта нет смысла строить станцию. Она изначально была задумана как экспортоориентированная. Ведь поляки скоро перестанут добывать уголь, и у них в течение ближайших 5–7 лет возникнет огромная потребность в электричестве, чуть ли не 7 гигаватт им будет нужно. И как раз Балтийская и Белорусская атомные станции могли бы эту потребность закрыть.
ВЗГЛЯД: Если бы мы еще дружили с поляками...
А.А: Все предварительные договоренности были. Но потом в российско-польских отношениях произошли изменения – и поляки к этой идее охладели. Мы считаем, что кроме политики в их нежелании покупать нашу электроэнергию ничего нет. Надеюсь, что экономика все-таки победит. Им все равно придется чем-то замещать выбывающие мощности. А для нас это очень важно – и рабочие места, и денежные поступления в бюджет, экспортная валютная выручка. Что, плохо что ли, налог на прибыль?
«Я сделаю онкоцентр»
ВЗГЛЯД: Кстати, если говорить о бюджетных доходах. Вы анонсировали самую масштабную среди регионов программу приватизации. Действительно у области такое огромное количество ненужной ей собственности?
А.А: Я больше скажу: мы даже 10% не заявили в программе приватизации из того, что могли бы.
ВЗГЛЯД: Почему из ваших предшественников, ни Боос, ни Цуканов, ничего не продавали – а вы вдруг начали?
А.А: Видимо, сейчас закончился период накопления капитала.
ВЗГЛЯД: То есть находятся покупатели наконец.
А.А: Найдутся. Вопрос в том, чтобы проработать и продаться дорого.
ВЗГЛЯД: Собственность будет более эффективно управляться, вы полагаете, в частных руках, чем в руках администрации?
А.А: Конечно. Мы же ей по сути не управляем. Обнести заборчиком и охранять – это не управление. Я же не Плюшкин, мне бы не хотелось сидеть на всем добре и ждать у моря погоды. Слушайте, если есть люди, которые хоть за рубль заберут у меня какой-нибудь полуразрушенный немецкий форт – забирайте. Только обязательно давайте напишем, что вы в течение трех лет вложите в него столько-то денег и таким-то образом приведете этот объект в порядок.
ВЗГЛЯД: Ну хорошо, приватизация... Но ведь не это остается как память от руководителя. Остаются некие масштабные проекты. Один из ваших предшественников, Георгий Боос, оставил после себя роскошную автотрассу. Ее теперь так в народе и называют – «Боос-бан». Как вы думаете – что останется после вас? Какой зримый символ через много лет будет напоминать калининградцам, что у них когда-то был такой губернатор – Антон Алиханов?
А.А: Онкоцентр. Я сделаю онкоцентр. Мы его построим в любом случае, и начнем уже в этом году. Эта стройка – уже притча во языцех для Калининграда, она запала в душу каждому, здесь живущему. Я это успел прочувствовать, и поэтому я точно это сделаю.
ВЗГЛЯД: Что-то еще?
А.А: Аэропорт. Многие могут сказать: а ты-то причем, ведь его начали строить уже давно. Да, но нового инвестора – Романа Троценко – Игорь Иванович Шувалов привез к нам летом прошлого года. Сделку должны были закрыть до сентября, а закрыли ее много позже. Я не буду рассказывать, как это происходило. Могу лишь точно сказать, что на двести процентов поучаствовал в том, чтобы это произошло.
Дороги. Я рассчитываю только в этом году вложить в них порядка 1,2 млрд рублей. Кроме того, мы в ближайшую пятилетку разошьем проблему с обходом города Черняховска. Те, кто здесь живут, понимают, что это такое. А что касается «Боос-бана» – так он же не достроен. Наша задача – довести его как минимум до Янтарного, а то и до Балтийска и так далее.
Но главное другое. Мне бы хотелось стать губернатором, который, помимо вот этих больших, красивых вещей – которые, несомненно, нужны, как мечта, без мечты никуда, – реализовал бы гораздо более гуманистический подход к человеческой среде обитания, чем тот, что существует в области сейчас. Очень многое забыто и запущено в области и ЖКХ, и благоустройства, и дворов, и прочих подобных вещей.
«Мой папа не друг Игоря Ивановича Шувалова, к сожалению»
ВЗГЛЯД: К вопросу о жилье и ЖКХ, только о вашем собственном. Говорят, вы до сих пор выплачиваете ипотеку. Это правда?
А.А: Правда. Могу банковские выписки предоставить.
ВЗГЛЯД: Да нет, мы верим на слово. Просто трудно представить себе того же самого Юрия Михайловича Лужкова, который выплачивает ипотеку. А вас можно, оказывается. И это, я бы сказал, любопытные изменения в российской политике, пусть даже региональной.
А.А: Я никогда в своей жизни не работал в качестве бизнесмена. Я был всегда наемным человеком, своего дела не имел. А все эти люди, которые обходятся без ипотеки, – они в госуправление откуда-то пришли, видимо. И могут себе позволить говорить, что они в своей жизни что-то зарабатывали бизнесом.
ВЗГЛЯД: То есть за вами папиных денег и связей нет?
А.А: Меня первое время задевало, когда кто-то мне говорил: почитай, какие пишут комментарии по поводу твоего назначения. Мол, ты чуть ли не племянник Шувалова, золотой мальчик. Да, мне двадцать лет еще платить ипотеку. Да, у меня четыре миллиона рублей долг, тело кредита. Мой папа не друг Игоря Ивановича Шувалова, к сожалению. Как-то так получилось, что же делать.