В массовом восприятии Финляндия меньше всего подходит под стереотип ксенофобской страны, но реальность вносит свои коррективы. «Число случаев разжигания межнациональной розни в прошлом году по сравнению с позапрошлым годом утроилось», – следует из свежего доклада финской Полицейской академии. В прошлом году в полицию страны поступило 105 заявлений о преступлениях по статье УК «Разжигание межнациональной розни», в то время как в позапрошлом году таковых было подано лишь около 35.
Что же не устраивает финнов и кого они избрали мишенью для своих нападок?
«Понаехали тут…»
В Финляндии «понаехавшие» из разных стран составляют около 5,5% населения. Из них мусульмане большинством отнюдь не являются, однако именно о них говорят чаще всего, когда речь заходит о мигрантах. Финляндия привлекает иммигрантов из третьего мира обеспеченностью и благоустройством. Для сравнения: в соседние государства Прибалтики (Эстонию, Латвию и Литву) за последние годы приехали в каждое лишь по несколько сотен мигрантов с Ближнего Востока, и то почти все они при первой же возможности сбежали в более благополучные государства ЕС.
Хельсинки, впрочем, в последние годы старается ограничить прием мигрантов – были ужесточены правила получения убежища для граждан Ирака, Сомали и Афганистана. Власти Суоми мотивируют это тем, что «не вся территория данных государств является опасной для жизни зоной». Также финские чиновники ужесточили правила воссоединения семей беженцев, что вызвало ряд протестов и критических замечаний в адрес властей. В текущем году квота на прием беженцев в Финляндии составляет всего 850 человек. Для сравнения: в 2019 году в Суоми прибыло около 2500 беженцев. Рекорд был поставлен в 2015 году, когда в страну приехало более 32 000 просителей убежища. До 2015 года число заявителей было относительно стабильным – от 3000 до 4000 человек в год.
Как выясняется, далеко не все финны рады видеть таких гостей. «С восьми до четырех в торговом центре Helsinki Idakeskus белого человека не увидишь. Беженцы сидят там и мешают людям. Я своими глазами видел, как лапали девочку двенадцати-четырнадцати лет. Об устных высказываниях и не говорю вообще – это тут уже обычное дело. Я не собираюсь смотреть на такое сложа руки, дабы остаться политкорректным», – жалуется член праворадикальной группировки «Воины Одина» Индрек Ольм.
Его единомышленник Даниэль Пуудер добавляет, что не позволяет своей женщине и ребенку в Хельсинки вечером одним выходить на улицу. «Я поднимаю жалюзи, и на меня смотрит мусульманин. Я не готов за себя поручиться, если с моей женщиной и ребенком что-то произойдет. Но мы не против непосредственно мусульман, темнокожих или белых. Если мы увидим, что эстонец или финн что-либо нарушает – мы тоже вмешаемся», – уверяет Пуудер.
В доказательство своей неприязни к пришельцам финские праворадикалы ссылаются на конкретные случаи. В августе 2017-го страну всколыхнуло известие о теракте в городе Турку – восемнадцатилетний марокканец, которому отказали в убежище, напал с ножом на прохожих. Прежде чем его успели обезвредить, он успел зарезать двоих человек насмерть, а еще десяти нанести ранения.
А в прошлом году страну потрясло известие о многочисленных случаях сексуальных преступлений, жертвами которых стали несовершеннолетние жительницы города Оулу в Северной Финляндии.
Хотя в этом государстве публикуют информацию о национальности подозреваемых или преступников крайне неохотно, в данном случае правда вырвалась наружу – преступниками оказались мигранты, имевшие статус беженцев.
Свои преступления они совершили летом 2018 года, следствие по ним в полную силу началось лишь в начале 2019-го – когда произошедшее уже активно обсуждали в социальных сетях. Одна из жертв насилия скончалась осенью 2018-го – что и побудило правоохранительные органы к действиям. Они завели 29 уголовных дел по статьям «изнасилование», «сексуальная эксплуатация детей при отягчающих обстоятельствах» и «сексуальная эксплуатация детей». По одному из этих дел задержали сразу семь человек. Преступления совершались в течение нескольких месяцев в частных квартирах, жертвам было от десяти до пятнадцати лет. Преступники искали жертв в соцсетях, после чего заманивали их в свои логовища.
«Стыд и гнев»
Сотрудник финской организации по решению конфликтов Хуссейн аль-Таее с горечью за соплеменников пишет: «Когда моя семья в начале 90-х приехала в эту страну в качестве беженцев, отец посадил детей в ряд и наказал относиться с уважением ко всем людям, которые встретятся на нашем пути. «Эти люди предоставили нам защиту. Завтра нам нужно помогать строить эту страну», – сказал он. С того момента я начал укореняться в это общество.
Сейчас же я испытываю стыд и гнев. Расследование этих преступлений еще не закончено, но мы знаем, что в статистике сексуальных преступлений иракцы занимают особое место. Вместе с печалью по поводу подозрений я переживаю о том, что общественная дискуссия все глубже разделяет финнов. По работе я не раз видел, как подобная атмосфера может вызвать еще больше страха и даже насилия».
Финские же власти постарались высказаться о произошедшем максимально округло. Президент Саули Ниинистё заявил, что основополагающей ценностью финского общества является право на неприкосновенность, и все жители страны должны его соблюдать. Глава государства подчеркнул, что иностранцам, приезжающим в Финляндию, должна быть дана возможность спокойно строить свою жизнь на новом месте.
Несколько более решительно выразился премьер-министр Юха Сипиля. Он напомнил о том, что каждый прибывающий в Финляндию иностранец должен соблюдать местные законы. Глава правительства сообщил, что совершенные мигрантами преступления «негативно повлияют» на предоставление им постоянного вида на жительство, так как «финская система не может защищать преступников».
К слову, несмотря на то, что беженец может быть виновен в преступлениях, зачастую выслать его из страны на практике оказывается невозможно. Причиной тому является запрет на депортацию беженцев, согласно которому людей «нельзя возвращать в зоны конфликта, где они могут пострадать или быть убитыми». В то же время человека можно лишить статуса беженца. Это возможно в том случае, если станет известно, что он, запрашивая убежище, дал о себе ложные сведения или же был виновен, к примеру, в военных преступлениях на родине. Однако совершенные в Финляндии преступления не являются основанием для того, чтобы лишить человека убежища.
В итоге летом 2019-го финский суд определился с наказаниями для насильников – восемь мигрантов получили тюремные сроки от двух до пяти лет. Их приговорили и к денежным штрафам: например, 22-летнего Абдулхади Бархума вынудили выплатить пострадавшей около 8000 евро.
Естественно, такие случаи быстро получают широкую известность. Разумеется, это не прибавляет финнам теплых чувств к пришельцам. На теме мигрантофобии «пасутся» множество политиков и партий – от «респектабельных» «Истинных финнов», располагающих большой фракцией в парламенте, до совсем уж маргинальных праворадикальных и неонацистских группировок. В феврале 2020 года один из главных функционеров второй по популярности в стране партии «Истинные финны» Тони Ялонен, выступая на прошедшей в Таллине конференции «Этнобудущее», открыто провозгласил себя «этнонационалистом, традиционалистом и фашистом». Партийный секретарь «Истинных финнов» Симо Гренрос немедленно сообщил, что запущена процедура исключения Ялонена из партии.
Радикалы поднимают голову
Подобная история, впрочем, далеко не единственная. Так, в июне 2020-го «Истинным финнам» под натиском общественного мнения пришлось исключить из своих рядов депутата парламента Ано Туртиайнена, разместившего на своей странице в Twitter карикатуру на погибшего в США чернокожего Джорджа Флойда. А нынешнего главу «Истинных финнов» Юсси Халла-ахо суд в 2012 году обязал выплатить штраф за некоторые оскорбительные записи о мусульманах в его блоге.
В свое время громко заявило о себе движение «Сперва Финляндия», участники которого устроили в столице палаточный городок (они называли его «финским Майданом»), просуществовавший много недель.
Один из лидеров движения Марко де Вит потребовал, чтобы Финляндия стала «независимой от ЕС», вышла из еврозоны и вернула бы контроль над собственными границами. Есть еще действующее нелегально «Движение сопротивления северных стран» – разветвленная организация, провозглашающая своей целью создание национал-социалистической республики, в состав которой войдут Швеция, Финляндия, Норвегия, Дания, Исландия и, возможно, государства Прибалтики. Организация включила в себя «Шведское движение сопротивления», «Финское движение сопротивления», «Норвежское движение сопротивления», «Датское движение сопротивления»...
«Сопротивленцы» пугают власти своей способностью к самоорганизации и готовностью к решительным действиям. К выводу о необходимости запрета этого движения чиновники пришли в августе 2015-го – когда радикалы устроили демонстрацию на улицах города Ювяскюля, закончившуюся погромами. Сначала мероприятие проходило спокойно, но потом акция переместилась в центр города – и ее участники начали бить прохожих и буянили в местном универмаге. Следствие пришло к выводу, что сорок членов «Финского сопротивления» устроили беспорядки преднамеренно – у них нашли холодное оружие, газовые баллончики и огнестрельное оружие.
Многие усмотрели признаки того, что праворадикалы готовы перейти к насильственным акциям, и в происшествии января 2020 года. По версии прокуратуры, обвиняемый (22-летний гастарбайтер Артурс Айшпурс из Латвии) планировал взорвать в Хельсинки самодельную бомбу – в толпе, в которой, как он полагал, будет много мусульман и иностранцев. В ходе суда Айшпурс, не скрывавший праворадикальных убеждений, оправдывался, что на самом деле никого убивать не собирался, а бомбу изготовил так, для развлечения. Самый гуманный в мире финский суд, впрочем, пощадил Айшпурса, решив, что доказательств его вины недостаточно…