В заключении комиссии, датированном 11 ноября, основной объем текста посвящен древесине - той, что остается при вырубке участков под строительство олимпийских объектов и инфраструктуры.
В документе подчеркивается, что «единственным возможным источником доходов корпорации является реализация древесины лесных насаждений, вырубаемых при расчистке строительных площадок». Поэтому все, что спилено в Имеретинской низменности, где сейчас строится олимпийский парк, должно надлежащим образом храниться и реализовываться по рыночным ценам (после независимой оценки). Исключение составляют ценные породы, к примеру каштаны, торговля которыми официально запрещена, и поэтому такие деревья подрядчики «Олимпстроя» должны безвозмездно отдавать национальному парку Сочи.
На деле все обстоит несколько иначе. «Условия хранения древесины не соблюдены ни для одного из объектов оценки, в результате чего древесина всех пород потеряла качество, подверглась гниению, поражению грибком и растрескиванию», - говорится в отчете ревизионной комиссии. Однако сколько леса гниет сейчас на сочинских стройках - точно не известно, потому что «не предусмотрен момент оценки количества фактически вырубленных деревьев и объема полученной древесины». Сколько леса в этой неразберихе украдено - тоже не совсем ясно.
Надо отдать должное «Олимпстрою» - компания сама затеяла разбирательство по поводу леса. Ревизионная комиссия «Олимпстроя» - это, по сути дела, внутренняя проверка компании. Поэтому и обвинительной патетики в тексте отчета почти нет, происходящее описывается неэмоциональным языком цифр. Например, для расчистки площадки для строительства санно-бобслейной трассы подрядчик обязался вырубить 5 тыс. 347 деревьев. Но если основываться на том, сколько он сдал древесины после расчистки площадки, получается, что вырублено было 3 тыс. 093 дерева. Более 2 тыс. деревьев где-то потерялись.
Примечательно, что пропажей бревен в общем-то никто не озаботился - ситуацию приняли такой, как она есть: «Дальнейшие действия с древесиной осуществлялись исходя из принятых к учету объемов древесины». То есть, сколько дали - столько и взяли. Своя логика тут, безусловно, просматривается: пусть лучше эту древесину возьмет себе кто-то и использует с пользой, чем она будет просто лежать и гнить на стройплощадках.
Так, видимо, думали многие. Именно поэтому, когда проводили инвентаризацию леса, который уже спилен и заготовлен, нередко оказывалось, что под дождем догнивает не тот лес, который тут был спилен, а какой-то другой, оставленный в качестве муляжа: «632,94 кубометра, ранее учтенные как деловая древесина породы «каштан», по факту оказались дровами, сучьями, хворостом».
Тем срубленным каштанам, которые украсть почему-то не удалось, повезло меньше: из-за неправильных условий хранения стволы быстро загнили, после чего национальный парк принимать древесину отказался. Такая история случилась сразу на трех участках вырубки, и теперь, как констатирует ревизионная комиссия, «Олимпстрой» «понесет дополнительные затраты по утилизации древесины и ее транспортировке к месту утилизации». Короче, если бы и эти деревья украли, всем было бы меньше мороки. Этих слов в тексте отчета нет, но ровно такой вывод напрашивается.
Каковы объемы недополученных «Олимпстроем» доходов, точно посчитать нет возможности, но кое-какие цифры в отчете приведены. Например, из-за проволочек с организацией оценки древесины и организации конкурса по ее продаже в конце 2009 года 4,2 тыс. кубов дерева продали за 297 тыс. рублей. Если бы бревна не гнили полгода до продажи, их можно было бы продать за 4,4 млн рублей, ориентируясь по рыночным ценам, указали проверяющие.
По данным комиссии, суммарный доход от реализации древесины, вырубленной для очистки строительных площадок за проверяемый период, составил 2,5 млн рублей.
Подписавший отчет Михаил Бесхмельницын не смог прокомментировать содержание отчета, отметив, что глубоко в тему реализации сочинской древесины не вдавался.
В пресс-службе «Олимпстроя» сообщили, что по результатам проверки ревизионной комиссии «сделаны соответствующие выводы и приняты меры».
Нина Деменцова, официальный представитель «Интерроса», строящего в Имеретинской низменности горнолыжный курорт «Роза Хутор», заявила, что на их объекте гниющей древесины нет:
«Когда планировалась «Роза Хутор», ставилась задача вырубить минимальное количество деревьев, так как это территория сочинского нацпарка. Поэтому значительных объемов древесины на нашей площадке не было. Бревна у нас на стройплощадке не залеживались и не гнили».
В администрации сочинского национального парка ситуацию предпочли не комментировать, пишут «Известия».