В воскресенье, 9 апреля, отмечается падение Кенигсберга. Дата некруглая – 72 года, но от этого не менее славная. Тогда наша армия взяла город-крепость штурмом, а спустя несколько месяцев в Потсдаме державы-победительницы согласились, что он отойдет Советскому Союзу. Замечу, именно город-крепость, укреплявшийся столетиями, – и он был геройски взят всего за три дня (вспомните, сколь долго сопротивлялись советские города, не имевшие практически никаких укреплений). Так бывший уже Кенигсберг оказался территориальной репарацией за колоссальные потери, понесенные нашей родиной от гитлеровской агрессии.
Не стоит нас злить. Мы ж не лезем со своими притязаниями на Берлин или на Варшаву, которая вообще была когда-то российским городом
В итоге Калининград стал уникальным городом. В нем органично уживаются германское и советское наследие. В окружении панельных брежневских многоэтажек прямо во дворах порой высятся готические соборы. В одном из самых красивых районов – Амалиенау – можно было снимать фильм про Штирлица. Снимали его, как известно, в Берлине, но тут ничем не хуже – в апреле 45-го немцы его не защищали, поэтому целыми кварталами уцелели роскошные частные виллы.
Разумеется, архитектурно немецкие особняки смотрятся лучше, чем хрущобы. Возможно, это одна из причин – хотя и весьма поверхностных, – из-за которой в городе становится заметно больше фанатов так называемой «немецкой идентичности» и местной «немецкости». В разговорной речи за городом закрепилось прозвище «Кёниг», в городе полно вывесок с немецкими названиями, переименовано на немецкий лад несколько улиц и даже местный университет теперь носит имя Канта. И это звучало бы скорее как анекдот и казус, если бы не несколько сопутствующих обстоятельств – слишком важных, чтобы о них умалчивать.
Например, слово «Россия» многие горожане произносят в третьем лице – «поехать в Россию». Из миллиона жителей области треть вообще никогда не была на «большой земле». Треть была всего раз – и второй раз не хочет. Одна из главных причин – дороговизна билетов. Другая – чувство оторванности. Федеральные чиновники прилетают сюда редко и еще реже выступают на публике. Многие местные сомневаются в том, что они вообще интересны Москве. Отсюда и обида на федеральный центр («нам мало дают»), и комплекс неполноценности («а ведь немцы живут лучше»).
Так продолжается ползучая, малозаметная, но очень последовательная германизация Янтарного края.
И хотя на официальном правительственном уровне претензии на Калининград пока никто за рубежом не предъявляет, на уровне чуть ниже – типа депутатов парламента – претензии уже зазвучали. Например, в Литве не далее как в январе заявили, будто бы область в Потсдаме была передана СССР только на время и срок якобы истек, поэтому Евросоюзу пришла пора забирать Калининград. Так они тестируют нас, проверяют на прочность.
Слепые тоже ребята. Как они не понимают?! Если начать прирезать одну часть бывшей восточной Пруссии к ЕС, то сразу, как из ящика Пандоры, полезут во все стороны территориальные споры по другим поводам. Сразу разъедутся вкривь и вкось границы Польши и Литвы: им же тоже достались части бывшей Восточной Пруссии. Разгорится такой передел и такая взаимная злоба, что Косово покажется детским лепетом.
Не стоит нас злить. Мы ж не лезем со своими притязаниями на Берлин или на Варшаву, которая вообще была когда-то российским городом. Как говорится, есть сто способов выгнать русского медведя из берлоги, но ни одного, как загнать его обратно.
Но главное – не то, что происходит за рубежом. Главное происходит прямо у нас, в Калининграде. Не хочется использовать такие термины, как «внутренний враг», «пятая колонна», но, к сожалению, приходится – такая колонна в городе уже завелась, правда, пока немногочисленная. В конце марта местный телеканал «Вести» показал фильм-расследование «Кенигсберг. Вывих», из которого выяснилось сразу два сенсационных факта.
Оказалось, что немецкие инвесторы из числа некогда «изгнанных» из Восточной Пруссии тайком софинансировали создание бронзового макета центра Кенигсберга, который пять лет назад появился у входа в Кафедральный собор, символ города. Само по себе размещение макета было официальным – с согласия властей области, но инвесторы добились, чтобы на макете в кратком ряду некоторых «почетных горожан» Кенигсберга было увековечено и имя поэтессы Агнес Мигель. Мигель в 30-40-е годы писала оды гитлеровскому режиму, возглавляла женское крыло партийной ячейки НСДАП Кенигсберга. Калининградская прокуратура, как оказалось, потребовала от областной администрации удалить ее имя с памятника, но тщетно. Это уже даже не германизация, а гитлеризация края!
Кто-то может подумать, что имя нацистской поэтессы, выбитое в бронзе у входа в собор, – мелочь. Однако в «Кениге» уже есть и действует такая организация, как БАРС («Боевой авангард русского сопротивления»), возглавляет которую молодой парень – Александр Оршулевич. Он уже был осужден четыре года назад за экстремизм. Все наказание тогда ограничилось штрафом.
Оршулевич известен в городе – это он собирает подписи под петицией о возвращении городу названия Кенигсберг. Его взгляды – это причудливый компот из великорусского шовинизма и низкопоклонства перед великой арийской расой. Перед телекамерами он открыто говорит о превосходстве немецкой цивилизации над русской, при этом нередко одевается и даже причесывается в стиле гитлерюгенд – зализывает пробор. Но это днем, при солнечном свете. Из фильма «Вывих» выяснилось, что по ночам активисты БАРС рисовали свастики на памятниках войны в городе – на монументе Герою Советского Союза Маринеско, героям-красноармейцам, штурмовавшим третий форт, на памятнике жертвам Холокоста. На памятнике-танке они, кроме свастики, еще и добавили «На Кремль!».
Иначе говоря, посылаемые из Германии недобитыми престарелыми реваншистами сигналы есть кому улавливать в Калининграде. Юные «нацики» уже сбиваются в стаю. Таким образом незаметно, пошагово, в крае насаждается немецкий дух. Да, это бывшая немецкая земля, историю нужно знать, но под видом изучения истории политую кровью наших солдат калининградскую землю заполняет немецкая идентичность.
Что делать нам с этим?
Рецептов есть много, и о них можно поговорить отдельно. Но прежде всего – нужно не игнорировать калининградцев, не превращать их географическую оторванность в ментальный разрыв. И федеральные политики, и любые другие известные на всю страну люди должны бывать у нас как можно чаще, создавая единое смысловое и общественное пространство, сшивая и укрепляя ткань гражданского единства, которую хотят разорвать поклонники «немецкого духа». И тогда мы можем точно надеяться, что живущие здесь наши, русские, ребята никогда не подведут. Помните шутку? «Командир, мы окружены! – Ну и хорошо, теперь наступать можно в любом направлении».