Завершился первый этап экспедиции «180 миль до Ленинграда. История Таллинского прорыва на современной морской карте», организованной при поддержке Русского географического общества и Фонда президентских грантов. В ходе этого путешествия российская «Разведывательно-водолазная команда» нашла и обследовала ряд судов, ставших в августе 1941-го массовыми захоронениями советских воинов, эвакуировавшихся из Таллина в Кронштадт. Уже сейчас экспедиция, организованная к 80-летию тех событий, позволила закрыть ряд «белых пятен» в истории этого трагического перехода.
Стереть «белые пятна»
В конце августа 1941-го советский Балтийский флот, прорываясь из захватываемого неприятелем Таллина в Кронштадт, потерял 62 корабля и судна. Величина людских потерь до сих пор служит предметом споров, называются цифры от 11 до 15 тысяч человек. Основатель и идейный вдохновитель «Разведывательно-водолазной команды» Константин Богданов говорит по этому поводу: «Архивной информации по тем событиям много, а вот реальных подводных исследований до сих пор не проводилось – из-за чего в той истории остается много белых пятен. Между тем там были примеры массового героизма, самоотверженности советских моряков, которые под непрерывным огнем и бомбовыми ударами противника через минные поля прорвались в Кронштадт».
Поиск жертв Таллинского прорыва проводится в несколько этапов. В начале июля «Разведывательно-водолазная команда» провела второй этап экспедиции, в эстонских территориальных водах – для чего потребовалось предварительно получить разрешение, выписанное Департаментом охраны памятников старины Республики Эстония. Сначала удалось идентифицировать два судна, погибшие утром 29 августа 1941 года в районе мыса Юминда – это оказались транспорты ВТ-584 «Найссаар» и ВТ-501 «Балхаш». По данным контр-адмирала Радия Зубкова, проведшего детальное исследование документальных источников, «Балхаш» принял на борт до 3900 человек. Это оказался весь гарнизон города Палдиски – солдаты, медики гарнизонного госпиталя и семьи военнослужащих. Транспорт благополучно прошел почти все минное заграждение у мыса Юминда и погиб на самом его восточном краю.
По свидетельствам немногих спасшихся, взрыв произошел в районе второго трюма. Судно стало стремительно погружаться. У подавляющего большинства людей на борту шансов на спасение практически не было. Погибло около 3800 человек, а спасено, как следует из архивных данных, всего 86. В настоящее время «Балхаш» лежит на глубине 96 метров. На палубе и в трюмах обнаружено огромное количество останков. По данным Радия Зубкова, из всех погибших кораблей – участников Таллинского прорыва именно «Балхаш» забрал с собой больше всего жертв.
В свою очередь эстонский транспорт «Найссаар» должен был везти в Кронштадт 1500 человек из состава стрелковых частей. Но сколько точно было принято на борт людей и какие грузы, доподлинно неизвестно. Дальнейшая судьба транспорта оставалась загадкой в течение восьмидесяти лет, породив массу версий и легенд. В своей книге «Таллинский прорыв Краснознаменного Балтийского флота» Радий Зубков указывал, что «о точном месте и времени гибели транспорта «Найссаар» документальных сведений не обнаружено».
И вот стародавняя загадка разрешилась. Оказалось, что «Найссаар» подорвался на той же минной линии, что и «Балхаш» (суда лежат на расстоянии примерно километра друг от друга) – и тоже утром 29 августа. Взрыв мины оторвал носовую оконечность судна, которое затонуло практически мгновенно. Точных архивных данных о количестве спасенных опять же нет. Судя по количеству обнаруженных водолазами на дне вокруг судна человеческих останков и элементов вооружения, «Найссаар», возможно, оставался в Таллине до последнего, принимая на борт отступающие стрелковые части. Вероятнее всего, транспорт принял на борт значительно больше предполагаемых 1500 человек.
«Останки людей хорошо сохранились»
Далее поисковикам удалось обнаружить суда, которые они предварительно идентифицировали как транспорт «Эверита» и ледокол «Кришьянис Валдемарс» – оба первоначально принадлежали к латвийскому пароходству. В связи с этим Константин Богданов подчеркивает международное значение экспедиции, в которой принимали участие в том числе и представители Латвии и Эстонии.
«Я должен поблагодарить как Департамент охраны памятников старины Эстонии, так и общественных деятелей этой страны, благодаря которым экспедиция стала возможной даже в столь непростое время, как сейчас. Была проведена большая предварительная работа – как в сфере общественной дипломатии, так и по линии официальной переписки. То, что Эстония выдала нам разрешение на работу в их территориальных водах – это кредит доверия с их стороны, который мы постарались оправдать. Ведь теперь свои точные географические координаты получили места гибели и эстонских, и латвийских судов. Таким образом, каждая из сторон, задействованных в экспедиции, участвовала в розыске «своих», – подчеркивает Богданов.
По его словам, на данный момент из всех самых крупных «могил» Таллинского прорыва не найденным остается лишь штабное судно «Вирония». Константин Богданов поясняет: «Всего мы запланировали в этот раз обследовать шесть объектов – в том числе две подводные лодки. Наши надежды оправдались не в полной мере – это значит, что остается работа на будущее... Условия погружения оказались не самыми простыми. Если «Найссаар» лежит на глубине примерно семидесяти метров, то все остальные обнаруженные нами объекты – восемьдесят, девяносто, сто и больше... Усталость накопилась, конечно... Мы-то, «Разведывательно-водолазная команда», уже привыкли слаженно работать в таких условиях. Но и наши присоединившиеся коллеги из Прибалтики показали себя выше всяких похвал».
Участник «Разведывательно-водолазной команды» священник Иннокентий Ольховой, погружавшийся к затонувшим судам, в беседе с газетой ВЗГЛЯД подтвердил, что останки многих из погибших хорошо сохранились.
«Сомневаюсь, что со времен окончания войны кому-то приходилось видеть такое количество людей, погибших в одном месте – там лежат тысячи человек. Видны как скелеты целиком, так и разрозненные кости и черепа... Сохранились не только кости, но и остатки одежды, обмундирования, обувь. Лежит, например, сапог – а из него торчит нога... Зрелище, конечно, очень волнительное и переживательное, оно рождает много чувств и мыслей...»
Отец Иннокентий прямо под водой провел обряд молитвы по погибшим – что очень важно, особенно если учитывать, что вряд ли когда-нибудь в обозримом будущем здесь, на этом участке морской глубины, появится какой-либо другой священник. «Для меня, как для священника, было важным помолиться за них прямо там, под водой. Это важно не только для нас, но и для них. Важно показать нашим павшим героям, что мы их по-прежнему помним и любим», – рассказал отец Иннокентий.
Самые большие подводные могилы
Несколько ранее, в мае 2021-го, команда Богданова обнаружила госпитальное судно «Калпакс» (до 1940 года – латвийский Kalpaks, до 1926 года – Leyton, ранее – Marie Louise), погибшее 29 августа 1941 года в 16.45 от ударов немецкой авиации. Корабль лежит на глубине 48 метров юго-западнее острова Мощный. Команда подводных исследователей провела видеосъемку мостика, носовой и кормовой части, осмотр трюмов. На штурвале водолазы обнаружили клеймо, свидетельствующее о постройке судна во Франции – в силу чего и возникло предположение, что это именно «Калпакс». Однако однозначная идентификация стала возможна лишь после находки носового колокола с надписью Marie Louise и указанием года и места постройки: 1914, город Нант. В трюмах и на палубе поисковики обнаружили многочисленные останки людей, стрелковое оружие, каски.
Трагическая история «Калпакса» (он же ВТ № 524) известна довольно хорошо. Перед выходом пароход принял в Таллине на борт 1000 человек. Из них 850 были ранеными бойцами, остальные – в основном женщины и дети. В ходе прорыва «Калпакс» неоднократно останавливался на минных полях и героически спасал людей с погибающих судов. По разным оценкам, к вечеру 29 августа на борту насчитывалось уже до 1500 человек.
Сохранились подробности гибели транспорта, попавшего под удар вражеской авиации. Первая бомба угодила в трюм № 2. «Нос стал медленно погружаться, судно теряло скорость. Видя бесцельность дальнейшей борьбы, Шверст (старший помощник – прим. ВЗГЛЯД) дал отбой машине и приказал всем выйти на палубу. Когда все уже были на палубе, бомба попала в машинное отделение. Следующая попала в первый трюм. Судно тонуло. Под руководством Шверста были спущены шлюпки и уцелевший плот. Люди заметались по палубе, началась жестокая борьба за существование. С помощью силы приходилось людей выбрасывать за борт. В кормовых трюмах раненые, трюма закрыты, брезенты заклинены. Шверст ножом резал брезенты, чтобы всплыли лючины и люди могли подняться. Опоздав покинуть судно вовремя, Шверст пошел на дно вместе с кораблем. После борьбы в глубине с всплывающими лючинами и отдельными предметами он поднялся. «Калпакс» затонул 29 августа 1941 года в 16 час. 46 мин. Враг продолжал обстреливать плавающих людей из пулеметов, бросал в них бомбы. Судов больше не было, немецкие летчики фотографировали эту трагедию с высоты в несколько метров. Проплавав всю ночь до 7–8 часов утра, Шверст был поднят катером в полусознательном состоянии. Всего спаслось 60–70 человек из более чем 1000 человек на борту. Из экипажа транспорта в 29 человек осталось в живых 16, в том числе и раненый капитан Вейнбергс», – гласят документы.
Следующим поисковики обнаружили другой санитарный транспорт, находящийся поблизости от «Калпакса» – судно английской постройки 1909 года «Алев» (№ 511), прежде принадлежавшее торговому флоту Эстонской Республики. В Таллине оно приняло на борт 670 раненых. Во время прорыва «Алев», как и «Калпакс», не раз останавливался и принимал на борт людей с погибающих судов, в том числе со штабного корабля «Вирония». Сколько именно человек находилось на борту «Алева» к вечеру 29 августа, когда он погиб, не известно. Судно отправили на дно немецкие бомбардировщики. Выживших не оказалось: в волнах исчезли 18 моряков «Алева», 670 раненых, взятых в Таллине, а также неустановленное число спасенных с других судов.
Водолазы установили, что перед гибелью «Алев» получил прямые попадания авиабомб в носовые трюмы и рубку. Судно переломилось пополам – затонув почти мгновенно, что и объясняет большое количество жертв. Корма лежащего на дне транспорта высоко поднята, в то время как носовая часть переломлена и лежит почти на уровне грунта. В трюмах и на палубе обнаружены останки погибших бойцов, элементы амуниции и личного стрелкового оружия.
Затем был найден транспорт «Атис Кронвальдс» (№ 563) – латвийский пароход немецкой постройки 1900 года. В Таллине он принял на борт 800 человек (это были в основном гражданские лица), а также имущество и оборудование военного порта. Вечером 29 августа пароход погиб от ударов немецкой авиации. Несколько часов спустя к месту гибели катастрофы подошло небольшое парусно-моторное судно: ему удалось выудить всего около сорока человек, в том числе и раненого капитана судна Эмсина. Поисковики обнаружили в носовой оконечности парохода судовой колокол с надписью Stor Kiel 1909. Помимо костей погибших пассажиров, в трюмах и на палубе найдены многочисленные тюки и ящики, а на кормовой палубе – судоремонтное оборудование.
Новая находка: транспорт «Ярвамаа» (№ 547) – эстонский пароход английской постройки, сошедший со стапеля еще в 1894 году. В Таллине на его борт взошли около 800 человек: среди них, в частности, были военные моряки из штабов Краснознаменного Балтийского флота и бригады торпедных катеров. К концу дня 29 августа на «Ярвамаа» находились и люди, спасенные с «Калпакса». Но и сам «Ярвамаа» оказался поврежден: от попадания авиабомбы загорелась центральная надстройка, многие пассажиры погибли. Поздно вечером 29 августа подошедшие тральщики сняли с горящего парохода более 500 человек. Выгоревший «Ярвамаа» затонул утром 30 августа.
Корма транспорта ныне возвышается над грунтом, а переломившийся нос погрузился в него до уровня палубы. Идентификацию удалось выполнить путем сравнения конструктивных элементов судна с историческими фотографиями «Ярвамаа», по анализу обнаруженного на борту груза, а также благодаря следам пожара, сохранившимся в районе надстройки. На кормовой палубе водолазы нашли останки людей и элементы амуниции, а в кормовом трюме – военно-морское имущество: буи, параваны, ящики и т. д.
«На палубе и в трюмах всех найденных транспортов обнаружены многочисленные остатки амуниции, стрелковое оружие. Так на пароходе «Атис Кронвальдс» на мостике лежал полупустой ящик с винтовочными патронами», – свидетельствуют поисковики. В свою очередь дайвер Михаил Иванов засвидетельствовал, что на одном из обследованных транспортов он с товарищами увидел останки красноармейца с винтовкой. «Он до последнего пытался отстреливаться хоть из чего-то от немецких самолетов», – сообщил водолаз.