Музыка к боевику «Рэмбо: Первая кровь» издавалась в СССР на пластинках фирмы «Мелодия», а сам фильм хвалили в «Известиях» и дублировали для показа на Центральном телевидении. Это происходило еще тогда, когда КПСС сохраняла свою руководящую и направляющую роль, а кто скажет, что партия с ума сошла, тот сюжет фильма позабыл. Напоминаем.
Героя Вьетнамской войны насильно выставляют из города, куда он приехал в поисках последнего друга-однополчанина. Когда он пытается вернуться, чтобы просто поесть, его арестовывают за бродяжничество, после чего сперва унижают, а потом избивают в офисе шерифа. Попытка полицейских обрить задержанному голову провоцирует приступ «военного синдрома», Рэмбо пускается в бега, его ловят с собаками, в него палят из винтовок, его пытаются догнать и уничтожить из принципа, а когда не выходит, обращают против него всю силовую государственную машину, которая возьмет его непобежденным, но никого не убившим – и отправит на каторгу в песчаный карьер сроком на девять лет.
«Первая кровь» была фильмом про то, как родина-мачеха вытирает о сына ноги. Про полицейский беспредел под видом исполнения законности. Про гниющее нутро вашингтонского империализма, слуги которого превратились в его же жертв. И про другие недостатки капиталистической системы, говоря языком газеты «Правда».
Это был американский «Груз 200», американский «Левиафан» и американский «Брат». И те американцы, кто видел в нем заказную антигосударственную агитку или провокацию криптокоммунистов Голливуда, имели железный довод: книжка-первоисточник была совсем про другое.
В романе погоня за суперсолдатом началась после того, как он зарезал молодого офицера полиции. Потом он отправит на тот свет еще 14 человек, будучи не столько угрюмым «псом войны», сколько общительным социопатом, тогда как его главный противник – шериф – выведен как однозначно положительный персонаж. А когда неубиваемого Рэмбо все-таки убьют, это станет актом уничтожения монстра со стороны системы, этого монстра породившей.
Почувствуйте, как говорится, разницу: «гости разошлись» и «гости разошлись не на шутку».
Есть, впрочем, мнение, что именно этот высокий гражданский пафос обеспечил бренду популярность и славу. В 1982-м история Рэмбо попала в нерв американского общества, которое зализывало полученные во Вьетнаме раны, переживая кризис идентичности из-за экономических проблем, внешнеполитических провалов и неудачного президентства Картера.
Но в Белый дом уже въехал голливудский ковбой Рейган, который отлично понимал все эти фокусы. Во второй части «Рэмбо» гражданское чувство заменят на более привычный расизм, а в третьей – наиболее адовой – на вульгарный пропагандистский антикоммунизм: фильм был официально посвящен «доблестному народу Афганистана».
Тем не менее образ Рэмбо в русском мире остался скорее нейтральным или даже положительным – дружбу с моджахедами ему как будто простили, поскольку гораздо ценнее был тот, первый фильм, где были рифмы с собственными (уже афганскими) ранами и предательством родины, обернувшейся сукой-мачехой в жизни, а не в кино. Только позднее его полностью затмит собой герой куда более близкий и сложный – Данила Багров, что сделает первого просто синонимом суперсолдата, которого нельзя убить, потому что он Рэмбо.
Если считать его ровесником Сильвестра Сталлоне, суперсолдату в июле стукнуло 73 года. Неудивительно, что промоушен нового «Рэмбо-5: Последняя кровь» в России занимается радио «Ретро FM»: тех, кто в силу возраста не знает про Тото Кутуньо и Лиз Митчелл, Рэмбо тоже навряд ли заинтересуешь.
Но именно поэтому новая встреча с ним обещает быть по-своему трогательной. Приятно видеть, что старый знакомый жив и даже стал почти разговорчив. У него есть ферма, у него есть хобби, у него есть некое подобие семьи и все та же манера проговаривать очевидные вещи с гранитным пафосом, от которого бросает в веселый смех – и на протяжении фильма бросит еще не раз, хотя в нем нет ни единой шутки.
Наш старый знакомый постарел достойно, он порыкивает, умеет скользить тенью, но в основном ступает тяжело и делает скидку на собственный возраст – и в какой-то момент сюжет фильма «Рэмбо-5» начинает повторять сюжет фильма «Один дома». Как говорят у нас на Руси, «старый, что малый».
Нет, поймите правильно, дай бог каждому, чтобы его отец или дед в 73 года умел убить десятки плохих парней с помощью десятков видов оружия, в жизни всяко пригодиться может.
Еще он по-прежнему страдает, но утром над любимой фермой обязательно взойдет золотое солнце. Вольно, солдат.
Когда-то старик Сильвестр тоже страдал, но теперь у него все хорошо – большая семья, крепкое хозяйство, собственное место в киновселенной «Марвел». Он был проклят и почти забыт, его признали худшим актером XX века на антипремии «Золотая малина», но он упрямо дул в свою дуду, делал, что нравится, и продолжал воспроизводить мужицкие боевички с цифрами на конце. Он шел так вперед, он копал по ночам, он снова и снова взбегал на ступени бесконечной лестницы – и в конце концов получил профессиональную реабилитацию от «Малины» и номинацию на «Оскар» за лучшую роль второго плана в фильме «Крид: наследие Рокки».
Его прочие многотомники, будь то «Неудержимые-3» или «Рэмбо-5» (а теперь, говорят, он замахнулся на «Танго и Кэш – 2»), кинематографически не столь сильны, но тоже по-своему симпатичны. Они выглядят не претензией, не болезненной боязнью уйти со сцены, не побирушничеством и не ворчанием, а безобидным и честным хобби доброго старика Сильвестра, в реальной жизни выступающего за ограничение свободного оборота оружия.
Он держит руку на пульсе времени, поэтому в первых десяти минутах «Рэмбо-5» монтажных склеек больше, чем во всем первом фильме. Он держит нос по ветру актуальной гражданственности, поэтому сфера деятельности убиваемых его врагов – изнасилования и истязания женщин (а хуже этого нынче нет). И даже политическое кредо он держит пусть не на видном месте, но при себе – по крайней мере, фильм можно рассматривать как рекламу стены на границе с Мексикой, а Сталлоне редкий в Голливуде республиканец.
При всей своей непритязательности фильм, где люди мрут как мухи и движимы только страстями, может показаться уютным, умильно наивным и почти что добрым, в чем явно есть отголосок нашей одной на всех со Слаем ностальгии по большим деревьям, фетишам крутых парней и тому, что добро всегда побеждает, покромсав всё зло в мелкий винегрет.Если эта кровь так и не станет последней, нет повода расстраиваться. К повышению пенсионного возраста мы уже как-то привыкли.