«Партнерство «Талибана*» (радикальное движение, запрещенное в РФ) и Китая может быть достаточно тесным. Но оно будет создаваться непросто, потому что КНР тяжело выстраивает отношения с другими государствами. Почти во всех странах Юго-Восточной и Центральной Азии, где китайцы усиливают свое присутствие, Китай плохо воспринимается широкими массами населения. Зато китайским лидерам, как правило, безразлична политическая система и внутренняя политика партнеров, они ориентируются на элиты и находят с ними общий язык», – говорит профессор кафедры европейских исследований факультета международных отношений СПбГУ, эксперт клуба «Валдай» Станислав Ткаченко.
По его прогнозу, при талибах Афганистан установит взаимовыгодные отношения с Пекином, которому эти связи будут даже более выгодны. «Китай будет продавать свою дипломатическую поддержку за счет большего доступа к природным ресурсам Афганистана. Но Пекин точно не обеспечит процветание Кабулу в силу множества причин, главная из которых заключается в разных государственных моделях: суперцентрализованный Китай плохо стыкуется с довольно анархичным Афганистаном», – пояснил политолог.
По прогнозу эксперта «Валдая», многим странам не понравится китайская экспансия в Афганистан. Главными недовольными будут частные компании США, Пакистана и Ирана. Они сами присматривались к афганским природным ресурсам, особенно к редкоземельным металлам. «Китаю удалось выработать такой стиль общения, при котором страна обменивает свои огромные валютные резервы на реальные минеральные ресурсы и контроль инфраструктуры», – прогнозирует собеседник.
Россия в ответ может тиражировать в Афганистане свою политику, которая проводится по отношению к Киргизии и Таджикистану, но с учетом местной специфики. «Москва принимает экономическое усиление Китая в этих государствах, но пытается поддерживать дипломатические и политические отношения. Россия попытается вовлечь Афганистан как минимум в зону свободной торговли. Какая-то позитивная повестка обязательно будет. У российской дипломатии уже возник способ сосуществования с усиливающимся Китаем как раз на примере Центральной Азии», – подчеркнул Ткаченко.
Ранее представитель радикального движения «Талибан*» Забиулла Муджахид назвал Китай основным международным партнером Афганистана. По его словам, именно Пекин «представляет для нас фундаментальную и исключительную возможность, потому что готов инвестировать в нашу страну и реконструировать ее». Высокопоставленный талиб похвалил китайский проект «Один пояс, один путь», отметив, что он «послужит возрождению древнего Шелкового пути», и выразил надежду на помощь КНР в восстановлении афганской горнодобывающей промышленности. «Китай представляет собой наш пропуск на рынки всего мира», – подчеркнул Муджахид.
«Китай – лидер по уровню экономической вовлеченности в Афганистан. Речь идет об обширной торговле, различных инвестиционных проектах, прежде всего в горнодобывающих секторах экономики», – напомнил гендиректор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов.
Эксперт согласен с тезисом о прагматичном выстраивании Китаем экономических проектов. Пекин может занять нишу, которую до последнего занимал в Афганистане Запад. После прихода к власти талибов Германия тут же заморозила экономическую помощь Кабулу. Берлин ежегодно выделял стране по 430 млн евро, а на этот год было заложено 250 млн. В свою очередь глава Евросовета Шарль Мишель предлагал использовать гумпомощь как рычаг давления на Афганистан, что вряд ли понравится «Талибану».
«Бюджет Афганистана почти на 80% складывается из внешней помощи, поэтому около половины 37-миллионного населения нуждается в поддержке. Если Запад прекратит свои экономические и гуманитарные программы, то Афганистану грозит гуманитарная катастрофа», – предупредил Кортунов.
* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ