Денис Вороненков прожил недолгую, но бурную жизнь, в которой не так легко отделить вымысел от правды. Причем то, что он придумывал про себя самого, сочеталось и с тем, что он придумывал про других.
Украинская власть не сможет заработать политические очки на убийстве Вороненкова
В прошлом месяце о существовании Вороненкова узнала вся страна. Это произошло после того, как бывший депутат обнаружился в Киеве и стал делать громкие заявления о том, как ему тяжело было жить в тоталитарной России и как он мучился, голосуя за воссоединение с Крымом. Именно тогда его лицо и фамилию запомнили телезрители и узнали, что бывший депутат бежал на Украину от уголовного преследования сразу после того, как закончилось действие его «неприкосновенности».
Преследовали коммуниста не за его убеждения, а за банальное рейдерство. Да, увы, депутат с «силовым» прошлым (он поработал в том числе и в Федеральной службе по борьбе с незаконным оборотом наркотиков) был полукриминальной личностью, «решалой». Бегством на Украину он просто спасал себя от тюрьмы. Как выяснилось теперь, лучше было пойти под суд.
Убийство Вороненкова было определено политическим буквально сразу – президент Украины Порошенко назвал произошедшее «актом государственного терроризма со стороны России», указав на «явный почерк российских спецслужб, который раньше неоднократно проявлялся в разных европейских городах». «Вороненков был одним из главных свидетелей российской агрессии против Украины и одним из тех, кто знал о роли Януковича во введении на Украину российских войск», – сказал Порошенко. Генпрокурор Украины Юрий Луценко написал, что убийство было «обычной для Кремля показательной казнью свидетеля».
А другой беглый депутат Госдумы, проживающий в Киеве, Илья Пономарев*, на встречу с которым и шел Вороненков, сказал, что «у Вороненкова не было никаких местных конфликтов в Киеве», и «версия очевидна – я говорил, что Вороненков не жулик, а следователь, смертельно опасный для российских силовиков».#{ussr}
Так совпало, что Вороненкова убили ровно четыре года спустя после странного самоубийства в Лондоне Бориса Березовского. И спустя два с небольшим года после убийства в Москве Бориса Немцова. Все трое были бывшими депутатами Государственной думы, противниками действующей власти. Но еще больше их объединяет то, что их смерть была выгодна противникам Путина. Для российской власти что Березовский, что Немцов, что Вороненков не представляли никакой проблемы. А вот их убийство, напротив, попытались приписать Кремлю – что наводит на очень простые, но от этого не менее значимые мысли.
Вороненкова, как и Немцова с Березовским, убили враги Путина, те, кому нужно было повесить смерть «отверженных» на российского президента. В случае с «самоубийством» Березовского, впрочем, что-то пошло не так, и привязка к Путину не была отыграна по полной. Хотя западная пресса и пыталась раскрутить московский след, все же убрали бывшего олигарха так топорно, что лучше было не копать обстоятельства смерти.
К тому же Владимир Путин сразу же предал гласности информацию о покаянном письме Березовского, которое тот написал за несколько недель до «самоубийства в ванной». Информация о том, что Березовский хотел вернуться в Россию, просил прощения, слишком явно намекала на тех, кто мог быть заинтересован в том, чтобы не допустить этого, – на английские спецслужбы.
С убийством Немцова все было гораздо серьезнее. И сам выбор исполнителей-чеченцев, и место убийства свидетельствовали о солидной проработке операции. Для западной пропаганды Немцов стал «очередной жертвой Путина», хотя в нашей стране любой вменяемый человек понимает, насколько безразличен был покойный политик что президенту страны, что подавляющему большинству граждан.
Убийство Немцова в предпоследний день зимы 2015 года стало одной из самых серьезных провокаций в современной истории России. А Денис Вороненков как раз тогда, ровно через месяц после гибели Немцова, зарегистрировал свой брак с певицей Марией Максаковой, депутатом Госдумы от «Единой России» – первый межфракционный брак, как тогда шутили.
Но новой счастливой семейной жизни мешали «хвосты» из прошлого. Может быть, это был первый гражданский муж Максаковой и отец ее детей (обыкновенный «вор в законе»), может быть, это были «партнеры» Вороненкова по его мутным «коммерческим» делам. Следственный комитет еще в 2014-м просил о лишении его депутатского иммунитета – и громкая свадьба не избавила его от преследования. Как только Вороненков в конце прошлого года перестал быть депутатом Госдумы, перспектива тюремного срока для него стала совершенно реальной.
При этом решение бежать на Украину было глупым. Поверить в политические мотивы Вороненкова могли бы только очень наивные люди. Понимал ли он, что киевские власти будут просто использовать его в целях антироссийской пропаганды? Наверняка – но, похоже, в России он боялся не только следствия, но и собственных «партнеров».
Вполне вероятно, что они и достали его в Киеве – или же это сделал первый муж Максаковой. В любом случае для украинской власти убийство Вороненкова стало подарком. Теперь «с телом» можно какое-то время апеллировать к Западу – вот посмотрите, с кем мы имеем дело, это же страшные люди, они у нас в столице убивают своих врагов. Помните, Литвиненко у вас в Лондоне убили? Нельзя с Путиным иметь дело, санкции снимать нельзя, даже разговаривать и то стыдно. Вот и сенатор Маккейн подтвердит.
Могло ли убийство Вороненкова иметь украинские корни? То есть могли ли его специально убить для того, чтобы свалить все на Россию и Путина? Вполне. Это не означает, что приказ отдал Порошенко или Аваков. На Украине есть несколько враждующих центров силы, причем завязанных и на западные спецслужбы. Ну, а то, что для информационной войны с Россией мертвый Вороненков гораздо ценнее живого, – банальность.
Но, увы, к большому огорчению Киева, убийство Вороненкова не будет иметь серьезных политических последствий. И не потому, что его биография уж слишком не подходит для «жертвы режима». Нет, все проще – дело в том, что времена на дворе неблагоприятные для киевских властей. Никто на Западе не ищет поводов для нападок на Россию, не высматривает предлогов для ужесточения санкций, не стремится вступиться за Украину. Есть две совершенно другие тенденции.
Первая состоит в том, что Запад хочет быстрее вернуться к нормальным отношениям с Россией. В этих условиях хвататься, как пару лет назад, за любой повод для дискредитации Кремля Запад не будет. Да, часть прессы пошумит, записные русофобы повозмущаются – но не более.
Вторая тенденция состоит в том, что Запад устал от Украины и все с большей тревогой смотрит на происходящее в ней. Борьба за власть в Незалежной приобретает очень опасные формы, включая, например, блокаду Донбасса. Запад боится, что Украина взорвется, и уж тем более не хочет даже думать о том, чтобы поддерживать киевские обвинения в адрес Москвы.
Петр Порошенко не понимает этого. И своими заявлениями о том, что взрывы в Балаклее и убийство Вороненкова – дело рук Москвы, он лишь подтверждает худшие опасения Запада на свой счет. Украинская власть все хуже контролирует ситуацию и все менее адекватно реагирует на происходящее у нее в стране – вот что по-настоящему волнует соседей Украины. Что на востоке, что на западе.
* Признан(а) в РФ иностранным агентом