Монархия в России невосстановима одномоментно по двум причинам.

Во-первых, утрачена ее идея. Благодаря советской власти ее упорно соединяют с крепостным правом, помещичьим произволом, дурью одного, сидящего где-то очень высоко, человека, шпицрутенами, гигантскими земельными наделами дворян, дарованными монаршей волей, бесправием народа и многим другим.

Нам как русским нужен монарх

Во-вторых, это невозможно по институциональным причинам – у нас отсуствуют механизмы, которые могли бы привести монарха к власти. Утрачено понимание того, что такое Земский собор – собрание лучших, а не выбранных.

Когда некоторые наши публицисты утверждают, что Кремль точно указал место, отведенное монархической идее, которое расположено в маргинальном предбаннике, они не понимают: кремлевские философы и богословы просто не имеют полномочий ставить в этой теме точку, ибо она существенно шире того государственного опыта, который мы, к счастью или к несчастью, проживаем в оные времена.

Утрачено понимание того, что такое Земский собор – собрание лучших, а не выбранных (фото: Григорий Угрюмов)

По идее, конечно же, монархия – это государственный строй, который много качественней демократии. Демократия реализует чаяния жить лучше. Политик, пообещавший изменить жизнь простого человека к лучшему и представивший доказательства, что он в состоянии это сделать, и есть основной персонаж демократии.

Государь же может позволить себе не исходить из идеи ежечасного, ежедневного исправления скверных условий жизни своих подданных, хотя и это тоже является его задачей.

Его главной целью является установление справедливости, ибо его власть – это власть от Бога, и в своем монаршем делании он руководствуется евангельскими истинами, которые прежде всего направлены на то, чтобы сделать жизнь человека не легче, а чище и нравственней.

Именно поэтому для монарха будет важней спасти други своя, а не обеспечить подданным своего государства дополнительные блага за счет позиции невмешательства в дела соседей, которые уютно и кромешно сносят этим самым нашим людям головы.

В каком-то смысле политика Путина – это чистый царизм, поскольку, взяв под защиту Крым и Донбасс, он серьезно усложнил жизнь российских граждан. Если бы его решения диктовались не его срощенностью, соединенностью с духом народа, а прокручивались бы через демократическую процедуру, когда в момент решения каждый сам себе расчетливый эгоист, то, конечно же, результат был бы совершенно иным. И Крым был бы не наш, и пенсии старикам Донбасса никто бы не выплачивал.

Понятно также, откуда тоска по монархии в нашем потерявшем нравственные ориентиры обществе. Разрушив СССР, который мы сейчас, с высоты нашего сиротского существования, воспринимаем как идеальное общественное устройство, мы перестали себе доверять.

Патернализм, тяга к сильному государственному началу, которое всех нас бы причесало, поставило в строй и направило в нужном направлении – это основа нашего психологического настроя, общая наша тревога, слезы нашей душевной неустроенности.

Конечно, нам как русским нужен монарх. Мы должны вверить свои неразумные и мятущиеся души крепкой воле Божественного посланника, рыцаря, оберегающего в нас не то, что требует комфорта, а то, что скрытно, но неистребимо жаждет правды и справедливости.

Понятно, что ни о каких анахронических формах самодержавия не может идти и речи. Если нам удастся восстановить монархический строй, то мы обязательно поставим в услужение ему все наработанные культурой демократии формы контроля – и парламент, и суд, и общество с его богатейшими структурами самовыражения.

Я думаю, что для России это неизбежный выбор. Мы слишком эмоциональны, гневливы, живем в плохих климатических условиях, склонны роптать, не доверяем себе, властям, природе, хулим Господа, когда входим в особый раж.

Мы не обитатели детского сада, именуемого Европой, где все сходятся в кружок по свистку.

Нам противопоказана демократия, ибо в момент выбора мы вытащим самую плохую карту, тогда как всею своей жизнью мы, как добровольно принятое на себя бремя, тащим по жизни правду. Нашему бродячему и отчаянному, склонному доходить до последних пределов уму нужен водитель, который черпал бы свои умения из вод другой глубины.

Я не думаю, что Кремль или Путин могут быть компетентны в рассмотрении этого вопроса. Это проблема уровня ядра нашего народа, и мы обязательно с этим что-то сделаем.

Не боись, ребята, без монарха не останемся!