Конституционный суд признал, что закон, запрещающий на определенный срок баллотироваться на выборах тем, кто был осужден за тяжкие преступления, не нарушает прав и свобод граждан. В обнародованном в среду решении Конституционного суда говорится:
«Закон, запрещающий баллотироваться на выборах всем тем, кто осужден к лишению свободы за совершение тяжких и особо тяжких преступлений, не нарушает конституционных прав и свобод, гарантированных нашей Конституцией».
КС отметил, что даже в случае погашения или снятия судимости граждане получат право избираться только через 10 лет – независимо от того, условное наказание было назначено за преступление или реальное. Конституционный суд отмечает, что законодатель имеет право «установить повышенные требования к репутации лиц», которые занимают публичные должности, чтобы граждане не сомневались в морально-этических качествах народных избранников:
«Правовая демократия нуждается в эффективных правовых механизмах, способных охранять ее от злоупотреблений и криминализации публичной власти, легитимность которой во многом основывается на доверии общества».
Это решение Конституционного суда было принято в ответ на обращение человека, работавшего ранее главой муниципального образования. В 2008 году он был признан виновным в совершении преступлений по статьям «Получение взятки» и «Мошенничество», спустя год был освобожден, а судимость была снята.
Но через несколько лет, когда он вновь попытался баллотироваться в депутаты муниципального совета, его регистрация в качестве кандидата была отменена по решению суда из-за отсутствия у него пассивного избирательного права. И он настаивал на том, чтобы признать не соответствующей Конституции норму, запрещающую осужденным за тяжкие или особо тяжкие преступления участвовать в выборах любого уровня в течение 10 или 15 лет после снятия или погашения судимости.
И вот этот анонимный заявитель проиграл – но главный проигравший тут не он.
Норма, запрещающая баллотироваться осужденным за тяжкие преступления, появилась в законе «Об основных гарантиях избирательных прав» в 2012 году. Спустя год КС уточнил, что в нее нужно внести изменения, устанавливающие конкретные сроки, в течение которых после погашения судимости нельзя баллотироваться. И с тех пор Алексей Навальный и использующие его как таран силы пробуют на прочность российское законодательство, требуя убрать эту норму.
Ведь иначе Навальному невозможно никуда баллотироваться практически до конца следующего десятилетия. В 2013 году он был осужден по делу «Кировлеса» за хищения в особо крупных размерах и приговорен к пяти годам условно. Статья УК, по которой он был осужден, относится к разряду особо тяжких. И хотя в 2016 году приговор был отменен Верховным судом, весной 2017 года суд в Кирове снова приговорил Навального по этому делу к точно такому же сроку.
Этот приговор, как и предыдущий, пытаются оспорить в ЕСПЧ – с оспариванием приговора от 2013 года это сработало. Но дело в том, что даже если Навальному удастся повторить свой успех и добиться отмены приговора 2017 года, это ничего не изменит в его шансах быть включенным в любой бюллетень для голосования. Десятилетнее ограничение действует с момента не только погашения, но и снятия судимости. И значит, не только президентские выборы 2018 года, но и выборы 2024 года для Навального закрыты. Закрыты юридически – но не политически, как считают те, кто раскручивает «проект Навальный».
Весь их замысел строился на том, чтобы устроить власти «вилку» – или добиться отмены ограничений на участие выборах, или же подорвать легитимность любых выборов без Навального. Согласно «хитрому плану», Навальный должен был проводить предвыборную кампанию так, как будто бы он имел возможность баллотироваться. Якобы тогда напуганные масштабом его народной поддержки власти дрогнут и решат, что проще изменить законодательство и допустить Навального до выборов. А если они все-таки не захотят сделать этого, то проведут выборы в очень плохой атмосфере, с ограниченной легитимностью и прочим ущербом для репутации Владимира Путина.
В этот план, похоже, искренне верил не только Навальный и даже не только его адепты, но и некоторые кукловоды, разыгрывающие его «партию». Непонятно, почему они вообще считали, что власть «прогнется», – никто не стал бы менять этот закон ни при каких обстоятельствах. Дело не в том, что он направлен персонально против Навального, – ограничение на право быть избранным для осужденных за тяжкие преступления разумно без всякого «случая Навального». Не говоря уже о том, что менять закон персонально под кого-то – это абсолютный произвол, с которым, по его лозунгам, якобы и воюет «борец с коррупцией».
Но главная причина, по которой не сработал «хитрый план», была иной. Как сам Навальный, так и авторы «проекта Навальный» серьезнейшим образом переоценили свои собственные возможности – то есть популярность блогера в народе. Объявляя в прошлом декабре о начале предвыборной кампании (то есть вступая в нее за год до ее официального объявления), Навальный рассчитывал продемонстрировать всем и вся, что он и есть главный противник Путина, популярный от Калининграда до Владивостока.
Стали создаваться штабы, ведется огромная работа в соцсетях и с живыми активистами, организуются поездки Навального по стране, не говоря о том, что на его пиар в той или иной степени работает масса интернет-СМИ. Результат почти нулевой. На митинги в областных центрах приходят до 1000, чаще до 500 человек. Конечно, сами организаторы заявляют о больших цифрах – но о том, как это делается, видно по недавней встрече с Навальным в Кемерове. Вот как обсуждали в комментариях в сети «ВКонтакте» количество участников, которых было около 500, а организаторы настаивали на 2 тыс., объясняя непонимающим:
«А теперь еще раз – численность встречи с политическим деятелем определяется самими участниками. Давайте не будем устраивать подмену понятий. Придет столько человек, сколько нужно, и заранее просим прощения за то, что вас это очень расстраивает. Еще раз: никто – ни участники, ни организаторы мероприятия не будут нести ответственность за то, что администрации города хочется, чтобы на встречу «опять никто не пришел».
Конечно, можно пытаться игнорировать реальность. Но все видят, что ни о какой массовой поддержке Навального по стране речи нет.
Да, в столице у него есть поклонники. Но и в Москве их количество далеко не то, как это было в 2013 году, когда на выборах мэра Навальный собрал четверть голосов. Сейчас любые опросы дают Навальному от 1 до 3%.
Впрочем, реальная поддержка Навального была не так важна для сторонников «хитрого плана», если бы они сумели организовать действительно массовые митинги в его поддержку по стране, дополнив их массированной кампанией в интернете. Это позволило бы Навальному оставаться в центре внимания и создать иллюзию его «незаменимости», «уникальности» как «вождя всех недовольных Путиным». Но этого и близко не получилось – ни в реальной жизни, на площадях городов России, ни в виртуальном пространстве.
На ноябрь 2017-го Навальный не занимает в умах даже оппозиционно настроенной части общества какого-либо заметного места – даже тогда, когда это общество думает о выборах марта 2018 года. Не потому, что «Навальному не дают говорить», а потому, что ему не верят, не доверяют, не считают своим.
Так что нет ни массовой поддержки, ни испуганной ею власти. «Хитрый план» о шахматной «вилке» для власти полностью провалился. Вовсе не потому, что любитель Навальный сел играть с кремлевскими гроссмейстерами (вычисления ходов «проекта Навальный» делают те, кто более чем опытен в глобальной шахматной игре), а потому, что российское общество не повелось на игру в наперстки. В год столетия революции 1917-го это особенно ценно.