На самом деле Китай потеряет от госпереворота в Венесуэле в разы больше, чем Россия. По экспертным оценкам, за 10 лет Пекин инвестировал в боливарианскую экономику 70 млрд долларов. Большая часть денег в виде кредитов – более 50 млрд долларов – пошли на финансирование нефтяных соглашений.
Тогда как Россия через «Роснефть» выделила Каракасу кредитов на 17 млрд долларов с 2006 по 2017 год. Однако это далеко не все кредиты, которые давала Москва.
Больше всего у России занимала денег нефтяной госмонополист Венесуэлы, компания PDVSA. В обмен на кредитные средства «Роснефть» увеличила свою долю в самой PDVSA и ее дочерних компаниях, в том числе за пределами Венесуэлы – в США, и получает часть добываемой нефти. Всего у российской госкомпании пять проектов в Венесуэле в совместном пользовании с PDVSA: доля в 16% в проекте по добыче нефти «Петромонагасе», 40-процентная в проекте по обслуживанию буровых станций «Петропериха», доля в 26% в старом месторождении «Бокерон», доля в 32% в проекте «Петромиранда» по разработке нового месторождения «Хунин-6» и 40% в проекте «Петровиктория» по разработке месторождения в штате Карабобо.
Согласно последним публичным данным, по итогам 2017 года добыча нефти по проектам «Роснефти» в Венесуэле составила 8,1 млн тонн, в доле «Роснефти» – 3,14 млн тонн, что на 17,6% больше показателя 2016 года.
Кроме проектов в нефтяном бизнесе Россия вкладывалась также в банковский бизнес страны и даже открыла завод по сборке автобусов «Камаз» за 22 млн долларов. У России и Венесуэлы есть совместный банк – «Еврофинанс Моснарбанк» со штаб-квартирой в Москве. У Газпромбанка и ВТБ в нем по 25% акций плюс одна акция, остальные 49,99% банка принадлежит Фонду национального развития Венесуэлы. Скорее всего, этот банк помогает двум странам торговать и обходить санкции США в отношении Венесуэлы. В прошлом году стали ходить слухи, что Газпромбанк и ВТБ пытаются продать свои доли в этом бизнесе, но, учитывая специфику банка и состояние венесуэльской экономики, желающие вряд ли найдутся. В последние годы ни кредитный портфель, ни активы этого банка не росли.
Ко всему прочему Венесуэла до недавнего времени была крупнейшим покупателем российского оружия в Латинской Америке. Большую часть оружейных контрактов на миллиарды долларов удалось выполнить до начала политической нестабильности в стране. Так, в 2011 году Россия предоставила кредитную линию до 4 млрд долларов для финансирования поставок оружия в Венесуэлу. Каракас использовал как минимум 3,6 млрд долларов из этой суммы.
Москва ранее поставила Каракасу танки Т-72Б1В, реактивные системы залпового огня «Смерч» и «Град», бронетранспортеры БТР-80А, зенитные комплексы «Печора-2М», С-300, «Бук-М2ЭК» и другие типы оружия. Венесуэльская армия уже насыщена российским оружием, и новых крупных контрактов не ожидалось и не ожидается, заявили в российском Центре анализа мировой торговли оружием.
Сейчас Россия поставляет в основном только запчасти, и Рособоронэкспорт не сворачивает планы по строительству заводов по производству автоматов Калашникова и боеприпасов к ним. Этот проект уже стал долгостроем, сроки реализации не раз переносились. В прошлый раз из-за коррупционного скандала – хищения строительной компанией более миллиарда рублей – в результате судебных разбирательств Рособоронэкпорт признали потерпевшей стороной.
Впрочем, текущие беспорядки и политический кризис не пугают российскую компанию. Заводы построят в Венесуэле в оговоренные ранее сроки, заявил РИА «Новости» официальный представитель Рособоронэкспорта. Последний раз речь шла о введении в строй заводов в конце 2019 года. «Работы идут по плану, эти планы согласованы, Рособоронэкспорт никогда не нарушает свои договоренности», – заявили в компании.
Большой вопрос – отдала ли Венесуэла все эти кредиты на десятки миллиардов долларов? Просрочка оплаты, дефолты, просьбы отсрочки или списания долгов – это постоянная история с венесуэльскими кредитами. Например, долги за поставленное оружие Россия не раз реструктурировала: последний раз в 2017 году она продлила выплату кредита аж до 2027 года, перенеся основную сумму выплат на срок после 2023 года.
Впрочем, общий долг Венесуэлы, согласно данным отчета «Роснефти» на 30 сентября 2018 года, составляет всего 3,15 млрд долларов. Но компания их может так и не увидеть. Россия из-за госпереворота и смены власти ранее лишилась других 3 млрд долларов, выделенных Украине в декабре 2013 года.
Зачем российское государство вообще вкладывает деньги в иностранные нефтегазовые активы и добычу в других странах, недоволен Игорь Юшков, ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности, преподаватель Финансового университета.
С точки зрения Китая инвестировать в Венесуэлу более чем обоснованно и понятно. Китай – крупнейший покупатель энергоресурсов, тогда как Венесуэла – страна с крупнейшими запасами нефти в мире. Китай рассматривал Каракас как ресурсную кладовую. Но зачем это делает Россия?
«Ладно если это были бы частные компании. Например, ЛУКОЙЛ поднял с нуля месторождение «Западная Курна – 2» в Ираке. Для частной российской компании развитие зарубежных активов еще нормально. Ее развитие в России ограничено, так как активы достаются тем игрокам, у кого больше административный ресурс. Но зачем за рубеж идут государственные компании, которые должны работать в интересах основного собственника – государства? А государству интересней, чтобы компания не только деньги получала, но еще и налоги и экспортные пошлины платила в России и давала работу российским гражданам. Вспомните историю с Ливией, когда «Газпромнефть» покупала нефтяное месторождение Elephant: буквально Каддафи убивают, а они сделку закрывают. Зачем это делать? Эти истории нас ничему не учат», – сокрушается Игорь Юшков.
В Венесуэле первый же проект по совместной добыче нефти привлек четырех российских инвесторов, которые приобрели по 10% в венесуэльском проекте. Это «Роснефть», «Сургутнефтегаз», ЛУКОЙЛ и «Газпромнефть». Однако вскоре российские нефтяники охладели к не слишком надежным венесуэльским партнерам и распродали свои доли. Все, кроме «Роснефти», которая, наоборот, скупила пакеты своих партнеров и с тех пор только наращивала свое присутствие в южноамериканской стране.
И дело не в возможном госперевороте в Венесуэле. Россия и без него теряет здесь свои деньги. Например, в 2016 году в качества залога по предоплате за поставку нефти на 1,5 млрд долларов PDVSA передала Роснефти 49,9% акций своей американской «дочки» – нефтеперерабатывающего завода Citgo. Контрольным пакетом акций Citgo, который остался у PDVSA, обеспечены ее бонды с погашением в 2020 году. Конечно, США против того, чтобы «Роснефть» владела долей в американском НПЗ. И они легко лишили российскую компанию этого залога, включив в санкционный список. То есть «Роснефть», скорее всего, ни денег не получит, ни залог, даже если Мадуро удержится в президентском кресле.
Кроме того, Россия вкладывает средства, по сути, в создание конкурента на нефтегазовом рынке. Это касается не только инвестиций в Венесуэлу, но и в Иран, например.
Впрочем, Москва может получить бонус от всей этой венесуэльской истории. С точки зрения государственных интересов России выгодно, чтобы в Венесуэле сохранялась нестабильность и никто ничего не добывал, как в Ливии.
«Тогда нефть не пойдет в Китай, и Пекин будет наращивать закупки из других стран, в том числе из России. Ситуация в Венесуэле демонстрирует Китаю, что любая отдаленная страна – это всегда дополнительные риски. Чем ближе поставщик, тем он надежней. В этом плане ситуация играет на руку России: выгодней вкладывать деньги в российские проекты и покупать больше российской нефти», – считает Игорь Юшков.
С Китаем подписан исторический контракт на поставку нефти по «Силе Сибири», однако подписание второго контракта по «Силе Сибири – 2» сильно затянулось. Возможно, венесуэльская история сделает Пекин более сговорчивым.