Президентские выборы в Алжире были намечены на 18 апреля – и в них собирался участвовать и президент Бутефлика. Это вызвало многочисленные демонстрации протеста – правящий Алжиром уже два десятилетия Бутефлика последние шесть лет прикован к инвалидному креслу и очень редко появляется перед телекамерами.
Однако в понедельник телеканалы наконец-то показали вернувшегося накануне из швейцарской клиники Бутефлику – он встречался с главой генштаба и премьер-министром. Одновременно было распространено его обращение к народу – Бутефлика объявил о переносе выборов и о своем отказе от выдвижения на новый срок:
«Пятого мандата не будет, и этот вопрос никогда не стоял передо мной в принципе. Состояние моего здоровья и мой возраст не способствуют исполнению моих обязанностей перед алжирским народом, который вносит вклад в строительство новой республики».
Вместо выборов будет созвана национальная конференция для выработки новой конституции, после утверждения которой на референдуме и пройдут новые президентские выборы. Конкретные сроки не называются, но, скорее всего, избрание нового главы государства пройдет в конце нынешнего или начале следующего года. Уход Бутефлики закрывает важную главу не только в истории Алжира, но и, без всякого преувеличения, в мировой.
82-летний Бутефлика принадлежит к поколению политиков еще 60-х годов – именно тогда он уже был одним из руководителей получившего в 1962 году независимость Алжира. Бутефлика приезжал в СССР еще при Никите Хрущеве в качестве министра, сопровождавшего тогдашнего президента Алжира Ахмеда бен Беллу. Более полутора десятилетий он был главой алжирского МИДа. Да, у Бутефлики был период опалы и эмиграции в 80-е годы, но все равно,
перед нами политик из эпохи почти 60-летней давности, человек времен Хрущева и Кеннеди.
В мире сейчас у рычагов власти остался только один подобный патриарх – это 87-летний Рауль Кастро, все еще возглавляющий правящую на Кубе компартию.
Бутефлика уходит практически без боя и без особых проклятий: претензии у алжирцев не к президенту лично. К нему относятся как к одному из отцов-основателей независимого Алжира, как к человеку, который потом вытащил Алжир из гражданской войны 90-х. Он не рвался к власти – ему предлагали ее военные еще в 1994-м. А после избрания президентом в 1999 году за пару лет Бутефлика сумел закончить длившееся более десятилетия противостояние с исламистами. Да, они частично ушли в подполье, но Алжир избежал участи других жертв «арабской весны» в 2011-м.
В 2013-м Бутефлика оказался прикован к инвалидному креслу, и его выдвижение на выборах 2014 года было вызвано как реакцией на «арабскую весну» (все-таки война в соседней Ливии, да и шторм по всему арабскому миру – не лучшее время для смены руководства), так и сложностью поиска адекватной замены столь опытному политику и согласования его кандидатуры внутри алжирских элит.
Все последние годы оперативное руководство все больше переходило в руки брата Бутефлики Саида и начальника генштаба Ахмеда Гаида Салаха. Но и к нынешним выборам преемника Бутефлики также не нашли – в итоге получили народное возмущение и раздрай. Впрочем, ни брат президента, ни генерал Салах не будут претендовать на место наследника. Выдвижение брата вызовет протесты, а 79-летний генерал слишком стар, да и лишен президентских амбиций.
Все определится в ходе внутриэлитных переговоров. Все лагеря алжирской элиты заинтересованы в том, чтобы в стране не повторилась ситуация начала 90-х, когда выборы привели к началу гражданской войны. Тогда ослабла власть правящего социалистически ориентированного Фронта национального освобождения (ФНО), и на выборах победили исламисты, но армия взяла власть в свои руки.
Генералы пригласили из почти 30-летней эмиграции одного из основателей ФНО Мохамеда Будиафа – он возглавил страну, но вскоре был убит исламистами. Алжир погрузился в десятилетний период смуты, стоившей ему не одной сотни тысяч убитыми. Из которой вышел как раз после избрания Бутефлики, и сегодня никто не хочет, чтобы его уход ознаменовался возвращением в 90-е.
Как и в большинстве арабских стран, армия – это хребет и гарант государственности. Тем более что и свою независимость Алжир завоевал в ходе войны с бывшей метрополией. Четыре года войны с Францией поставили Алжир в центр мировой политики – на рубеже 50-х и 60-х годов он, наряду с Кубой, был главным символом борьбы с мировым империализмом. Именно тогда и зародилась дружба наших стран. Москва более чем активно поддерживала алжирских повстанцев на международной арене, помогала и поставками оружия.
После 1962 года советско-алжирские отношения были крайне разнообразны – мы готовили кадры для промышленности и армии (тот же генерал Салах учился в Москве), строили заводы и университеты, разминировали и лечили. Никита Хрущев присвоил бен Белле звание Героя Советского Союза, что, в отличие от такой же награды египетскому президенту Насеру, не стало поводом для народного фольклора. Алжир при этом был самостоятельным и сильным государством, одним из лидеров Движения неприсоединения.
В 90-е годы наши отношения упали. Не столько из-за внутренних проблем Алжира, сколько вследствие того, что Россия тогда оставила практически все свои внешнеполитические позиции. Но уже с нулевых связи стали стремительно восстанавливаться – в 2001-м в Москву приехал Бутефлика, а в 2006-м Алжир посетил Владимир Путин. Были заключены новые крупные контракты. Один только оружейный потянул на семь с лишним миллиардов долларов. Алжир стал крупнейшим в мире покупателем нашего оружия.
Мы не только сотрудничаем в нефтянке и газовой сфере (Алжир второй после нас поставщик газа в Европу), но и собираемся строить первую в Алжире АЭС. Товарооборот в 2017-м перевалил за 4,5 миллиарда долларов, а есть ведь еще и множество неиспользуемых возможностей. Например, по поставкам нашего зерна в Алжир, а алжирских овощей и фруктов – в Россию. За последние девять лет в Алжире дважды бывал Дмитрий Медведев, а январский визит в эту страну Сергея Лаврова стал уже шестой его поездкой туда за полтора десятилетия – наши внешнеполитические позиции, в том числе и по основным ближневосточным темам, более чем близки.
40-миллионный Алжир – это еще и крупнейшая по территории страна исламского мира (хотя большую его часть занимает Сахара), и его значение выходит далеко за региональные рамки. Никакие амбициозные проекты Франции, Италии или Евросоюза в целом на африканском направлении или по Средиземноморью невозможны без Алжира.
Наряду с Сирией Алжир является одной из двух арабских стран, которые всегда последовательно выступали за тесные связи с нашей страной, не шарахались к американцам, не ссорились, не обижались. Неизвестно, кто будет наследником Бутефлики, но традиция такого отношения к России точно сохранится у любого алжирского руководства.