«Инновация» появилась в 2006 году на волне докризисной моды на создание художественных премий. Арт-премии были одним из мировых трендов 2000-х, к концу десятилетия их количество исчислялось сотнями, если не тысячами, а призовые фонды доходили до 1 млн долларов (именно таким призовым фондом располагает появившаяся в Арабских Эмиратах Abraaj Capital Art Prize). Из этого громадного количества наиболее значимыми считаются золотой лев Венецианской биеннале современного искусства – главная международная награда и еще несколько национальных премий, в том числе появившиеся в начале 2000-х премии Винсента ван Гога (Vincent Award) и Марcеля Дюшана (Prix Marcel Duchamp), а также медийная и скандальная премия Тернера (Turner Prize).
Через Turner Prize прошли и Дэмиан Херст со своими маринадами, и Крис Олифи со слоновьим пометом
В России по части премий арт-сообщество долго отставало от литераторов, театральных деятелей и кинематографистов, но потом рвануло вперед и учредило подряд целый комплект разнообразных наград, из которых, впрочем, выжили не все. Была создана премия «Мастер», не приносившая ни копейки денег, но даровавшая почет в узком кругу арт-критиков. И столь же безденежный «Соратник», на котором лауреатов выбирали сами художники, быстро превратив мероприятие в приятный междусобойчик с домашним названием «Собутыльник». Премия «Черный квадрат», учрежденная фондом «Арт-Москва» и компанией «Экспопарк», гарантировала победителю выставку в ЦДХ и, как следствие, возможное внимание со стороны галеристов и арт-дилеров. Последней, в 2007 году, была учреждена амбициозная премия Кандинского, уже одним своим именем вознамерившаяся продолжить список престижных европейских наград. Сюда стоит присовокупить денежное довольствие от частного капитала (призовой фонд 55 тыс. евро), международное жюри и скандальных победителей (так, в 2008 премию присудили Алексею Беляеву-Гинтовту, придерживающемуся взглядов левого евразийства).
Но все же именно появление государственной «Инновации» стало важнейшим событием – в России впервые за долгое время актуальное искусство официально признавалось государством и выходило из разряда маргинального. Отчасти «Инновация» выросла из Государственной премии в области литературы и искусства, которая существует и по сей день, с той большой разницей, что Госпремия присуждается за расплывчатый «вклад в искусство», а «Инновация» главным критерием называет «соответствие проектов и деятельности номинантов новейшим концепциям, стратегиям и тенденциям современного искусства». В отличие от большинства премий, в том числе премии Кандинского, «Инновация» дается не только художникам, но также кураторам и искусствоведам.
Каждую национальную премию обычно сравнивают с британской Turner Prize, самой знаменитой и широко обсуждаемой. Ее опыт показывает, что без хорошего пиара, вскормленного скандалами и спорами, премия из разряда узкоспециальных в разряд общественно-народных попадет не скоро. Turner Prize, правда, существует с 1984 года, но широкий общественный резонанс и крепкую репутацию ей обеспечивает не возраст и не величина приза (ее призовой фонд – 40 тыс. фунтов, фонд «Инновации» – 1 млн рублей). Главное здесь – стратегия, замешанная на уважаемой во всем мире Tate Gallery, пафосной церемонии, бесконечном обсуждении в СМИ и национальном телеканале Channel 4, являющемся спонсором премии и превратившем ее в своеобразное реалити-шоу. Прибавить сюда возглавлявшего конкурс до недавнего времени несравненного сэра Николаса Сероту, вот уже много лет не покидающего десятку самых влиятельных людей арт-мира, и подъем самого британского искусства. Через Turner Prize в свое время прошли многие художники-провокаторы, среди которых были и Дэмиан Херст со своими маринадами, и Крис Олифи со слоновьим пометом, и Трэйси Эмин со знаменитой кроватью, заваленной всяким хламом, и кровожадные братья Чепмены. Выдвигая любителей эпатажа в первые ряды, Turner Prize и сама заработала славу эпатажной. «Государственная» перестала значить «скучная и официозная». И хотя за последние несколько лет скандальность и премии, и британского искусства поуменьшилась, репутация осталась. Выставки Тернеровской премии привлекают множество людей, провоцируют дискуссии и в конечном счете во многом способствуют формированию вкусов и взглядов на развитие актуального искусства.
«Инновация» же по-прежнему остается тихой премией, мало известной широкой общественности. Даже среди посвященных ее почти не обсуждают, но признают, помня, что частная инициатива уходит и приходит, а государственный конкурс имеет гораздо большие шансы на долголетие и развитие. Громких скандалов на «Инновации» не случалось (за что ее, с одной стороны, хвалят, с другой – упрекают), хотя премия уже переживала кое-какие спорные моменты. Например, ее так же, как и Turner Prize, уже обвиняли в предвзятости – в лауреаты повадились попадать члены жюри и экспертного совета, отбирающего работы на конкурс. Это видно и по номинациям нынешнего года – так, среди выдвинутых на премию кураторов фигурирует имя Виталия Пацюкова, куратора и сотрудника ГЦСИ, входящего в экспертный совет. А премия «За поддержку современного искусства России» будет вручена Stella Art Fondation, которая все эти годы является постоянным партнером «Инновации».
Пока на Turner Prize не был введен возрастной ценз, на нее нередко номинировали мэтров британского послевоенного искусства: Лусиена Фрейда, Гилберта и Джорджа, Дерека Джармена и других. Та же ситуация случилась год назад на «Инновации» – в список номинантов попал Илья Кабаков. Его кандидатура вызвала бурные споры: было очевидно, что, с одной стороны, ни о каких новаторских достижениях в творчестве 75-летнего классика концептуализма говорить невозможно, что если и вручать ему премию, то именно «За заслуги». А с другой – участие в конкурсе столь маститого художника практически не оставляло шанса его молодым коллегам. В итоге после волны критики в СМИ, как никогда привлекшей к «Инновации» внимание, Кабаков сам снял свою кандидатуру.
Случались и другие проколы: несоответствие возраста участников заявленным критериям (в номинации для молодых художников), очевидные проблемы с ротацией жюри и экспертного совета, многие члены которых не меняются годами, подчас странные по своей стилистике церемонии награждения, напоминающие капустники или телешоу. Тем не менее для России Государственная национальная премия – это один из механизмов стимулирования развития арт-сцены. При всех недоработках конкурс проводит достаточно широкий просмотр и анализ состояния отечественного современного искусства. А его относительная стабильность формирует необходимую даже для актуальной арт-сцены традицию.