В России почти незаметно начинается эпоха электронной демократии. Недавно Московская городская дума (МГД) приняла в первом чтении закон об электронном дистанционном голосовании. Впервые в истории страны он позволит голосовать по интернету, просто сидя с ноутбуком на коленях дома на диване. Выборы пройдут в сентябре в нескольких районах столицы – выбирать будут депутатов МГД.
Ранее и Госдума приняла закон о «цифровых» избирательных участках. Хотя название схожее, имеется в виду другой формат голосования. Жители одного российского региона смогут дистанционно участвовать в региональных выборах у себя «на малой родине», если они в день выборов оказались, например, в Москве. Этот формат заменит прежние открепительные удостоверения. Оба эксперимента проходят под эгидой Центральной избирательной комиссии.
Политиков на этом фоне больше всего волнует, повысится ли явка при таких новых формах и за кого, скорее всего, проголосуют «электронные избиратели». Кстати, надежды оппозиции на то, что более современные формы голосования непременно добавят голоса в ее копилку, пока не подтверждаются практикой. Например, механизм «Мобильного избирателя», который был использован ЦИКом в прошлом сентябре на выборах мэра Москвы, в итоге привел к тому, что победный процент Сергея Собянина тогда даже вырос. Прописанные в Москве дачники, которым дали возможность голосовать в Подмосковье и соседних областях, оказались настроены довольно лояльно, как отмечали эксперты.
О том, что изменится в политической системе от перехода к электронной демократии, в интервью газете ВЗГЛЯД рассказала председатель ЦИК России Элла Памфилова.
ВЗГЛЯД: Элла Александровна, как известно, в Москве и Петербурге работает много людей из провинции. В большинстве своем это люди молодые, социально активные. Благодаря новшествам избирательной системы, в сентябре они впервые смогут участвовать из Москвы в своих региональных выборах, решать, кто у них дома станет губернатором. В какой степени это повлияет на итоги голосования?
Элла Памфилова: Если эксперимент этого года окажется удачным, то через два года к выборам в Государственную думу мы планируем открыть минимум 5 000 цифровых участков, чтобы максимально охватить все регионы страны, исходя из принципа доступности.
Несомненно, это будет влиять на итоги голосования, поскольку данная категория граждан более мобильна и активна, и она в меньшей степени подвержена какому бы то ни было внешнему давлению, включая административный ресурс. И в будущем, мы надеемся, цифровые участки будут способствовать расширению электоральных возможностей.
Но пока тот эксперимент, который намечен на сентябрь, ограничен всего тридцатью специально оборудованными участками, и только в Москве. На них смогут проголосовать за «своих» губернаторов жители 16 регионов, которые в это время окажутся в Москве.
Мы проанализировали, сколько человек из этих регионов голосовало через систему «Мобильный избиратель» в Москве на президентских выборах, и это дает нам возможность примерно предположить, сколько людей может воспользоваться этим видом голосования на этот раз – на результаты выборов в целом это не может повлиять.
Цель нынешнего эксперимента – максимально отработать все детали и процедуры, проанализировать все возможные аспекты и проблемы, тщательно отработать дальнейшие шаги, изучив спрос на данную систему голосования.
ВЗГЛЯД: А как отразится на итогах выборов другой ваш эксперимент – появление дистанционного электронного голосования, когда голосовать можно сидя дома с ноутбуком? Многие ожидают, что заметно вырастет явка. Но вот в Эстонии, где уже давно голосуют через интернет, явка не сильно выросла.
Э. П.: Здесь нет никакой прямой зависимости. Новый способ просто расширяет границы для тех, кто считает своим гражданским долгом участвовать в выборах, но у кого, в силу целого ряда уважительных причин, не всегда была такая возможность. То есть явка может в какой-то степени возрасти за счет тех, кто и раньше хотел голосовать, но не мог, а сейчас такая возможность появляется.
Есть вероятность, что дополнительно подтянутся молодые избиратели.
Но ЦИК может сделать процесс выборов только доступнее. А сделать выборы интереснее могут только сами кандидаты – своими программами, своими дебатами.
ВЗГЛЯД: Через интернет, как считается, будет голосовать не только молодежь, но и инвалиды. Считается, что молодежь обычно настроена более оппозиционно, а инвалиды – более лояльно к правительству, поскольку получают пособия, а молодежь живет сама по себе. Как вы относитесь к этому постулату?
Э. П.: Многие, особенно молодые люди, поневоле оказавшиеся в инвалидной коляске, интеллектуально продвинуты, сосредоточены на саморазвитии, обладают активной гражданской позицией. И придерживаются разных политических взглядов и пристрастий. Так же, как и пожилые маломобильные группы, которые с каждым днем все активнее «обживаются» в интернет-пространстве. Новые виды голосования позволяют всем им стать «мобильными» избирателями, независимо от лояльности или оппозиционного настроя.
Партийно-политический ландшафт меняется не от формы голосования, а от того, какие морально-этические, социокультурные, экономические, экологические и иные процессы происходят в стране, насколько динамична общественно-политическая система.
Не только в России, но и во всем мире партии все больше упираются в идеологический тупик. Проблемы в разных странах разные, а тенденция везде одна – партийные системы переживают глубочайший мировоззренческий кризис, поскольку оказались не в состоянии ответить на современные вызовы и запросы своих обществ.
Нынешние «левые–правые» – полная противоположность прежним, традиционным. Часто консерватора сложно отличить от либерала, социалиста – от республиканца и так далее. Многие партии научились моментально менять «окрас» в зависимости от политической конъюнктуры, смешивая разные идеологические понятия в единый политический коктейль. И у людей это вызывает отторжение. Вот почему и явка зачастую не очень высокая, когда люди подозревают, что ими пытаются манипулировать.
К примеру, партия заявляет, что борется против крупного капитала за права трудящихся. Но вот мы смотрим на социальный состав ее депутатского корпуса и диву даемся: где там рабочий, где там сельский труженик?! Как раз представители того самого крупного капитала...
Но избиратели теперь сами смогут подробно узнавать все о партиях – благодаря новому информационному сервису «Партии» на сайте ЦИКа. И мы будем расширять эту работу в рамках нашей компетенции. Это в интересах избирателей, чтобы их не оболванивали, не завлекали всякими лукавыми лозунгами, за которыми ничего не стоит.
ВЗГЛЯД: Еще предлагают собирать подписи за выдвижение кандидата тоже в электронном виде.
Э. П.: Пока мы думаем над этим предложением, оцениваем все плюсы и минусы. Ведь это не просто механический сбор подписей. Если ты грамотный политик, значит, ты используешь этот процесс максимально, прежде всего для общения с людьми, для популяризации своих идей. Да и цифровизация – не самоцель, а лишь современное средство, направленное на повышение качества системы жизнеобеспечения человека. По крайней мере – так должно быть.
Президент нам задачу четко поставил – максимальная прозрачность избирательной системы для контроля со стороны общества. Только в этом случае она будет вызывать доверие у людей.
Мы шаг за шагом и довольно быстро идем именно в этом направлении. Поэтому цифровизация важна, но она не должна превалировать над человеческим фактором. Для этого в том числе нам необходимо заботиться и о качестве собственных кадров, учить людей, защищать их, оберегать от административного и иного давления извне.
Мы пытаемся создать внутри системы атмосферу доброжелательности и поощрения для добросовестных членов комиссий, но абсолютной непримиримости к нарушителям. Это первостепенная задача, а технологии пусть работают в качестве дополнения к этому.
Когда в 2016 году новый состав ЦИК только приступил к работе, был близкий к нулю уровень доверия к выборам. Нам очень тяжело пришлось преодолевать это укоренившееся недоверие. Конечно, мы достигли определенных успехов после президентской кампании, но это доверие очень легко потерять, а завоевывать его надо каждый день, на выборах любого уровня.
Ведь эти эксперименты с цифровыми участками и электронным голосованием тоже нацелены на повышение прозрачности избирательного процесса и укрепление доверия к нему.
ВЗГЛЯД: Но возникнут другие проблемы? Например, как совместить и тайну, и прозрачность электронного голосования?
Э. П.: Да, это фантастически сложная задача. Но мы не можем отставать от других стран – наоборот, должны сработать на опережение. Создать самую современную, безопасную систему голосования и при этом обеспечить максимальное доверие со стороны общества.
При этом еще надо обязательно учитывать внешние факторы. Какая вокруг России будет международная обстановка? Важно учитывать? Важно. Какой будет политическая тенденция? Социально-экономическая? Культурный аспект? Эмоциональное состояние общества, настроения? Целый ряд внешних факторов могут затягиваться в тугой узел. Но избирательная система в любой ситуации, при любых раскладах должна быть устойчивой – как наша система ГАС «Выборы».
ВЗГЛЯД: Это пока прогнозы. А пока кандидаты «по старинке» собирают бумажные подписи к выборам в сентябре. Вы недавно призвали власти регионов, где предстоят выборы, снизить муниципальный фильтр до пяти процентов. Есть ли от них уже ответная реакция?
Э. П.: Надеюсь на положительную реакцию в ряде регионов. Мы направили письма с этим предложением. Они адресованы в законодательные собрания субъектов, где будут выборы в этом году, а также врио губернаторов. Мы окажем всю необходимую методологическую помощь. А дальше – как они решат.
Из 16 регионов, где будут проходить выборы высшего должностного лица, в четырех проблема с фильтром уже решена – там он не выше пяти процентов. Остаются 12 регионов, в которых везде, кроме Санкт-Петербурга, вполне можно снизить фильтр до пяти процентов, в Санкт-Петербурге – до шести процентов. И это не будет противоречить норме федерального закона о том, что необходимо собрать подписи в 3/4 муниципальных образований.
В Петербурге фильтр составляет десять процентов, но там нельзя просто снизить до пяти. Если собрать подписи в не менее чем 3/4 муниципальных образований города, то получается между пятью и шестью процентами подписей от числа всех муниципальных депутатов Петербурга. Поэтому мы городским властям будем рекомендовать снизить фильтр хотя бы до шести процентов.
Мы не можем давить и принуждать, но мы должны показать, что есть такая возможность, что такой шаг повышает конкурентность, снижает возможность злоупотребления административным ресурсом, «оживляет» выборы. А от этого все только выиграют, и в первую очередь – наши избиратели.