Речь, стало быть, о сувенирах. На одном из православных форумов прихожанка как-то поинтересовалась у священника, можно ли держать дома статуэтки божков и фараонов, купленные в Египте «на память». Батюшка был категоричен: нельзя, надо пойти в лес и закопать. Что называется, не в бровь, а в глаз, такое с РПЦ случается редко. Закопать, непременно закопать. И божков, и фараонов, и пикадоров, и макеты пирамид-сфинксов-колизеев, и папирусы с закатами, и зажигалки в виде Эйфелевой башни, и кельнские соборы в шарах с водой и пластиковой крошкой, и 20-долларовые кинжалы с отделкой бисером, и ракушки-рапаны, и пивные кружки «Крым-2003», и сумки «Antalya-2004» – все эти нелепые и штампованные пылесборники. Они годны в качестве презента для нелюбимых родственников, но лучше все-таки закопать.
Джоли тут, право, очень к месту. Снимают ее как должно – частями и сзади. Она не актриса, а именно Джоли – часть декорации
Шутка. Причем снобистская. Но уместная в том плане, что «Турист» является образчиком подобной сувенирной продукции: фильм-буклет, фильм-открытка, ярок и блестюч, но полностью состоит из нелепостей, излишеств и штампов, растянувшихся, к счастью, всего на полтора часа. На полтора часа бесплодных попыток изловить Арсена Люпена версии 2.0 – ловкого мошенника по имени Александр Пирс.
Ловят Пирса и мафия, и Интерпол. Ни те, ни другие не в курсе, как он выглядит, а единственная зацепка – любовница (Анджелина Джоли), за которой установлено круглосуточное наблюдение. Чтобы избавиться от «хвоста» и «перевести стрелки», Пирс в письменной форме приказывает даме сердца закадрить какого-нибудь лоха схожей с ним комплекции. Лох будет найден в поезде на Венецию – это учитель математики из Висконсина по фамилии Tupelo и с лицом Джонни Деппа. Очень скоро этот любитель шпионских боевиков в мягкой обложке сам окажется в центре шпионского боевика, между молотом-полицией и наковальней-бандитами, а также с фам фаталью Джоли где-то рядом, которую то ли совесть замучила, то ли любовь к интеллигентным мужчинам подвела.
Внимательный читатель заподозрит в таком сюжете что угодно – от отсылок к Хичкоку до многобюджетной версии клипа на песню певицы Славы «Попутчица», а внимательный читатель-синефил определит точно: это римейк на французского «Неуловимого». Сюжет тот же (и смотревшим оригинал ловить здесь нечего), добавочная стоимость – Джоли и Депп, единственное принципиальное отличие – смена жанра. Раньше интриговали и почти пугали, а нынче, судя по всему, намеренно смешат.
#{image=475908}Режиссер с хорошим русским языком (в Питере учился) и невозможной фамилией Флориан Хенкель фон Доннерсмарк проделал трюк «легким движением руки брюки превращаются в элегантные шорты» в точности по Гене Казадоеву – с накладочкой. Некоторое шатание между триллером и комедией обнаруживалось еще в предыдущей его работе – оскароносной драме «Жизнь других», где страдали восточногерманские диссиденты, а сотрудники Штази разочаровывались в политике партии и правительства. Нет, страдали и разочаровывались они на полном серьезе, но под определенным углом зрения некоторые ужасы тоталитаризма могли показаться ужасно смешными, причем с привкусом клюквы. В «Туристе» привкус дозрел до полноценного вкуса, а диссонанс принял намеренный характер: вроде и брутальный злодей имеется, и саспенс, и кое-кого даже убьют, но самая запоминающаяся сцена – та, где Джонни Депп потешно прыгает по черепичным крышам в одной пижамке и босиком.
Немец Доннерсмарк клянется, что французского оригинала не видел, но верится в это с трудом, слишком уж сильно ощущение пародии. Где Софи Марсо кусала в кровь губы и получала свежие шрамы, там теперь Анджелина Джоли губы бережет: из воды сухой выходит, из драки – невредимой. Где вкусно курили и подзывали официанта струйкой дыма, там теперь Джонни Депп пыхтит электронной сигаретой. Где русский авторитет со смачной фамилией Нассаев движением брови повелевал хмурыми киллерами, там теперь опереточный мафиози по фамилии Шоу милостиво разрешает славянским подручным высказываться то ли на суржике, то ли на трасянке.
Пижамку Деппа тоже лишний раз вспомнить стоит. Пижамку и трогательное внимание к запасным носкам. Его предшественник – Иван Атталь – в тех же сценах щеголял голым торсом. Триллеры любят мясо.
#{movie}Теоретически все, конечно, должно было быть наоборот. Драмы, насилие, предельно серьезное отношение к закону и беззаконию – это в немецком характере. Пятой же республике по сердцу Пьер Ришар, о котором теперь заставляют вспомнить и Tupelo-Депп, и снующие туда-сюда бестолковые, но в чем-то обаятельные полицейские – вечные спутники французских комедий.
Но дело, конечно, не в национальностях, дело в Доннерсмарке лично. В «Жизни других» наличествовал явный перебор по эмоциональной части, однако к композиции в целом было не придраться: с учетом скромного финансирования она проходила по разряду «бедненько, но чистенько». Получив голливудский бюджет, режиссер развернулся, и подозрения подтвердились: чувство меры в число его достоинств не входит. Доннерсмарк снимает так, как Лужков дома строил: нелепо, пышно, богато, в амурах, башенках и флигелечках. Пространство минималистичного «Неуловимого» он замостил гламуром и избыточностью барокко, отдав дань всему, что в современной России называют «богато» (с малоросским выговором буквы «г»): яхты и люксы, шелка и шампанское, балы, красавицы, лакеи, жемчуга и невыносимо сладкое личико Рауля Бова в проходном эпизоде. Не фильм, а рекламный ролик: посетите нашу Венецию. Эксклюзивно. Дорого.
Джоли тут, право, очень к месту. Снимают ее как должно – частями и сзади. Она, в свою очередь, что нужно – оттопыривает, но от навязшего на зубах амплуа – ни шагу в сторону, ни эмоцией больше. Джоли здесь не актриса, а именно Джоли – часть декорации и свидетельство роскоши, суперзвезда, надевшая роль как костюм из личного гардероба (роскошного, само собой), - такую не тронь, не мешай ей туда-сюда ходить красиво. Депп фишку просек, грабли свои не распускает, да и не может с некоторых пор иначе. У нашего Джонни уже лет пять кряду с женщинами в кино выстраиваются сугубо мультипликационные отношения, за что спасибо пиратам Карибского моря и Тиму Бартону лично. Ручку поцеловать – может, под локоток взять – тоже, всё остальное делать отучили.
Словом, те, кто рассчитывал выбить из этих двоих искру страсти и разжечь костер любви, сильно погорячились. Оба героя абсолютно инертны, к обоим до боли знакомая маска приросла намертво, не люди – запрограммированные роботы. Причем за Джоли в этом смысле особенно страшно. Депп-то еще оклемается, у него и актерский потенциал повыше, и былые заслуги позначительней. А вот его нынешней партнерше надо срочно состариться, сыграть мужчину, маньяка или тролля, в общем, что угодно, но удивлять, бегом бежать от образа «супершпионки-суперженщины». Бежать, пока не превратилась в совершеннейшую Людмилу Марковну. Людмила Марковна, если что, и сейчас бы такую вот «суперженщину» сыграла, только предложи. Опыт общения с туристами-недотепами у неё богатый, про них же и песню в свое время спела: живем, мол, что-то без азарта, однообразно, как в раю. Айда воровать миллиарды, даешь большое приключение.
А покамест даже и это приключение за «большое» не сойдет. Стандартное получилось приключение, по турпутевке. Джоли и Депп вместо экскурсоводов и в качестве «заманухи»: с ними как будто фоткаешься на память – на заднем плане мост Риальто, рамка кадра проходит по бедру. Драматургия, эмоции, страсти, надрыв, «химия отношений» – всё в прошлом, всё пройденный этап, который год, как говорится, в браке. Да и зачем оно теперь? Суперзвезды самодостаточны, их каждая домохозяйка знает, механический поцелуй на публику – и вся любовь. Туристы останутся довольны, причастные получат гонорар.
Справедливости ради отметим, что все претензии и всё ехидство по адресу картины «Турист» вытекают из заданной системы координат – оскароносный режиссер, хороший актер Депп, интересная (в прошлом) актриса Джоли. Если же оценивать фильм просто по факту его выхода, как шоу, то почему бы и не насладиться такой красотищей. Выходные в Венеции, Большой канал, набор открыток с автографами. Титулованный постановщик Доннерсмарк продает сувенирку. Имеет полное право.
И кто тут без греха, пусть первый бросит в него холодильником, к которому ни одного магнитика не приляпано.