Пишем мы – профессиональные журналисты, политологи и т. д. В зависимости от своих взглядов, «спонсоров» и т. д. мы вылизываем или «выкусываем» Начальника, почтительно/непочтительно острим по поводу этого ТВ-шоу и т. д. Но, как правило, даже не пытаемся переступить через свой эгоцентризм, смотреть на него не своими глазами, а глазами тех, кто пишет Путину, стоит толпой перед микрофонами и т. д.
Несомненное и подавляющее большинство, то, к которому апеллируют – не вылезая из «Мерседесов» – все российские политики. Да только апеллируют неудачно, а Путин – сверхудачно
В этом, кстати, одно из преимуществ Путина перед «оппозиционной» и «проправительственной», «патриотической» или «демократической» интеллигентской тусовкой. Путин своих зрителей/слушателей ЗНАЕТ, ПОНИМАЕТ. Сам, как говорится, «вышел из народа» – и, что много важнее, ОЩУЩАЕТ эту среду. Может быть, это – одна из причин несжимаемого рейтинга.
Путин – как, кстати, большинство политиков-популистов в мире – обращается к знаменитому «молчаливому большинству». «Его люди».
Кто это в России?
Пенсионеры. Бюджетники. Женщины. Учащиеся. Жители малых и средних городов.
Несомненное и подавляющее большинство, то, к которому апеллируют – не вылезая из «Мерседесов» – все российские политики. Да только апеллируют неудачно, а Путин – СВЕРХУДАЧНО.
И не просто потому, что он – Большой Начальник. Ельцин тоже был Большой, тоже «знал народ» и «вышел из народа». Но вел себя «не так» – не так, как, по убеждению этого народа, должен себя вести Белый Царь. И народ заплатил ему сперва насмешками, потом ненавистью, потом – отвращением (последняя степень падения политика).
Что демонстрирует Путин на своих сеансах коллективной психотерапии?
АБСОЛЮТНУЮ уверенность. Полное отсутствие суетливости. Эта уверенность была бы даже расслабленной («мягкая сила каратиста»), но поверх расслабленности надета собранность. Водопад цифр, фактов, подробностей – Начальник знает ВСЕ. «И Кремль еще спит, как Старший Брат, / Но люди в Кремле никогда не спят».
Доброжелательную заинтересованность Отца. ВСЕМОГУЩЕГО, совсем не требовательного, доброго, но все-таки справедливого. В принципе, «справедливость» предполагает «порку» – но бывает и добрая справедливость, на грани «баловства».
Успокоительный разговор о ЖИТЕЙСКИХ проблемах, которые не интересны для политологов и журналистов, но составляют главное содержание бытия и сознания путинского большинства.
Вот этот нехитрый подарочный набор образов («детЯм мороженое, бабе цветы») безошибочно срабатывает – если, конечно, протянут, «как надо». То есть – без «хитрости», без «заискивания», без агрессии, «твердой отцовской рукой».
Да, это апелляция к вполне определенному сознанию – патриархальному, во многом архаичному. А какое еще бывает у пенсионеров, бюджетников, жителей дотационных регионов?
Рентосфера
Но не говорите эти слова «патриархальное», «архаичное» через губу. Это сознание в высшей степени ПРАКТИЧНОЕ. Куда более практическое, чем кажется его высоколобым критикам.
Конечно, «современное гражданское общество» могло бы вести разговор и по-другому. Не с просьбами, а с неприятными вопросами, с другими точками зрения, с оппонированием – почему же нет? Ну, примерно как на пресс-конференции с журналистами.
Поэтому многие журналисты и возмущаются. «Почему же никто не спросит, куда – за 10 лет! – ушли сверхдоходы от нефти?! Что за потемкинская ТВ-деревня, что за вечная покорность, что за детская наивность?!»
Покорность власти – да. Хотя, повторяю, далеко не всякой – см. Ельцин, до него – Горбачев. Покорность только ТАКОЙ власти, которая соответствует народному «образу власти».
А вот насчет «детской наивности» – это зря. Никакой наивности нет, есть здравый смысл.
Этот народный здравый смысл говорит, что власть всегда объяснит – с ворохом цифр, – куда ушли все, до копейки деньги, сколько бы их ни было. И разворачивать тут «дискуссию» – совершенно НАИВНОЕ и бессмысленное дело. Власть или ПРИНИМАЮТ – или ОТТОРГАЮТ. Детали и обоснования под обе позиции подобрать – не проблема.
Власть Путина – ПРИНИМАЮТ. Потому и не требуют «отчета» – до тех пор, пока принимают.
А раз принимают, то и обращаются с ПРОСЬБАМИ, «челобитными».
Какие-то просьбы (одну на 50 000 звонков) Путин выполнит прямо в студии, «как старик Хоттабыч». Но и остальные не в накладе: по крайней мере, они получают вполне практический результат – например, толкование законов «от первого лица». Так Путин растолковал закон о новом повышении пенсий – тема, благополучно пропущенная всеми комментаторами, которых я читал, потому что им она не интересна, но зато крайне заинтересовавшая всех людей, с которыми я говорил.
Это полностью в рамках все той же патриархальной психологии.
Мы – покорность, нам – поддержка.
Мы вам отдаем властную ренту, вы нам даете социальную ренту. А вместе образуем «рентокруг», «круговорот нефтедолларовых рент».
Патерналистская, но совсем не наивная, а очень даже практичная, РЕНТНАЯ психология.
Кстати, уж какому критерию эта система полностью отвечает – так это критерию «демократии». Ровно так настроено НЕСОМНЕННОЕ БОЛЬШИНСТВО. Так что демократия, понимаемая как власть большинства, как НАСТРОЕНИЕ большинства, здесь – обеспечена.
Гораздо более спорный вопрос – как все это соотносится с «модернизацией». В принципе, нефтерентная психология, очевидно, противоречит идее модернизации.
Что совсем не означает, что Путин не мог бы обсудить политику модернизации.
Просто эта политика предполагает разговор с СОВСЕМ ДРУГИМИ людьми, совсем другим слоем общества. С которым, кстати, Путин тоже умеет общаться – по другим поводам и на другом языке…
Царь и бояре
Что демонстрирует Путин на своих сеансах коллективной психотерапии? (фото: РИА «Новости») |
Общение Путина с «красного крыльца» с народом пришлось на трудный момент.
Общее мнение – причем его высказывают и более чем благонамеренные журналисты – состоит в том, что настроение общества злое, возбужденное.
«Ментофобия», которая вылилась в странноватое «Бей ментов – спасай Россию!» (да еще со ссылками на министра, которого «так поняли»…).
Диковинно выглядит и катастрофа «Невского экспресса».
Я даже не обсуждаю ту часть публики, которая вообще отрицает сам факт теракта – дескать, это техногенная катастрофа по вине РАО «РЖД». Ну ясен пень – 11 сентября устроило ЦРУ, взрывы в Москве – ФСБ, а тут 10 экспертов и 100 следователей все врут, обманывают народ… «Беспокоят очень сильно треугольные дела».
Но куда интереснее настроения людей, «вообще-то, нормальных», которые, тем не менее, весь свой гнев почему-то вылили не на террористов (будь то «русские фашисты» или «ваххабиты», или кто угодно еще), а на начальство. Не организовали, не накормили, не отреагировали…
Нет сомнений, что все – правда. Не организовали, не накормили… Кто бы сомневался?! Кто, где, когда у нас точно и толком кормит-поит-организует?!
Но ведь гнев народа характеризует не ОБЪЕКТИВНУЮ ситуацию, а то, как она воспринимается, под каким углом.
Воспринимается под углом – АНТИНАЧАЛЬСТВЕННЫМ. Начальники во всем виноваты. Привычная фобия врагов внешних («пиндосы», грузины и т. д.) и внутренних («либерасты» и даже без всяких кавычек – террористы), похоже, сильно поослабла, переживает кризис жанра.
Маятник общественных настроений – как многим кажется, да и опросы фиксируют – вроде бы, поехал в другую сторону. Начальство виновато!
Конечно, одно другое не исключает.
«Широк человек» – вмещает много фобий, обид и злоб. И на вершине футбольного патриотизма люди охотно ругали чиновников (когда ж их в России не ругали!), и сегодня, «повернувшись лицом к чиновникам», общество вполне охотно лягается ногой в сторону все тех же безразмерных «пиндосов» (кто бы объяснил, почему американцев стали звать этим идиотским словом?). Но весь вопрос – в балансе, соотношении. Что первично, что вторично. Похоже, произошел сдвиг – и первым врагом стали «свои» чиновники.
А во время общения Путина с народом – и намеков на это нет!
Путин совершенно спокойно, без всякого популизма ответил, что в милиции тоже разные служат, что никакого «огня по штабам!» не будет… Но дело даже не в этом ответе. Дело в том, что вся атмосфера общения Путин – народ не содержала НИКАКОГО напряжения, скрытой агрессии и т. д.
Конечно, участники встречи были отобраны. Но если бы «в воздухе пахло грозой», это чувствовалось бы и в их речах – не профессиональные же актеры собрались.
Да и Путин силен тем, что отлично чувствует настроения за стенами зала. И обращается он же, в конце концов, не к двум десяткам тех, кто столпился у микрофона. Интонация Путина – спокойно-уверенно-доброжелательная – это интонация «свой среди своих». И такая интонация СООТВЕТСТВУЕТ настроению «путинского большинства», которое и есть арифметическое большинство народа.
Что ж, все это вполне вписывается все в тот же классический сюжет: Царь – бояре.
Царь – хороший, бояре – плохие.
В России это часто даже игра с нулевой суммой. Особенно любимы цари «антибоярские»: Иван и Иосиф Грозные. В принципе, это, кстати, понятно и, опять же, идет не от «наивной глупости», а скорее от здравого расчета, по меньшей мере, от здравого ощущения. Ведь если бояре – плохие, то куда-то же надо податься?! «Ведь надобно же, чтобы всякому человеку хоть куда-нибудь можно было пойти». Вот и идут к Белому Царю – за ним-то уже только Бог (а он его наместник на Руси)… Или Бунт.
Разумеется, Путина не считают «антибоярским царем», но не считают и «чиновником № 1». Во всяком случае, явно нарастающая «кризисная агрессия» против чиновников на него очевидным образом не распространяется.
Фундамент и верх Вертикали смотрят друг на друга если и не так умильно, как на ТВ-картинке, то, во всяком случае, вполне доброжелательно.
***
Вот так выглядит предварительный итог 2009 года – не боярского, если угодно, антибоярского, но вполне спокойного. Разум возмущенный и не думает кипеть – спокойно смотрит в ящик…
Долго ли сохранится эта идиллия, сказать не может никто.
Цена на нефть – первое и главное условие сохранения status quo.
Второе, очевидное условие – спокойствие элит.
Не их «консолидация» – сейчас существует сложная система административного рынка, ни о каком «единстве элит» речи нет. Но при этом есть две разные позиции: не выносить сор из виллы – или выносить. Пока бульдоги не вырвутся из-под ковра, Вертикаль, стоящая в середине этого ковра, может качаться, но устоит. Если вырвутся – то разнесут ее. И быстро.
Но классический сюжет «Народ и правитель» гораздо прочнее всех этих меняющихся обстоятельств. Правители приходят и уходят, «состав народа» полностью меняется, вертикали демонтируют и опять собирают – а структура остается. Архетип.