На самом же деле заветное желание нормального критика – отыскать в разливанном море второсортной продукции по-настоящему прекрасное. Критик ругается по инерции, чтобы как-то оправдать время, потерянное в процессе просмотра безделушек и чепухи.
Критик терпит не только ради встречи с высоким искусством, но еще и ради обывателя. Критик мучается возле экрана, а потом искренне или стилизованно негодует на бумаге. Наконец наступает момент, когда нечто случайно прочитанное или отсмотренное нравится критику без дураков.
Я выяснил, что сериал «The Job» взорвался в Америке точно так же громко, как годом позже в моей отдельно взятой голове
В эти самые минуты злодейка-судьба щедро расплачивается с критиком за его терпение со смирением, расплачивается даже не золотом, но плавно переходящим в наслаждение удовольствием. Сегодня будет одна весьма впечатлившая меня ноябрьская телепремьера. Начну же для разминки с хорошо знакомого почтеннейшей публике «Ералаша».
В 90-е годы этот популярный тележурнал начал, по моему мнению, потихонечку загибаться, чрезмерно фальшивить. Не нравилось, категорически не нравилось, удручало, отчего выработал привычку всякий раз при появлении титра «Ералаш» стремительно переключаться на другие каналы. Однако пару лет тому назад в гостях переключиться или выйти из-за стола никакой возможности не было, пришлось заново присматриваться. Неожиданно впервые за много-много лет некоторые сюжеты зацепили. Еще больше удивило то, что у всех этих вменяемых и грамотно разработанных сюжетных схем был один и тот же автор, некий А. Щеглов.
С тех пор, по возможности отслеживая новые серии, по долгу службы подозреваю пресловутого сценариста А. Щеглова в случайных попаданиях. Время, однако же, идет, а он упорно не опускается ниже определенного уровня, выдает неоспоримое качество драматургии. Наверное, не случайный.
Таким образом, будет разговор о проблеме качества.
Детский юмористический тележурнал – формат необязательный, навряд ли имеющий прямое отношение к так называемому искусству. Чего там, казалось бы, можно изобрести? Вот именно – ничего. Жестко заданные правила игры, узенький тематический коридорчик, всего три минуты экранного времени. В массовом искусстве, впрочем, ничего изобретать и не нужно, а нужно грамотно придумывать характеры, по закону разруливать столкновения. Этой малости, однако, нет ни в нынешнем игровом кино, ни в сериалах. Как вдруг на территории, где уже давно не надо париться, ибо за авторов работает не столько качество товара, сколько бренд, появляется один весьма точно работающий человек, который буквально вынуждает тебя заново к «Ералашу» присматриваться.
Несколько раз ловил себя на мысли: будь я продюсером, непременно заказал бы А. Щеглову полнометражное кино, и не обязательно детское. Связную историю на полтора часа, альманах из авторских щегловских миниатюр или же экспериментальный сериал. Практически никто из наших нынешних кинематографистов меня в своей состоятельности не убеждает, хотя они и шумно снимают, и светятся в телевизоре, и дают регулярные интервью. Качества мышления нет как нет.
Я вот не слишком прилежный телезритель, случайный, однако все равно отдифференцировал же человека, выделил. Не знаю его полного имени, не знаю возраста, но вижу, что он отличается, что он, в отличие от многих и многих, реальный драматург. Как можно не замечать такого автора? Почему бы на него не поставить?! Наш так называемый рынок ни фига не работает. Есть в стране и свои вменяемые люди, есть и собственные художественные идеи. А. Щеглов в одиночку реанимировал безнадежный, давно умерший формат советского образца, но, вместо того чтобы ставить на точно мыслящих своих, каналы упорно тиражируют чужое, закупая болванки игровых сериалов и развлекательных шоу.
Доходит до смешного. Если я правильно понимаю, значительное число средних и даже небогатых американцев живет в частных особняках. Поэтому интерьер американских сериалов бытового характера предусматривает непременную лестницу, ведущую на второй этаж. В американском варианте такая лестница на заднем плане не является признаком социального гиперуспеха, а у нас – является. Бывает странно видеть, как иные персонажи, наши небогатые россияне, живут на фоне подобной лестницы. Разговоры из американского первоисточника худо-бедно переписываются, приводятся в соответствие с отечественными реалиями, а, допустим, лестницу на второй этаж не трогают. Если это касается продюсера Шаталина, лестница не травмирует. Мне, однако, доводилось видеть сериалы-адаптации, где на фоне такой вот американской по происхождению лестницы страдали и собачились из-за копеечных проблем не вполне успешные россияне.
Начну же для разминки с хорошо знакомого почтеннейшей публике «Ералаша» |
Теперь два слова про сериал, который идет на канале «СТС» далеко за полночь: «Спаси меня», сделано в 2004 году, авторы идеи Деннис Лири и Питер Толан. Лучшее из того, что показывают сегодня по нашему телевизору! Если б это не было так поздно, да еще в будни, отважился бы на призывный клич: «Люди, не спать! Всем смотреть!!!»
В 2001 году те же самые Лири с Толаном придумали телесериал «The Job», который годом позже в неудобное летнее время и безо всякой предварительной рекламы предъявил Первый канал. Наши совершенно неправомерно переименовали гениальное американское зрелище в «Убойную службу». 19 серий по 20 минут, до сих пор помню свои самые счастливые ощущения. Это был шедевр, под которым хотелось подписаться и вслед которому хотелось простонать: «Не кончайся никогда! Возвращайся!» Замечательный Деннис Лири играл там нью-йоркского полицейского, обаятельного отморозка, немножечко «плохого». Едва я успел оповестить про картину всех своих знакомых и написать восторженный текст в «Новый мир», как все закончилось. С тех пор сериалов подобного уровня в нашем телевизоре не наблюдалось. За исключением, пожалуй, первоклассных «Отчаянных домохозяек».
Деннис Лири – нервный рыжий ирландец с амбивалентной психофизикой. Его персонажи вечно балансируют на грани между хитростью и надежностью, между бытовым коварством и сногсшибательным обаянием. Деннис Лири знает и свои персональные козыри, и свою страну, и правила сюжетосложения. Поэтому Деннис Лири неизменно завоевывает самую требовательную аудиторию.
Я выяснил, что сериал «The Job» взорвался в Америке точно так же громко, как годом позже в моей отдельно взятой голове. До его появления ни один американский канал не решался ставить в прайм-тайм кино со столь острыми шутками и с такими рискованными героями. Предлагая Лири и Толану делать все, что им заблагорассудится, руководители телекомпании ABC шли на заведомый риск: «Однако, если у нас получится, мы усовершенствуем комедию как жанр!» Видите, выдумывают новенькое, идут на интеллектуальные и финансовые риски. А наши с некоторых пор только и делают, что перекупают чужие хвосты…
Случайно узнав из телепрограммы, что продюсеры сериала «Спаси меня» – все те же Деннис Лири с Питером Толаном, я перестал спать в будние ночи и ни разу об этом не пожалел. Легко подсадил на зрелище нескольких близких людей, которые отсыпаются на работе и всячески благодарят за доставленное удовольствие.
На этот раз герой Денниса Лири по имени Томми Гэвин служит не в полицейском участке, а в пожарной команде, но, в сущности, этот ровно тот же самый неуправляемый, полусумасшедший человек. Он вдрызг разругался и наконец-то развелся со своею женой, у которой закономерно остаются жить трое их общих детей. Однако взаимные чувства бывших супругов, похоже, никуда не девались, к тому же Томми полагает, что ему необходимо постоянно своих близких контролировать, опекать. Этот самый Гэвин считает себя вполне рациональным, ответственным человеком, способным разрулить любую ситуацию.
Парень поселяется в двухэтажном особнячке напротив дома прежней семьи. Он пытается вести независимый образ жизни. Он спит со случайными блондинками и агрессивно учит уму-разуму нынешнего любовника своей бывшей супруги. Требовательно опекает своего седовласого отца, который тоже разошелся с женой и теперь, чтобы наверстать упущенное за сорок лет супружеской жизни, водит к себе проституток.
Теперь два слова про сериал, который идет на канале «СТС» далеко за полночь: «Спаси меня», сделано в 2004 году, авторы идеи Деннис Лири и Питер Толан |
По долгу службы Томми регулярно спасает кого-нибудь из огня, но иногда горит в собственном доме сам. Это, к примеру, если его очередная пассия внезапно выяснит, что Томми так и не удосужился запомнить ее имя, проведя с нею в постели полтора месяца. Гэвин активно вмешивается в частную жизнь своего буйнопомешанного трудового коллектива, своей пожарной команды. Однако, что бы с ним ни происходило, Томми вечно попадает в поле притяжения прежней жены и детей. Незадачливый пожарник, которому впору молить о помощи первого встречного. Однако, для того чтобы обращаться с просьбами к первому встречному или даже к любимой супруге, Томми слишком самоуверен, слишком горд. Единственный, кому парень доверяет и кого ставит выше себя, – Бог. После очередного пожара, избиения, любовной неудачи или любой другой беды самоуверенный ирландец Томми Гэвин тихонько прокрадывается в католический храм и просит о милости, о помощи. «Спаси меня!» – больше чем название, больше, нежели сквозной мотив.
По сравнению с «The Job» здесь меньше откровенного абсурда и больше драматической лирики. Серии стали в два раза длиннее, поэтому тщательность проработки материала увеличилась. Это прежде всего добротное драматическое искусство, первоклассное художественное кино. Актеры – выше всяких похвал. Жизнеподобные городские фактуры позволяют максимально замаскировать здоровую условность драматургии, местами переходящей в бурлеск и откровенный фарс.
Самое поразительное здесь – это органичное сочетание гротеска, черного юмора и даже цинизма, продуцируемого безбашенным героем Денниса Лири, с драматической глубиной, мелодраматизмом и здоровой сентиментальностью. Полагаю, это по-настоящему новаторская работа, уроки которой следовало бы усвоить и нашим продюсерам, и нашим драмоделам.
Уроков – множество, за неимением места остановлюсь на одном-двух. Итак, весьма нетривиальная драматургия. Действие – непрерывное, поток жизни – неостановим. Полтора десятка основных героев переходят из серии в серию. И все-таки каждая серия – вещь в себе. Берется какой-либо мотив, а после загоняется в сюжетное подполье, многократно проигрывается на протяжении 45 минут, варьируется с участием самых разных эпизодических и постоянных персонажей. Таким образом, внешнее жизнеподобие исподволь уточняется с помощью изощренного формализма. Авторы как бы укрупняют тему, дают ее многомерным образом. Примерно так же поступают в ток-шоу, когда на протяжении часа обсасывают тот или иной житейский сюжет, разбирая пять-шесть конкретных историй. Так вот, то, что в ток-шоу неубедительно и чаще всего неаппетитно выбалтывается языком, здесь преподносят в рамках увлекательного сюжета, с миллионом поворотов, со вкусной актерской игрой, в манере ненавязчивого, но требовательного учительского послания.
Допустим, в одной из серий, где, повторюсь, жизнь идет своим чередом и где одна микроистория словно бы естественным образом сменяет другую, внимательный зритель очень скоро угадывает потайной мотив: дети. И вот дальше неявно заданная тема начинает отыгрываться в каждом микростолкновении и в каждом диалоге. Дочка Томми Гэвина без спросу уезжает кататься с бойфрендом, которого Томми не выносит, попадая при этом в автокатастрофу… Товарищу по службе внезапно предъявляют родившуюся от него несколько лет назад девочку, при этом мама девочки погибает… Сам Томми внезапно ощущает ответственность перед своим загулявшим отцом, вспоминает, что он – сын… Еще одного товарища по службе увольняют за то, что тот избил гомосексуалиста. Теперь этому пожилому пожарнику нужно доказать, что никакой сексуальной нетерпимости в его душе нет, что избиение было случайностью. В пользу того, что у пожарника никакой нетерпимости нет, свидетельствует его сын, специально приехавший из Бостона. «Но почему мы должны вам верить?» – спрашивает у сына судья. «Потому что я сам гомосексуалист. А виновник – мой отец. Как он может ненавидеть гомосексуалистов?» – отвечает тот, выдавая присутствующим на процессе сослуживцам отца тайну, о которой тот предпочел бы не распространяться. Здесь недюжинное драматическое напряжение, а не одни лишь хаханьки…
Сериал «The Job» взорвался в Америке точно так же громко, как годом позже в моей отдельно взятой голове |
Еще одного ребенка, маленькую девочку, Томми извлекает из-под обрушившегося дома. Пока товарищи расчищают путь к девочке, Томми продолжает с ней разговаривать, успокаивает. Но вот девочка у него на руках, и к девочке склоняется врач: «Не дышит, мертва». Томми протестует: «Но я только что с ней разговаривал!» – «Этого не может быть, Томми Гэвин. У девочки переломана шея. Она погибла, едва обрушилась кровля…» Такого рода ненавязчивые сюрреалистические вкрапления дорогого стоят! Делаются они тактично, потрясающе работают на психологический портрет того или иного героя. Конечно, в минуту «разговора» с девочкой Томми думал о своей лежащей на операционном столе дочери.
В отчетной серии я насчитал шесть хорошо прописанных детских микросюжетов плюс столько же намеков и смысловых расширений. Рифмы, рифмы, симметричные и ассиметричные ходы. Ребенок как явление природы дан выпукло, ярко, убедительно.
«Спаси меня» – это своего рода энциклопедический словарь бытия. Каждая серия непременно кончается каким-либо несчастьем или обещанием беды. Авария, избиение, расставание… Человек ходит по лезвию ножа, его час до поры до времени неизвестен. Тема вины и тема опасности, тема ответственности и тема смерти – со вкусом прорабатываются все базовые категории человеческой жизни. В одной из серий отыгрывается мотив вины, и тогда вина дается в самых разных ракурсах. Один персонаж отыгрывает одну возможность быть виноватым, другой персонаж – другую, третий – третью…
Тот, кто в предыдущем эпизоде потихоньку упивался своей безгрешностью и судил оступившегося товарища или родственника, уже в следующем эпизоде попадает впросак, оступается и грешит. Когда-то давно я учился на драматурга, рискну поэтому заметить: «Спаси меня» – первоклассно сочиненное произведение и по-настоящему актуальное искусство. К сожалению, в то время как американцы безжалостно осмысляют свой сегодняшний день, последовательно нажимая на все свои болевые точки, мы продолжаем закупать патенты на их позавчера.
И «The Job», и совсем свежий «Спаси меня» нужно было бы показывать не ночами и не стыдливо. Многосерийное кино, которого ждешь, которому веришь, которое любишь. По-настоящему глубокие вещи, на которых нужно учить и студентов ВГИКа, и ныне действующих режиссеров с безосновательными амбициями. Если все пойдет такими же темпами, какими идет сейчас, кальку с работы Лири – Толана, очередную никчемную кальку с чужого бытия Россия получит где-нибудь лет через пятнадцать-двадцать.
Искусство к тому времени уйдет далеко вперед. А. Щеглов снимет пятьсот качественных, но мало влияющих на процесс формирования здоровой социальной мифологии сюжетов для «Ералаша», состарится. Мы потеряем очередное поколение или даже два. Пенсионеры-либералы будут по новой пересказывать байки о преимуществах постсоветской рыночной системы. Деннис Лири и Питер Толан превратятся в классиков жанра и прославятся во всех уголках планеты, в веках.
Такова жизнь.