Завтра состоится премьера фильма культового Клинта Иствуда, которому, кстати говоря, и прочат главную награду Канна. В кулуарах посмеиваются: дескать, жюри под давлением интригана Жиля Жакоба, экс-президента Каннского фестиваля, сделает все, чтобы не дать Дарденнам вожделенное каннское золото в третий раз.
Двукратные чемпионы
Жюри под давлением экс-президента Каннского фестиваля сделает все, чтобы не дать Дарденнам вожделенное каннское золото в третий раз
Во-первых, это был бы случай абсолютно беспрецедентный, а во-вторых, французы уже сходят с ума от ревности и зависти: чтобы «какая-то там» Бельгия, второстепенная, по их мнению, страна, сумела столь убедительно воцариться на каннском олимпе...
Обидно, тем более что сами хозяева фестиваля не получали «Золотой пальмовой ветви» уже многие и многие годы.
Что делать? Братья Дарденн, два бельгийских интеллектуала за пятьдесят, раньше подвизавшиеся на ниве документального кино, стартовали в постановочном кинематографе безо всяких предисловий и разминок.
Стартовали столь блистательно, что сразу же получили за свой дебют – фильм «Розетта» – свое первое каннское золото. Вызвав нешуточный скандал в среде мирового киноистеблишмента: ведь в тот год на золото явно претендовал не самый худший режиссер планеты, а именно Педро Альмодовар.
Однако тогдашний президент жюри радикал Дэвид Кроненберг решил, что Альмодовар достиг своего пика, представив на суд публики пряный постмодернистский шедевр «Все о моей матери», зато Дарденны, с их полудокументальной манерой, презентуют кинематограф будущего.
Аскетичный, безо всяких украшательств, с виду суховатый и даже, по мнению некоторых, скучный, на самом же деле – глубокий, подлинный, с потаенными аллюзиями, где трагизм поднимается, словно вода из колодца.
Господа Дарденны (у неразлучных братьев разница в возрасте лет пять, но все их принимают за близнецов) не обманули ожиданий своих поклонников и на этот раз (правда, на мой непросвещенный взгляд, «Молчание Лорны» недотягивает до совершенства их же предыдущего «Сына»).
Эта жестокая, беспощадная картина о тайных преступлениях эмигрантов, занимающихся брачными аферами в Бельгии (в середине картины на авансцену явятся и наши, русские), как всегда у Дарденнов, повествует о грехе и искуплении, о равнодушии и стяжательстве, обо всех на свете смертных грехах, которым подвержен этот богооставленный мир.
Азиатское присутствие
Столь же высокий рейтинг, что и у Дарденнов, получила картина Нури Бильге Джейлана «Три обезьяны», турецкий вариант искупления и преступления, греха и наказания.
Криминальная драма – задавивший человека просит отсидеть за него своего подчиненного, тем временем соблазнив его жену, – служит для автора не подпоркой, как это бывает у средних режиссеров, а полем для разворачивания столь изощренной режиссерской стратегии, что просто диву даешься.
Такой пронзительной, великолепной, мощной режиссуры мы не видели со времен великих триумфов мирового кино: того же «Зеркала» Тарковского, любимейшего режиссера Джейлана, которого он называет своим учителем.
Вообще интересно, как причудливо ложится каннский пасьянс предпочтений: Нури Бильге Джейлану и Дарденнам дышат в затылок такие непохожие на них режиссеры (между собой они непохожи еще больше), как китаец Чжанке и итальянец Маттео Гарроне.
Чжанке, впрочем, сделал на сей раз нечто совершенно новое и для китайского кино: радикальную картину, состоящую из новелл, снятых одним планом говорящего в кадре человека. Ну а Гарроне – жесткую повесть о мафии, чем-то напоминающую ранние опыты великого Пазолини.
Вокруг всего этого интеллектуального пиршества в Канне своим чередом идет светская жизнь: каждый божий день на Круазетт появляются все новые и новые звезды, от Анджелины Джоли до Моники Беллуччи.
Количество вечеринок – все больше богатых да с фейерверками – буквально зашкаливает.
Кстати, в русском павильоне, в этом году в первый раз открывшемся в Канне, состоялась и русская вечеринка: с водкой «Немирофф», ВИПами, красотками, министрами, продюсерами и небольшой кучкой журналистов.
Впрочем, русская тема в Канне – а она здесь, как ни смешно, подспудно присутствует – тема другой статьи, более обширной.