По словам Ахатовой, она никогда не применяла запрещенных препаратов, а обвинения в употреблении допинга стали для нее неожиданными.
«Для нас это было шоком – узнать, что пробы «А» дали положительные результаты. Не верили, недоумевали, как могло такое произойти. До сих пор не верю, что это случилось.
В тот момент, когда мне об этом сообщили, находилась в Лабытнангах, между сборами. Улетела домой буквально на три дня, чтобы провести это время с сыном и продолжить тренировки, подготовку к чемпионату мира. Уже перед вылетом в Москву и затем в Южную Корею мне позвонил вице-президент СБР Дмитрий Алексашин, сказал, что проба «А» оказалась положительной и чтобы проверила свою электронную почту. Там было уведомление о пробе.
Безусловно, не считаю себя виновной. Намеренно не употребляла никаких запрещенных препаратов. Конечно же, настроена на то, чтобы разобраться во всей этой ситуации, узнать, что произошло.
Официальных бумаг никаких пока нет. Единственное, что есть на руках , – электронное письмо от IBU по пробе «А», что она дала положительный результат на эритропоэтин. А также письмо по пробе «В».
После прилета из Южной Кореи президент СБР Михаил Прохоров пожелал нас увидеть, услышать из первых уст о том, что же произошло и происходит на самом деле. Сразу же из аэропорта отправились к нему. Конечно же, рассказали все то, что было, что пережили за эти дни. Рассказали и об атмосфере в команде, и атмосфере в биатлонном мире в Южной Корее. Говорили и на другие темы – например, как готова трасса в Пхенчхане. То есть обсуждали даже такие мелочи.
Обратились к Прохорову с просьбой, чтобы было проведено расследование. На что получили положительный ответ», – рассказала Ахатова в прямом эфире телеканала «Спорт».