«– Ваш роман прочитали, – заговорил Воланд, поворачиваясь к Мастеру, – и сказали только одно, что он, к сожалению, не окончен».
Нет нужды объяснять, откуда взята эта фраза и чьему перу она принадлежит. Новым поводом вспомнить бессмертный текст Булгакова является то, что его внезапно прочитал украинский Институт национальной памяти (УИНП). И принял решение устроить над книгой запоздалое судилище. Малый синедрион УИНП официально объявил писателя украинофобом, стоящим «…на позициях русского империализма, белогвардейщины… русского коммунизма, [а также] к нынешним идеологемам путинизма».
Но почему именно теперь и почему именно Булгаков? Неужто у УИНП дел поважнее не нашлось?
Вероятнее всего, причиной стал выход фильма Михаила Локшина «Мастер и Маргарита» по мотивам романа Булгакова. И если роман Мастера прочитали, то фильм Локшина посмотрели. Несмотря на все блокировки и запреты, при желании на Украине можно смотреть даже российское телевидение. Что уж говорить о российских фильмах.
Можно вспомнить, какая истерика случилась у украинских политиков и целого Минкульта после прошлогодней премьеры российского сериала «Слово пацана». Его там осудили, раскритиковали, запретили. Учителя в Viber-группах убеждали родителей: мол, проведите беседу с детьми, чтобы не дай бог не смотрели.
Результат одновременно смешон, печален и предсказуем: граффити УКК (один из символов сериала) в лифтах и на стенах домов. И это в Киеве, на третьем году СВО.
Продюсеры сериала сделали ему отличную прессу. Но самую лучшую (и бесплатную) региональную рекламную кампанию провела украинская власть. Поэтому и новую экранизацию «Мастера и Маргариты» они, конечно же, не могли обойти стороной. А поскольку в самом фильме никакой Украины и ничего украинского нет (нет даже киевского дяди Миши Берлиоза), то действовать было решено на опережение. Можно ведь самого писателя выставить имперцем и украинофобом. Это сразу упрощает диалог с украинскими потребителями российского контента. Смотришь фильмы, снятые по мотивам романа украинофоба Булгакова? А может, ты и сам украинофоб?
Короче, вполне в духе критиков Латунского и Лавровича: «…ударить и крепко ударить по булгаковщине и тем украинофобам, вздумавшим протащить ее в украинское культурное пространство». Видите, с минимальными правками снова работает.
К тому же далеко не впервые. Еще в 2022 году Национальный союз писателей Украины предлагал упразднить музей Булгакова, создав вместо него музей композитора Александра Кошица. Параллели настолько прозрачны, что остается только позавидовать гению русского писателя: ненавистники автоматически превращаются в героев произведений Булгакова.
Пусть в данном случае не коробит сравнение двух таких непохожих культурных объектов: сериала «Слово пацана» и романа Михаила Булгакова. Для киевского режима это явление одного порядка.
Ценность любого произведения в большой степени измеряется аудиторией. У российского кино эта аудитория есть. Даже на Украине. Даже среди тех, кого сложно считать лояльными России и русскому миру. Как у Пелевина: плюются, ненавидят, но смотрят. Хотя бы потому, что если об этом говорят все, а ты не смотрел, то тебе и беседу поддержать не удастся. В то время как украинское кино – вещь, мягко говоря, нишевая. Вот и приходится киевским властям внимательно отслеживать, что украинцы смотрят. А потом ходить и методично запрещать.
Что касается «украинофобии» Булгакова, то это обвинение лучше всего описывается известным анекдотом:
– Почему вы ненавидите все украинское?
– Почему вы называете украинским все, что я ненавижу?
Во-первых, Булгаков – сатирик и нещадный бичеватель пошлости. Во всех ее проявлениях, в том числе этнокультурных. Во-вторых, чтобы быть любым -фобом, необходимо для начала иметь перед лицом предмет своей якобы антипатии. Тогда как Булгаков родился в Киеве имперском, жил в Киеве военном, затем – Киеве революционном, а после – советском.
Сегодня киевский режим может сколь угодно тешить свое самолюбие прославлением УНР как первого украинского государства. Для Булгакова и его современников УНР была лишь одной из множества банд, пытавшихся после революции утвердиться в качестве власти в его Киеве. «Город», как называл он его в «Белой гвардии»: с большой буквы и без дополнительных пояснений.
В этом месте мы подходим к более важной причине нелюбви УИНП к Булгакову. Дело ведь не только в популярности российских фильмов и сериалов. Киев Булгакова и Киев УИНП – это два совершенно разных Киева. У Булгакова это имперский южнорусский город, часть чего-то Большого. Гораздо большего, чем сам Киев, несмотря на свой статус древней столицы. А для киевского режима (нынешнего и современного Булгакову) Киев – тоже столица, но чего-то малого. И никакая не часть.
Не говоря уж о том, что все виды тогдашней Украины (УНР, гетманская Украина, петлюровская Директория) существовали исключительно виртуально, как мнимая величина, опираясь на силу германской армии. Кончилась Германия – вслед за ней кончилась и «независимая» Украина. Примерно так же, как нынешняя Украина кажется суверенной и самостийной, исключительно опираясь на поддержку западных союзников. А сам Запад последние несколько месяцев упорно повторяет один и тот же тезис: окончание этой поддержки будет означать конец Украины в ее нынешнем виде, конец киевского режима.
Поэтому никакой Булгаков, конечно же, не украинофоб. Он тот, кто раз за разом возвращает нас в 1917–1919 годы. И вслед за героем своего романа может раз за разом повторять: «О, как я угадал! О, как я все угадал!»
Это не они собрались, чтобы судить Булгакова. Это он их собрал, чтобы они судили сами себя. Убогие тени злых карикатур из революционного Киева столетней давности. Параллели напрашиваются даже из времени года, когда мы все это обсуждаем прямо сейчас: накануне «...весеннего месяца нисана». Так что можно сказать, что и история отношений между Киевом и Булгаковым тоже все еще не окончена. И пишут ее на полях СВО прямо сейчас.