В рамках проекта «Клуб читателей» газета ВЗГЛЯД представляет текст Юрия Фурманова о том, что России следует более снисходительно относиться к негативным действиям Европы, потому что они вызваны страхом перед Москвой.
Сегодня журналисты, втянутые в информационные войны и пишущие на темы взаимоотношений России и Европы, оперируют в основном текущими, «горячими» фактами и аргументами, упуская из виду многовековую историю наших отношений.
Главная причина нынешней дивергенции России и Европы состоит именно в фобиях среднеевропейского обывателя
Чтобы критически посмотреть на то, что происходит сейчас, нужно раздвинуть временные масштабы оценки. В этом смысле изданная в 1859 году книга российского естествоиспытателя и социолога Николая Данилевского – «Россия и Европа» – может быть весьма поучительной.
На днях министр иностранных дел Латвии Эдгарс Ринкевич высказал мнение, которое разделяет сегодня по крайней мере руководство ЕС и НАТО: «Президент Путин пытается возродить блеск и славу России в форме некой великороссийской империи. Одновременно он бросает вызов НАТО, в том числе и для того, чтобы как бы продемонстрировать российскому обществу: я прилагаю все усилия по созданию сильной, способной отстаивать свои интересы, независимой России.
И если мы внимательно проанализируем его публичные выступления в 2014 году, можно легко заметить этот вектор. Мне кажется, мы все – и НАТО, и ЕС – должны серьезнее относиться к той опасности, которую несет с собой концепция «русского мира», провозглашенная президентом Путиным».
К массированной пропаганде этих фобий в отдельных странах Европы нужно относиться спокойно, не оправдываясь и не оспаривая все новые и новые измышления (фото: Reuters) |
Концепция «русского мира», как раз наоборот, веками служила в качестве ведущей конструкции политики Европы по отношению к России. О том, что Запад борется со «скелетом в шкафу», который он сам же и сконструировал, говорится в вышеуказанной книге:
«Россия, – не устают кричать на все лады, – колоссальное завоевательное государство, беспрестанно расширяющее свои пределы, и, следовательно, угрожает спокойствию и независимости Европы. Это одно обвинение. Другое состоит в том, что Россия будто бы представляет собой нечто вроде политического Аримана, какую-то мрачную силу, враждебную прогрессу и свободе».
На Западе все чаще говорят о том, что существует угроза не только для отдельных стран Европы, но и для всего ЕС. В действительности эта угроза надуманна на фоне украинских событий, хотя и не исключено, что западные политики из ЕС и НАТО реально почувствовали угрозы в свой адрес после валдайской речи Путина, в которой было сказано, что граждане Западной Европы уже давно ставят под сомнение вопрос о политическом и экономическом суверенитете собственных государств.
Справедливости ради следует указать, что боязнь перед другим государством неизменно возникала в прошлом как с той, так и с другой стороны. В XIX веке мы трепетали перед общественным мнением Европы, которую признали своим судьею.
«Мы, – пишет Н. Данилевский, – возвели Европу в сан нашей общей Марьи Алексеевны, верховной решительницы достоинства наших поступков. Вместо одобрения народной совести признали мы нравственным двигателем наших действий трусливый страх перед приговорами Европы, унизительно-тщеславное удовольствие от ее похвал».
Он называет этот страх, это «европейничанье» – «болезнью русского духа» и указывает на ее симптомы:
«1. Искажение народного быта и замена форм его формами чуждыми, иностранными; искажение и замена, которые, начавшись с внешности, не могли не проникнуть в самый внутренний строй понятий и жизни высших слоев общества – и не проникать все глубже и глубже.
2. Заимствование разных иностранных учреждений и пересадка их на русскую почву – с мыслью, что хорошее в одном месте должно быть и везде хорошо.
3. Взгляд как на внутренние, так и на внешние отношения и вопросы русской жизни с иностранной, европейской точки зрения, рассматривание их в европейские очки, так сказать, в стекла, поляризованные под европейским углом наклонения, причем нередко то, что должно бы нам казаться окруженным лучами самого блистательного света, является совершенным мраком и темнотою, и наоборот».
Новое издание концепции опасности «русского мира» вовсе не новое, а лишь воспроизводит то, о чем говорил более чем полтора века тому назад баденский политик и правовед Карл фон Роттек (1775–1840), что всякое преуспевание России, всякое развитие ее внутренних сил, увеличение ее благоденствия и могущества есть общественное бедствие, несчастье для всего человечества.
Очевидно, руководствуясь страхом увеличения благоденствия и могущества современной России больше, чем гуманистической риторикой, в ЕС и в НАТО ничего иного не видят, кроме выработки очередной стратегии ее сдерживания в форме все новых и новых санкций, обращенных не столько против российского руководства, сколько против российского народа. С этой целью европейские лидеры призывают друг друга объединиться вопреки своим национальным интересам.
В отличие от Николая Данилевского, мы не можем утверждать, что основная причина неприязни к России заключена в действующей власти.
Не можем мы согласиться и с тем, что современная объединенная Европа ненавидит Россию и тем более русских (поразительно, но именно в некогда «братских» республиках бывшего Советского Союза такие факты имеют место).
Нам представляется, что главная причина нынешней дивергенции России и Европы состоит именно в фобиях среднеевропейского обывателя, которому мощно навязывается представление, будто Россия угрожает спокойствию, благополучию и независимости всей Европы.
Исторический опыт взаимоотношений России со своими западными соседями, на наш взгляд, должен подсказать современным российским политикам, что к массированной пропаганде этих фобий в отдельных странах Европы нужно относиться спокойно, не оправдываясь и не оспаривая все новые и новые измышления.
Слава богу, что современная Россия не вступила ни в ЕС, ни в НАТО, ибо в противном случае у нее, как это было в прошлом, были бы связаны руки в защите собственных национальных интересов.
Как отметил в своей валдайской речи Владимир Путин, эти интересы игнорируются, а естественное воссоединение Крыма с Россией трактуется точно так же, как возвращение Алексеем Михайловичем в XVII веке из лона Польши исконных русских земель, в частности Смоленска и Киева.
«Свое ли, не свое родовое достояние ты возвращаешь, – пишет в этой связи Н. Данилевский, – как бы говорили ей соседи, нам все равно; только ты (Россия) усиливаешься, и нам надобно усилиться настолько же».
Конечно, во взаимоотношениях России и Европы многое изменилось с тех пор, когда Николай Данилевский издал свою книгу. Современная Европа, например, далека от того, чтобы видеть в славянстве «не чуждое только, но и враждебное начало».
Ее теперь более тревожат угрозы собственного распада, неконтролируемой миграции и агрессивные проявления исламских группировок. Перед их лицом нужно не бороться с Россией, а искать с ее стороны поддержку.
Исторический опыт взаимоотношений России и Европы показывает, что между ними были времена не только раздора, но и очень тесного сотрудничества. Думается, что маятник этих отношений в скором времени качнется в сторону последнего.