В среду в Санкт-Петербурге перед генеральным консульством Финляндии прошла акция в поддержку смешанных русско-финских семей: Инга Рантала вместе с сыном Робертом, которого органы соцопеки Финляндии забирали из семьи в приют, заявила о том, что ее ребенок останется в России.
Европейский суд по правам человека слушал дела Швеции, Великобритании, Голландии, он однозначно запрещает любое насилие над детьми и даже перечисляет: шлепки рукой, тапочкой, линейкой, тычки и многое другое
История семьи Рантала широко известна и вкратце такова: 4 февраля социальные работники Хельсинки забрали семилетнего Роберта из школы и препроводили в приют, а также направили в суд заявление с требованием лишить Ингу и Вели-Пекку Рантала родительских прав. Такое решение социальные службы приняли, посчитав, что ребенку в семье угрожает опасность: опека получила из школы сигнал о том, что мальчика бьют дома, а также могут вывезти в Россию. В реальности речь шла о том, что Инга Рантала сгоряча шлепнула ребенка во время совместного выполнения домашнего задания.
15 марта Роберт сбежал домой, где семья и заперлась, двое суток выдерживая «осаду» и опасаясь изъятия ребенка силами полиции. Затем с органами опеки был подписан так называемый «план счастливой жизни» мальчика.
Параллельно с разбирательствами вокруг семьи Рантала продолжается спор о дележе ребенка в другой русско-финской семье – Салонен. 1 мая финский суд отказался вернуть россиянке Римме Салонен ее сына Антона, оставив его с отцом финном Пааво Салоненом до завершения рассмотрения дела, а также не разрешил мальчику говорить с мамой по-русски во время их редких встреч.
Громкие международные скандалы, связанные с детьми и тем, что в России принято называть «ювенальной юстицией», связаны еще и с тем, что родители – не только у нас, но и во всем мире – с трудом перенимают передовой психологический воспитательный опыт.
Все специалисты, занимающиеся проблемами семьи и детей, в один голос говорят о том, что наказания – устаревшая практика. Юридически же само понятие «жестокого обращения» настолько размыто, что под него может попасть буквально все что угодно. Однако родители, даже читавшие психологов и знающие о том, что им может грозить, нет-нет да и сорвутся.
Педагогика
«Физическое наказание ребенка недопустимо, – заявил газете ВЗГЛЯД первый уполномоченный по правам ребенка при президенте России, а ныне член Президентского совета по развитию гражданского общества и правам человека Алексей Головань. – В европейских странах это стало нормой. Немыслимо обсуждать возможность применения силы к ребенку в ХХI веке».
«Ребенок – это личность, такая же личность, как и любой человек, – говорит правозащитник. – Ведь все понимают, что, если возник конфликт на улице, в трамвае, нельзя бить другого человека. В противном случае придется отвечать в суде, и только в отношении детей почему-то ведутся странные «дискуссии» – бить или не бить.
Главным же методом наказания детей за шалости, по мнению Алексея Голованя, могут служить ограничения в удовольствиях. «Например, ребенка можно ограничить в играх, в доступе к интернету, не дать что-то вкусное, какое-то лакомство», – объяснил защитник прав детей.
Аналогичный арсенал мер воздействия на ребенка предлагают и психологи в школах приемных родителей. С недавнего времени прохождение таких курсов стало обязательным для кандидатов в усыновители или опекунов. В Москве на организованных властями курсах психологи в качестве лучшего способа наказать за хулиганство называют лишение ребенка «зоны радости», каких-то позитивных ожиданий. Например, обещанной поездки в цирк или театр. Непременно надо объяснить смысл наказания и условия его «снятия» (заключается некий договор). И, конечно, оно должно быть соразмерным. Если ребенок набезобразничал в своей комнате, то убирать он должен свою комнату, а не всю квартиру.
Допустимо ли ставить ребенка в угол? На этот вопрос и Алексей Головань, и преподаватели школ приемных родителей (других заведений, где вообще учат быть родителем, нет) отвечают так: «Нежелательно, но допустимо». При этом подчеркивается, что в угол ставить можно на полторы–две минуты. Иначе наказание превращается в необъяснимую пытку, считают специалисты. И, разумеется, нельзя ставить в угол на горох и прочие предметы, причиняющие физические страдания.
А вот нынешний уполномоченный по правам ребенка при президенте России Павел Астахов более радикален, чем его предшественник и некоторые психологи. Астахов в интервью «Известиям» заявил, что и в угол ставить нельзя. «Ребенок может нести только моральное наказание», – подчеркнул детский омбудсмен.
Впрочем, и с моральным наказанием тоже надо быть осторожным. «Молчанку», когда в ответ на проступок даже очень серьезные родители просто перестают на день-другой разговаривать с ребенком, психологи считают глупым поступком. Да еще и неэффективным. Ведь никакие извинения не принимаются, любые усилия загладить причиненный вред разбиваются о глухую стену молчания.
«Эффективные» воспитатели, как объясняют в школе приемных родителей, крайне редко используют слово «нельзя», только в серьезных случаях, а наказание, если им пригрозили, должно быть обязательно доведено до логического завершения. Пустые угрозы ведут к игнорированию родителей. Ну а поощрять надо, конечно же, щедрее, чем наказывать. Но только не деньгами. Платить за помощь в мытье посуды, уборке квартиры категорически не рекомендуется. У каждого в доме должны быть свои обязанности.
Законодательство
Российское законодательство однозначно запрещает физическое наказание детей. Об этом газете ВЗГЛЯД заявил адвокат Антон Жаров.
«Причинил боль – нарушил статью 116 Уголовного кодекса «Побои». Есть и другие статьи, но ключевой водораздел – боль», – объясняет он. «Перечня допустимых или недопустимых наказаний в законодательстве нет и не будет», – считает адвокат. «Для определения вины родителей за жестокое обращение с ребенком нужно определить, был ему причинен вред или нет. И, кроме того, сама по себе вина – это не только содеянное, но и отношение – в данном случае родителя – к тому, что он делает», – отметил адвокат.
По словам Павла Астахова, шлепки запрещены Европейским судом по правам человека. «Европейский суд по правам человека слушал дела Швеции, Великобритании, Голландии. И он однозначно запрещает любое насилие над детьми и даже перечисляет: шлепки рукой, тапочкой, линейкой, тычки и многое другое. Это ответ на нормы, которые пытались принять в той же Великобритании: «Допускается некое рукоприкладство, когда оно соразмерно, адекватно, в определенных ситуациях». В Великобритании это долго практиковалось не только в семьях, родители подписывали разрешение своего ребенка шлепать в школе», – рассказал Астахов «Известиям».
Так что туда жаловать, если за шлепки, а тем более порку отберут ребенка, точно бессмысленно.
Нравственность
Русская православная церковь, в чьем консерватизме сомневаться не приходится, также выступает против телесных наказаний.
Вероятно, многие удивятся, но в Русской православной церкви физические наказания детей не одобряются. «Побои как регулярная мера наказания являются неприемлемыми», – заявил газете ВЗГЛЯД глава Синодального отдела по взаимоотношениям с Вооруженными силами и правоохранительными органами протоиерей Димитрий Смирнов. По первому образованию он педагог, создатель трех детских домов, приходской гимназии и один из самых решительных в нашей стране противников и критиков ювенальных западных технологий. Так почему же, по его мнению, детей нельзя систематически пороть? Разве традиция этого не предписывает?
«О порке говорится в «Домострое», но эта книга, хоть и написана священником, вероучительной не является, она фиксировала нравы того времени 400-летней давности», – говорит отец Димитрий. «В Священном писании говорится, что кто любит своего сына – готовит розги, но розги – это жестокое наказание», – считает священник. По его мнению, порка – наказание исключительное. «Один–два раза в жизни ее хватит, и только за проступок совершенно исключительный. Например, если подросток в девять лет закурил, если зверски мучает животных, или умышленно льет кипяток на ноги младшему брату, или поджигает бензоколонку», – объясняет священник. «При этом шлепать рукой нельзя, розги использовать нельзя – нужен мягкий сыромятный ремень, чтобы не было больно», – поясняет батюшка. Он подчеркивает, что сирот и девочек физически наказывать вообще нельзя, а мальчиков – в возрасте от 9 до 13 лет. Не младше и не старше. «Тогда возможен некий педагогический эффект», – говорит отец Димитрий. Но систематическая порка, по его мнению, даст совершенно иной результат. «Если пороть регулярно, то ребенок вырастет трусом, подлецом, предателем и вруном, готовым на все, чтобы избежать наказания», – убежден священник. Он считает допустимым ставить ребенка в угол.
Но вообще физическое наказание, по словам протоиерея Димитрия Смирнова, это лень и несдержанность родителей. «Детей надо ласкать, обнимать, целовать, играть с ними. Даже детское воровство – это признак недостатка ласки, любви, внимания», – призывает отец Димитрий и приводит данные зарубежных исследователей: «Американцы подсчитали, что ребенка надо за день обнять и поцеловать не менее 17 раз».
Практика
Теория, впрочем, расходится с практикой. Согласно опросу ВЦИОМ, родители чаще всего воспитывают детей устными наставлениями (88%). Половина опрошенных признаются, что родители наказывают детей ограничением прогулок (44%), постановкой в угол (43%), а вот более трети респондентов (33%) применяют к своим детям телесные наказания. В свою очередь 17% опрошенных заявили о том, что берутся иногда за ремень.
Владимир Файнзильберг, психиатр, доцент Московского института психоанализа, полагает, что объективный разрыв между теорией и практикой воспитания продиктован прежде всего историей взаимоотношений родителей с теми, кто воспитывал их самих, а поэтому в одночасье ситуацию не переломить.
«Мы инстинктивно копируем поведение родителей, манеру общения. Наши дети поступают так же. Это возможно исправить, если проводить достаточно много времени с семьей, уделять внимание детям, вникать в их дела и переживания. Дети будут отвечать доверием», – полагает психолог.
Выход из замкнутого круга насилия Файнзильберг видит в просвещении. «Должны быть определенная пропаганда, – пояснил он. – Ценности нужно формировать – фильмами, передачами, объяснением того, как нельзя поступать и почему. Это должна быть цельная, логичная мультидисциплинарная доктрина избавления от насилия».