Наиболее заметный fantasy-сыщик, Гаррет из романов Глена Кука, выигрывавший за счет контраста своей флегмы и пестроты антуража, - и тот спекся пару лет назад. Даже Джоан Ролинг в последних романах поттерианы откровенно плюнула на детектив и перестала играть с читателем в утомительную игру «Вычисли Темного лорда». Теперь она, правда, заставляет героев играть в «русскую рулетку», а публику шантажирует тем, что патрон может оказаться в стволе у самого принца Гарри.
Тем не менее попытки скрестить два популярных жанра продолжаются. В конце прошлого года московское издательство «ЭКСМО» даже завело для этих целей англоязычную серию «Роман Mistique» – с целью поощрения этих попыток.
Тиражи невелики, но результат порою отличен от нуля: есть еще магия в пороховницах!
В три пополуночи на Темной Стороне
Атмосфера тут мрачнее некуда. Благородные бэтмэны залетают сюда редко, зато кишат разнообразные джокеры, ядовитые леди-кошки, человекопингвины
Англо-американский писатель Саймон Грин (Simon R. Green), бакалавр гуманитарных наук по английской литературе и философии Политехнического института в Лондоне, в 90-е годы не мог найти своим разнообразным знаниям применения. Поскольку то работал помощником продавца в книжном магазине, то ремонтировал велосипеды. А если и писал, то чаще всего зубодробительные fantasy; некоторые переводились на русский в серии «Фантастический боевик». Верную ставку Грин сделал лишь в начале столетия, взявшись за романы нового цикла о Темной Стороне (у нас вышли четыре романа в двух сборниках – «Агенты Света и Тьмы» и «Плач Соловья»).
Идея отправить частного сыщика в мир богов и монстров родилась у Грина, надо думать, не без влияния его коллеги Нила Геймана. Но если у автора «Задверья» подземный Лондон связан с надземным тысячью нитей, то соотношение Темной Стороны Лондона с реальным городом-на-Темзе вполне умозрительное. Мир, где всегда царит три часа ночи, где (цитирую) «понятия «жизнь», «смерть» и «реальность» становятся слишком растяжимыми», больше смахивает на условный готический Готэм-сити – с той лишь разницей, что здесь существуют компьютеры и мобильная связь (обожаемая демонами всех мастей за возможность вклиниться в любой разговор).
Атмосфера тут мрачнее некуда. Благородные бэтмэны залетают сюда редко, зато кишат разнообразные джокеры, ядовитые леди-кошки, человекопингвины и др. Исчезнуть на Темной Стороне – легче легкого. Отчего же эта клоака, это средоточие порока никогда не пустеет? Оттого, что «все здесь намного ярче, намного древней. Каждое занятие имеет больше смысла, чем в обычном мире».
Главный герой цикла частный сыщик Джон Тейлор обладает таинственным даром находить потерянные предметы и исчезнувших людей. Автор награждает своего персонажа тайной происхождения (мать героя – то ли древняя богиня, то ли прародительница всего сущего, то ли еще покруче) и скрытыми возможностями, которые просыпаются в Джоне в критический момент.
В остальные моменты Джон надувает щеки и нагло блефует. При желании он может распахнуть «третий глаз», но чаще обходится щепотками красного перца, которым удачно умеет запорошить глаза смертным и бессмертным существам.
Грин выбирает правильную пропорцию. Сверхсила сыщика сделала бы предсказуемым любой исход поединка, а бессилие подорвало бы доверие к герою. Тейлору дано фифти-фифти. Читателям явлен симпатично-отталкивающий гибрид хэмметовского Сэма Спейда с божком Локи. «Меня называют магом и колдуном, мошенником и ловкачом, а еще честным негодяем, – рассуждает Джон. – Для одних я герой, для других мошенник, а на самом деле во мне всего понемножку».
Понятно, что заурядными делами Тейлор не занимается, причем от романа к роману его задания становятся все сложнее, а число культурных аллюзий возрастает. Первая из книг, «Темное сердце Лондона», еще написана с оглядкой на традиции science fiction (финальный монстр даже оказывается инопланетным гостем). Но уже в следующем томе герою придется побороться за религиозный артефакт – Нечестивый Грааль (сосуд, из которого пил Иуда). В третьей по счету книге Тейлор сражается с древним злом, скрытым под Маской Красной Смерти (привет от мистера По).
В четвертой книге, «Дурной глаз», Тейлору предстоит практически mission impossible: ему поручено доискаться до истоков возникновения самой Темной Стороны. Роман, таким образом, теряет многие свойства детектива, приобретая черты мрачноватой притчи. Число сверхсуществ и героев с многотонным бэкграундом (от Мерлина до Лилит) уже зашкаливает – кое-где на грани пародии.
Тогда-то сочинение Саймона Грина начинает вдруг невольно смахивать на издевательский рассказ Вуди Аллена «Босс» – тот самый, где клиентка поручает частному сыщику Кайзеру отыскать Бога. У Аллена ближе к финалу есть и соответствующий диалог: «Бог мертв. Тут были копы. Искали тебя. Они считают, что это сделал экзистенциалист». – «Нет, бэби. Это сделала ты». Тейлор к концу приходит почти к таким же неутешительным выводам, что и вуди-алленовский Кайзер. Но четвертый роман – не последний в цикле о Темной Стороне. Поэтому мертвые воскреснут, а живые усовестятся – до следующей книги.
Шоу маст гоу он.
Пытливый мальчик, пытательные дядечки
Американско-английский писатель Питер Страуб |
Американско-английский писатель Питер Страуб (Peter Straub), выпускник Висконсинского и Колумбийского университетов, магистр английской словесности, в детстве попал в жуткую автокатастрофу, и с тех пор его неуклонно тянуло к жанру хоррора.
Отправившись в Ирландию, чтобы написать там докторскую диссертацию, Страуб вместо этого написал свой первый роман – после чего забыл о филологии. Впервые романы Страуба были переведены на русский язык в начале 90-х – в серии «Мастера остросюжетной мистики» (там же вышло первое «пиратское» собрание сочинений Стивена Кинга).
Идея скрестить детектив с хоррором возникла у Страуба, надо думать, не без влияния его друга и соавтора (по романам «Талисман» и «Черный дом») Стивена Кинга. В романе «Пропавший мальчик, пропавшая девочка» Страуб соединяет традиционную историю о маньяке-педофиле с не менее традиционным сюжетом о проклятии, нависшем над домом, где некогда жил садист-убийца.
Главный герой романа, писатель Тим Андерхилл (ранее уже возникал в романе Koko) узнает об исчезновении своего племянника Марка и к середине книги укрепляется в убеждении, что в пропаже мальчика повинен не местный маньяк (которого безуспешно ищет полиция), но зловещий особняк напротив (туда Марка заманивают странные видения).
Ситуация усугубляется тем, что покойный садист Калиндар, живший как раз в доме напротив, мрачный тип с ускользающей внешностью («враждебность словно черным облаком клубилась вокруг этого парня»), был родственником матери пропавшего Марка. Незадолго до описываемых событий та покончила с собой. Мистическая рука из прошлого достает живущих, а спасти Марка от страшной участи может одна из давних жертв Калиндара, его дочь Люси...
Питер Страуб перенял у своего друга-соавтора Кинга медленную, вяжущую, обволакивающую манеру повествования, постоянную смену ракурсов и эпизодическое внедрение в романную ткань персонажей из других своих книг (тут, например, Андерхилл объединяет усилия с частным детективом Томом Пасмором, героем еще одной страубовской книги – Mystery). Но автор «Пропавшего мальчика, пропавшей девочки» не сумел перенять у Кинга двух главных фишек: непредсказуемости фабулы и постоянного нагнетания саспенса.
Уже после первой трети книги сюжет начинает прокручиваться вхолостую. Обе буквы i в слове finish видны невооруженным взглядом, но автор все никак не хочет поставить над ними по точке. Ни логика хоррора, ни нормальная человеческая логика тут почему-то не срабатывают. Любознательный Андерхилл должен заглянуть в таинственный особняк, едва зародились первые подозрения. Но тогда бы не удалось растянуть сюжет на четыре сотни страниц и не вытянуть из той же шляпы роман-сиквел (книга In the Night Room пока до нас не дошла). Поэтому писатель-персонаж и сыщик-персонаж, подчиняясь насилию Страуба, ходят вокруг да около.
Герой упомянутых книг Саймона Грина, вращаясь в кругу фэнтезийных чудищ, занимается реальным сыском в манере action и каждый раз достигает успеха. Детективы у Питера Страуба, ни разу даже не соприкоснувшиеся лоб-в-лоб с жутко-таинственным Калиндаром, вяло копошатся четыре сотни страниц. Да, в финале они найдут современного маньяка, последователя Калиндара, но найдут его совершенно случайно – словно рояль, загодя припрятанный в кустах.
Саймон Грин знает, что пишет pulp fiction, и старается делать качественный трэш – увлекательный и динамичный. Питер Страуб втайне надеется, что все-таки делает Большую Англоязычную Литературу, и этими неоправданными претензиями лишь усугубляет ситуацию. Книга про потусторонних маньяков имеет право быть страшной и не имеет права быть страшно утомительной.
«Мне невыносима была мысль о том, чтобы написать роман в духе: «Он вошел в комнату и включил свет», – гордо объявил Страуб в одном из интервью. Поэтому, видимо, его герои всю дорогу блуждают в потемках, натыкаясь разными частями тела на тупые и тяжелые предметы.
Элементарно врубить электричество им западло.