В черном строгом костюме, белой рубашке и желтом галстуке Короленко меньше всего похож на представителя творческого подполья. Скорее на председателя правления крупного банка или главу федерального агентства по культуре. Молодежный филолог, акын, бодисингер и современный скоморох буквально светится от удовольствия – ведь именно сегодня берет старт проект NOS, созданный им совместно с независимой продюсерской группой Badtaste.
Сергей Корсаков (глава продюсерской группы Badtaste): «Проект NOS мы делали вместе с Псоем Галактионовичем. Первый шаг – это фестиваль клезмер-бэндов и выпуск альбома «С чего начинается Родина». А дальше все будет продолжаться и развиваться. В рамках этого проекта мы объединяем наш потенциал и идеи Псоя. Мы делаем то, что нам двоим интересно.
Постмодерн
Псой Короленко |
Дополнительная к материалу текста
Закончив с мелодекламацией под пианино, Псой Короленко вызывает на сцену All Stars Klezmer Band. С этим коллективом был записан альбом «С чего начинается Родина». Текстовой материал для пластинки Короленко вытащил из архивов литературного журнала «Советиш геймланд». Там в стародавние времена поэт Арон Вергелис переводил гимны великой страны. Аранжировать вирши помогли российские мастера клезмера.
Предвижу шум, который поднимут профессиональные русские, когда диск до них доберется. Если переделку «От улыбки станет всем светлей» они переживут, то исполненные на идиш «С чего начинается Родина», «Мгновения» и «Мой адрес не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз» вызовут вопли и повышенное отделение желчи. А также истерику на тему культурного терроризма.
Ничего криминального, конечно, Псой не сделал. Этот альбом – не карикатура на пророка Мухаммеда, этот альбом – о тех, кто так же как и представители других национальностей строил СССР, воевал и жил за соседней дверью. Ведь до сих пор адрес многих россиян, украинцев, узбеков, грузин, армян – именно СССР. Все мы оттуда родом, кроме уж совсем крох.
«С чего начинается Родина» – попытка совместить две культуры: культуру имперскую, масштабную – с высотками, огромной армией, Днепрогэсом, БАМом, демонстрациями, и культуру маленького народа, волею судеб вносящего вклад в строительство империи.
Публика внимала Короленко со снисходительными улыбками на устах. Ну а на песне «Мой адрес – Советский Союз», звучавшей в лучших традициях одесского ресторана времен угара НЭПа, разразилась овацией. Псой раскланялся, поблагодарил за теплый прием и пригласил на сцену санкт-петербуржца Дениса Кирилова, выдавшего на пианино инструментальную New Jewish Classic Medley. Потом Кириллов аккомпанировал певице Яне Овруцкой, представившей на суд публики переложение Summertime. Далее Короленко исполнял лишь обязанности конферансье да бэк-вокалиста и танцора.
Танцуют все
«Наеховичи» |
На смену проекту, построенному за законам постмодерна, приходит веселье в лице группы Ивана Жука – «Наеховичи».
Забавный московский коллектив, исполняющий «клезмер и песни на идиш без академизма». Ваня, ранее считавшийся одним из самых перспективных блюзовых гитаристов столицы, покинул Мемфис и Чикаго, променяв их на еврейские кварталы Будапешта и Праги.
В музыкальную традицию восточноевропейских евреев Ваня добавил американского джаза, блюза и ритм-энд-блюза, получив в итоге удивительное танцевальное действо. Стоять на месте под музыку «Наеховичей» невозможно.
К середине первой песни перед сценой уже водят хороводы, и солидные мужчины в черных шляпах отплясывают под «Семь-сорок». Сэт «Наеховичей» неприлично короткий и обрывается ровно тогда, когда зрители только-только входят во вкус.
Все ждут выхода на сцену главной звезды вечера – Миши Альперта.
Традиции
Майкл Альперт |
Майкл Альперт, он же Мейша Альпертович (кому как нравится), был одним из пионеров возрождения клезмера, случившегося в конце 70-х начале 80-х в Европе и США.
Для музыки в стиле «клезмер» он вроде Алана Ломакса для американского фолка и блюза. Альперт – собиратель, автор многочисленных работ по истории восточноевропейского фольклора. Фильм «Ицхак Перелман: В доме скрипача», где Майкл был музыкальным директором, получил премию «Эмми». Словом, его появление в Москве – это событие для поклонников и world-music, и клезмера.
Сухопарый, интеллигентный Майкл похож на профессора математики, однако большую часть фестиваля он проводит не за столиком, а отплясывая на танцполе то с Псоем Короленко, то с прекрасными дамами. Выйдя на сцену, г-н Альберт извиняется, что не может сразу начать петь, потому как только-только выдавал лихие па под «Наеховичей».
Минут через десять он садится на стул в центре сцены, проводит смычком по струнам, привлекая внимание шумящего, как огромный рынок, зала, и затягивает длинную и грустную, как дорога через пустыню, песню. С началом его выступления зал погружается в атмосферу еврейских кварталов и местечек, с их суетой, юмором, печалями и радостями.
«Восточноевропейский еврейский акустический блюз»… Видимо, так можно назвать материал, который предложил Альперт московской публике. Слушая его, представляешь пустынную улицу, омываемую безжалостным ноябрьским ливнем, и одинокого скрипача, прячущегося под козырьком или балконом, но не прекращающего играть трогательную румынскую песню о «Соловье и Ласточке».
На выступлении Альперта зал шумит, звучит звон пивных кружек, но это лишь добавляет новых красок в музыкальное полотно. Все выглядит ровно так, как и должно: клезмер – именно такая музыка, уместная и на свадьбе, и на похоронах.
Альперт, покончив с акустической частью сэта, вызывает полюбившихся ему «Наеховичей» на сцену и уже с ними начинает вытаскивать на танцпол загрустивших слушателей. Превращение одинокого скрипача во фронтмена рок-группы происходит моментально.
Майклу достаточно надеть смешную черную кепку, а Ване взять пару тройку мощных аккордов. Раздается грохот барабанов, взвизгивает скрипка, начинает бубнить контрабас, аккордеонист пробегает по клавишам.
И снова водятся хороводы, и снова серьезные бородатые мужчины в черных шляпах отплясывают друг с другом.