Мосгорсуд в пятницу приговорил отставного офицера ГРУ Владимира Квачкова к 13 годам лишения свободы, а его пособнику Александру Киселеву назначено наказание в виде 11 лет колонии. В плюс к реальному сроку суд дал обоим еще и по году ограничения свободы. Обоим будут зачтены сроки, проведенные под арестом, которые исчисляются с декабря 2010 года.
Суд посчитал, что реальное лишение свободы станет для подсудимых справедливым наказанием
Суд признал виновным отставного офицера ГРУ в инкриминируемых ему деяниях: содействие террористической деятельности и покушение на вооруженный мятеж. Квачков вину не признал, указывая, что не согласен с политическим строем в России, считая его неконституционным. Второй фигурант дела Александр Киселев также не признал своей вины в том, что помогал отставному офицеру готовить мятеж в Санкт-Петербурге, передает РАПСИ.
Суд посчитал, что реальное лишение свободы станет для подсудимых справедливым наказанием. И на смягчение их участи не повлиял пожилой возраст. Проведенные экспертизы доказали, что оба подсудимых психически здоровы.
В то же время суд не удовлетворил просьбу прокурора лишить Квачкова воинского звания.
За наиболее тяжкое из преступлений закон предусматривает до 20 лет лишения свободы. Прокурор же просил суд приговорить Квачкова к 14 годам лишения свободы. По мнению гособвинителя, после отбытия наказания ему надо на два года ограничить свободу. Киселева прокурор просил приговорить к 12 годам заключения, также с ограничением свободы на два года.
Оглашая материалы дела, судья Павел Мелехин зачитал обстоятельства встреч Квачкова с представителями оппозиции. Согласно тексту приговора, в декабре 2009 года Квачков проводил разведку обстановки в Коврове, где, по его планам, должен был начаться мятеж. Успех вооруженного мятежа во Владимирской области должен был спровоцировать аналогичные события в других регионах, следует из приговора. В документе говорится, что мятеж должен был начаться 24 июня 2010 года.
Также судья перечислил показания свидетелей, некоторые из которых подтвердили, что обсуждали возможность участия в квачковском мятеже. Вообще, в ходе слушаний некоторые свидетели отказывались от ранее данных показаний, заявляя о давлении. Суд каждый раз сравнивал отказ с другими свидетельствами, чаще всего решая в итоге, что доверяет тому, что говорилось на стадии предварительного следствия.
Под видом занятий страйкболом были организованы тренировки боевого отряда организации, созданной Квачковым, напоминается в приговоре. Такие показания дал свидетель Васильев. Впрочем, позднее он их опроверг, заявляя, что говорил под давлением. Суд, однако, доверяет именно первым показаниям Васильева.
Судьи покинули зал под крики «Слава героям!» и «Владимир Васильевич, держитесь!».
Как сообщала газета ВЗГЛЯД, судебное следствие по делу полковника Квачкова завершилось в конце января. Первые заседания в Мосгорсуде проходили в закрытом режиме. Однако затем после протестов общественности все же было решено открыть процесс.
На прениях сторон Квачков изложил свою позицию по предъявленному ему обвинению в подготовке вооруженного мятежа. Делал он это в весьма экстравагантной форме, заявив, например, о необходимости «освободить русских от еврейского нацизма» и «ереси новожидовствующих». Дошло до того, что судья лишил подсудимого слова.
Полковник ГРУ в отставке Владимир Квачков оказался под следствием в конце 2010 года. Ему предъявили обвинение в организации вооруженного мятежа. Вины Квачков не признал. По его словам, суть предъявленных обвинений заключается в подготовке вооруженной группы из числа тольяттинских членов возглавляемой им организации «Народный фронт освобождения России имени Минина и Пожарского» для свержения власти.
«Согласно тем документам, которые есть, в Тольятти вооруженный арбалетом за 10 тыс. рублей, подчеркиваю, человек послал группу во Владимир, которая готовила там вооруженный мятеж. Он был руководителем тольяттинского отделения «Народного ополчения Минина и Пожарского». Его арестовали. Через 10 дней допросов он дал показания на меня», – сказал журналистам Квачков.
В ходе судебного следствия прокурор сообщил, что в квартире Квачкова изъяты несколько ножей, 200 долларов США, 93 тыс. рублей, также еще обнаружены 10 тыс. долларов.
Прокурор отметил, что у Квачкова нашли сим-карты различных сотовых операторов, а также билеты в другие города России. «Обнаружен пистолет, патроны, разрешение на оружие отсутствует», – зачитал прокурор протокол обыска.
Представитель надзорного ведомства сообщил, что у бывшего полковника ГРУ также обнаружены газеты, брошюры, листовки агитационного содержания, «спортивные сумки с устройствами для подавления шума», флаги с символикой «Народного ополчения Минина и Пожарского». Все это, по мнению обвинения, подтверждает вину полковника.
Впервые бывший полковник ГРУ Владимир Квачков привлек к себе внимание общественности после событий 2005 года. В том году 17 марта было совершено покушение на тогдашнего главу РАО «ЕЭС России» Анатолия Чубайса на выезде из поселка Жаворонки Одинцовского района Московской области. В этом преступлении обвинили Владимира Квачкова, а также отставных десантников Роберта Яшина и Александра Найденова и сына бывшего главы Минпечати Ивана Миронова. Им инкриминировались ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 105 УК РФ (покушение на убийство), ч. 2 ст. 167 УК РФ (умышленное уничтожение или повреждение имущества), ч. 3 ст. 223 УК РФ (незаконное изготовление оружия) и ст. 277 УК РФ (посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля). В итоге по тому делу они были оправданы.
Между тем Анатолий Чубайс, который не верил в то, что Квачков на него не покушался, отреагировал на приговор по этому делу. «Я не держу зла на Квачкова и искренне надеюсь, что суд был справедливым, что при вынесении приговора были учтены и возраст обвиняемого, и его прошлые заслуги, – написал он в своем блоге. – Но судя по взглядам Квачкова, которые он столь активно пропагандирует, он является опасным фашиствующим экстремистом, готовым приносить жизни людей в жертву своим диким идеям. Меня не удивляет, что он готовил мятеж. Утверждения же Квачкова о моей причастности к приговору свидетельствуют лишь о его неадекватности. Никакого отношения ни к следствию, ни к суду я, разумеется, не имел, да и не особенно интересовался этим процессом – у меня в жизни хватает и своих дел».