В Петербурге огромное количество талантливых людей. Это аксиома. Здешние актеры – особое, почти инопланетное сословие, способное как никто играть абсолютно все, от исторических костюмных драм до стихотворных сооружений Серебряного века и новодрамовских жесткостей. Вроде бы нет недостатка и в режиссерах. Местных и приезжих.
Основная беда питерского театрального процесса – инертность. Здесь все происходит либо очень медленно, либо не происходит вообще
Питерский воздух способен вдохновлять. Неспроста в этом городе родилось «Дерево» Антона Адасинского, здесь работает АХЕ, самый образный театр на свете. Хорошо, что у АХЕ теперь появился постоянный дом – Антресольный зал Театра сатиры на Васильевском.
Но не всем так везет. Скажем, объездивший полмира театр «Комик-трест» Вадима Фиссона, сочетающий в своих пронзительных нежнейших спектаклях пантомиму, клоунаду и актерскую игру, в родном городе работает редко и на случайных площадках.
А Формальный театр Андрея Могучего , одно из сильнейших образований Петербурга, не так давно прекратил свое существование. В том числе из-за невозможности постоянно жить в режиме скитаний.
Сохраниться в такой ситуации любому коллективу, а особенно стремящемуся к новому театральному языку, очень и очень трудно. И любовь публики не спасет.
К счастью, сам Могучий активно работает в разных театрах, а с недавних пор служит штатным режиссером в Александринке. Выпускает спектакли – один лучше другого.
Скалистые горы
В Петербурге основами, определяющими лицо города, считаются крупные театры. Их названия известны, имена руководителей – значимы. А ситуация везде очень разная.
Самым притягательным и энергетически мощным неизменно – и заслуженно – считается Малый драматический театр – Театр Европы. Лев Додин создал уникальное образование, особый мир, равного которому нет.
Авторский стиль, глубина и острота формы, сложнейший материал, «ручной выделки» актерское исполнение
неизменно отличают МДТ в течение многих лет. Даже когда там случаются неудачи, они стоят того, чтобы их видеть.
Когда Александринский театр возглавил Валерий Фокин, там начались значительные перемены к лучшему. За несколько лет Фокин выпустил несколько серьезных спектаклей, значительно «вычистил» репертуар, позволил проявить себя молодым режиссерам.
В Александринке ставят Кристиан Люпа, Теодорос Терзопулос. Прошла полная реконструкция здания, открылась Малая сцена – для экспериментов. Отличное состояние театра показали весенние московские гастроли, прошедшие в рамках «Золотой маски».
Кроме того, ежегодно здесь проводится свой фестиваль, куда приезжают лучшие европейские театры. Одним словом, Александринка сегодня – это мощный культурный центр, куда стекаются творческие силы.
В прошлом году сменились руководители сразу в нескольких театрах города. Самым многообещающим стал приход в Театр сатиры на Васильевском поляка Анджея Бубеня, бывшего руководителя знаменитого фестивали «Контакт» в Торуни. Периодически Бубень сотрудничал с «Сатирой» как приглашенный режиссер, но теперь взялся за дело активно.
Вопрос «Кто будет руководить БДТ?» озвучивался еще при жизни Кирилла Лаврова. Назывались кандидатуры как любопытные, так и откровенно ужасные. На сегодняшний день БДТ возглавляет Темур Чхеидзе.
Режиссер он умный и глубокий, его спектакли – лучшее, что есть в нынешнем БДТ. Ибо остальной репертуар, за исключением пары названий на Малой сцене, – картина плачевная.
Та же ситуация и с труппой: рядом с сильнейшими актерами находятся очень слабые. Возможно, Чхеидзе сумеет что-то изменить. Можно и нужно говорить о сохранении традиций. Но главное – чтобы театр был живым. И существовал не былой славой.
Два года назад из жизни ушел Владислав Пази, худрук Театра Ленсовета. Потеря серьезная. И для режиссерского цеха, и для театра. Все знают, что при Пази «Ленсовет» был одним из самых посещаемых и популярных театров города.
Здесь ставилась драматургия, где соблюден баланс между серьезом и развлекательностью: Ануй, Шмитт, Павич. В труппе работают Анна Ковальчук, Сергей Мигицко, Семен Стругачев, Лариса Луппиан.
Несколько лет назад в труппу влилась группа выпускников СПГАТИ – курса Пази: Дмитрий Лысенков, Станислав Никольский, Лаура Лаури. Пази не стало неожиданно. И театр за пару сезонов превратился в развалину. Стали уходить актеры. Разрушаться спектакли.
В итоге возглавить театр пригласили Гарольда Стрелкова, московского режиссера второго эшелона. Причем назначение пришло аккурат после неудачной работы Стрелкова в «Ленсовете» – «Испанской баллады» по Фейхтвангеру.
В данном случае сомнений нет: Стрелков явно не тот человек, которому стоит руководить театром. Любым. А не только крупным и уважаемым. И дело не в неудачном спектакле.
А в том, что у Стрелкова нет вкуса и ему совершенно нечего сказать (абстрактные разглагольствования о «страстях человеческих» не в счет). Да и работой с актерами он себя не утруждает. Зато амбиций у него больше, чем надо.
Что касается других больших театров, то там процесс и вовсе никуда не идет. Что интересного происходит в Театре комедии? В ТЮЗе им. Брянцева? В Театре Комиссаржевской? В Театре на Литейном? Ничего. Можно только надеяться на авось: вдруг что-то само произойдет. И кажется, там все так и делают.
Ведь если посмотреть на сводную афишу петербургских театров, становится грустно. Очень много названий случайных. Никчемных. Ничего не дающих. Развесистая клюква, приправленная пафосом «высокого искусства». Цельности нет. Обрывки, вспышки, всплески – в лучшем случае. А главное – такое положение почему-то устраивает если не всех, то многих. Удобно.
Встать и выйти
Единственное уникальное образование – театр «Приют комедианта», руководимый режиссером и продюсером Виктором Минковым (фото: pkteatr.ru) |
Основная беда питерского театрального процесса – инертность. Здесь все происходит либо очень медленно, либо не происходит вообще. Трудно приживаются новые имена и названия, новые формы существования.
В городе нет открытых площадок. Ни одной. Положим, в Москве их совсем немного и они разного качества, но они все же есть. А в Петербурге словно нет в них надобности. И ничего для их появления не делается.
В итоге небольшим театральным образованиям просто негде показывать свои работы. Единственный вариант – аренда сцены у действующих театров. Что невыгодно и коммерчески, и творчески.
И это притом, что в городе все больше появляется людей, желающих делать свой театр, экспериментировать, искать, высказывать, выражать свое. Хорошо ли, плохо ли выражать – дело десятое. Важно, чтобы эта возможность была. Чтобы люди могли делать нечто конкурентоспособное, им нужна поддержка. Город должен быть заинтересован в них. А он не заинтересован. В итоге все больше людей уезжает.
Единственное уникальное образование – театр «Приют комедианта», руководимый режиссером и продюсером Виктором Минковым. Стационарная площадка с постоянным штатом сотрудников, открытая для самых разных режиссеров и замыслов.
Понятно, что выходящие работы неоднозначны. Но все они необычны и привлекательны. В «Приюте» ставят Андрей Могучий, Вениамин Фильштинский, Михаил Бычков. В скором времени «Приют» должен превратиться в целый культурный центр с несколькими залами. Нужнейшее дело.
По идее таких мест, как «Приют», требуется много. Ибо такая форма удобна, логична, дает возможности многим хорошим актерам и режиссерам выразить себя. Однако, скорее всего, этот опыт никто не будет перенимать.
Сегодня в питерских театрах почти не встретишь современных пьес. Небольшие «прививки» новой драматургии возникают.
Такие, как совместный проект БДТ и фестиваля «Любимовка» «Живому театру – живого автора» или проведение лаборатории современной пьесы на базе Омского театра драмы с показом результатов в Петербурге, на сцене того же БДТ. Но это – разовые акции. Капля в море.
Да и «несовременных» хороших пьес ставится мало. Репертуарная политика выстраивается по авось-принципу. Неужели ни одному руководителю не хочется, чтобы театр был ярким, интересным, чтобы артисты играли качественный материал в хорошей режиссуре?
Вопрос, ответ на который могут показать ближайшие годы. А могут и не показать. Ведь для достижения результата необходимо движение.