Помнится, после 26 марта, протестных «выходных с Навальным», пошли посыпания интеллигентных голов пеплом. Адресно – в сторону несовершеннолетних новобранцев протеста.
В известном лукаво-самобичующем духе – ах, мы не знаем поколения, которое идет на смену (не трудовую, понятно); они лучше, красивей и вдохновенней нас; в чьи руки попадет наш недострой с обманутыми дольщиками...
Так всегда бывает на пике смутных ожиданий скорых перемен в российском обществе.
Страстно желающие подобных перемен рупоры либеральной интеллигенции обращают взыскующий взор к «младому, незнакомому». Народная примета.
Тон, фальшиво-сюсюкающий, был найден, методология тоже (знаменитая рекомендация Навального «винтиться и нарываться при каждом удобном случае»), однако необходимых слов – и субкультуры, умеющей их производить – тогда не нашли.
«Будем искать».
Не прошло и полгода, как случился знаменитый рэп-баттл Oxxxymiron VS Слава КПСС (Гнойный), и все перламутровые пуговицы встали на место.
Множество медийных фигур стали вдруг продвинуты и прошарены, и принялись увлеченно, а то и ожесточенно, со знанием дела и привлечением дополнительных смыслов, комментировать и просвещать.
Предводители дискурса, как им и положено, прежде чем объединиться вокруг нового для себя явления, привычно размежевались. Не без сарказма поговорив о «рэп-неофитах», что проморгали, вообще ни сном, ни духом, ни о чем, а вот мы, как оказалось, давно в теме, только случая обозначиться раньше не представлялось.
И любопытно даже не то, что
смыслы и впрямь обнаружились, вместе с общими, надо же, культурными кодами и котиками
– и бесцензурье, и политически актуальный формат поединка, и «новая искренность», и постмодернизм, о котором вновь заклекотали на уровне 1992–1993 гг.
И, разумеется, мат, точнее – всяческое взрывание табу. Очень нужное и своевременное дело, категорически наш прогрессивный народ уважает того, кто умеет красиво говорить матом – в широком, не только вербальном, диапазоне.
Все это есть, конечно, но о самом баттле говорить уже нет смысла, тем более что реакция куда любопытнее.
Знаковая такая, где смешались эврика с подобострастием. Нечто подобное коряво когда-то обозначил Евгений Евтушенко: «заискиваем перед вышибалою, / как будто вышибала выше Байрона». Фишка, конечно, не в «вышибалах» – ни Мирон, ни Гнойный на таковых не тянут и не претендуют, но в самом феномене заискивания, способном для нужд политического момента серийно производить байронов.
Интеллигенция снова задалась вопросом «Легко ли быть молодым?», и оно не к добру.
Перестройка началась именно с этого вопроса, с приветствия «здравствуй, мальчик Бананан». С внезапной нежности к неформалам-взломщикам, их назойливой каталогизации (каждый, даже не самый живописный панк уверенно обживался под софитами), рокеров на «музыкальном ринге» (тут вполне устойчивая параллель). Вставания на цыпочки перед очередным потерянным поколением, которого мы преступно и совершенно не знаем.
Здесь много традиционного самообольщения, но в основном посыле это заискивание, конечно, эмоция притворная и стратегическая: тут и рекрутинг пушечного мяса, и пошив общего знамени – ну, скажем, со слоганом «Долой стыд!», точнее, запрет.
Пресловутая борьба с коррупцией канает все меньше, не зря тот же Навальный меняет ролевую модель с раннего Ельцина на зрелого Путина, авторитарного мачо, кстати, тоже в последнее время предпочитающего молодежные форматы.
И еще пара веселых сближений: тогда, на рубеже восьмидесятых-девяностых, чуть ли не в каждом областном городе функционировал бард под творческим псевдонимом Слава КПСС, а в столицах – так и штук по несколько.
А в очень похожей эстетике работал не кто иной, как известный фрик-шоумен Никита Джигурда. Были у него тогда альбомы «Перестройка», «Гласность», «Ускорение», матерок наличествовал, хамство и свинство, но и в рифму чувак хилял порой занятную и ассонансную, а социальной проблематики вовсе не чурался.
Словом, как у В. С. Черномырдина: никогда такого не было, и вот опять.
Тогдашние перестроечные рокеры, надо сказать, на разводку заискивания повелись, и весьма активно, так что и не заметили, как оказались через несколько лет вяло и безразлично слиты.
Впрочем, слиты не глубоко – в комфортное клубное музицирование, в провинциальный чес, обеспечивший вполне сносное существование вне всяких баррикад. Но с легким запашком стыда.
А вот сегодня рэп-общественность встретила медийный хайп, все это «после баттла», хмуро и ревниво. Представьте реакцию викингов Лейфа Эрикссона на Христофора Колумба, доведись им пересечься в одном интернете. Открыл, гля, Америку, ага, теперь иди закрой, пионер Фенимора-Купера.
Есть в подобном настрое викингов русского рэпа и нота мрачного удовлетворения от того, что основную фишку не просекли, магистральный смысл не считали.
Для стадионного, «продавшегося» Oxxxymiron`а, равно как и для андеграундного Гнойного – и Навальный, и Путин, и Болотная, и Англия, и Лаврентий Берия, и Николай Гумилев – не более чем слова, живые и мертвые, заводские кирпичики для панчлайнов.
Так что не обольщайтесь.