Радует то, что МДФ не стал делать выставку «для галочки». Казалось, можно просто найти достойные фотографии, развесить их по стенам, придумать для проекта замысловатое название – вот и готова отчетная выставка к шестидесятилетию Победы.
Неэстетическая выставка
В МДФе не пошли по легкому пути – тут, в первую очередь, видна грамотная кураторская работа.
Ясно, что «1418» - не эстетическая выставка: документальная фотография несет, в первую очередь, информационную нагрузку. Вместе с тем, многие работы, вроде «Поверженных знамен» Евгения Халдея (солдаты на параде в июне 1945 готовятся бросить к мавзолею немецкие штандарты), или его же «Знамя над Рейхстагом», настолько хорошо известны каждому, что воспринимаются не как документальное фото, а, в отрыве от общего контекста, – как совершенно самостоятельные артефакты.
Одновременно, именно эти фотографии акцентируют внимание, не дают потеряться зрителю среди огромного числа прочих, менее знакомых работ, которые, правда, не выступают здесь в роли фона. Часто смотришь на фотографию издалека: вроде ничего особенного, но когда подходишь к ней ближе, понимаешь, насколько мастерски она сделана.
Чайковский и эстетика смерти
Каждый зал, а их в МДФ не так мало, посвящен отдельной теме: «Передовая», «Оборона» «Освобождение», «Победа», «Возвращение» etc. Каждая рубрика передает свой оттенок войны, несет особое настроение, неповторимый пафос. Вот «Сталинградский фонтан» Эммануила Евзерихина: посреди площади гипсовые девочки водят хоровод вокруг гипсового же крокодила, а на другой стороне, на заднем плане, горят дома. Сложно отыскать фотографию столь же пронзительную. Но, пройдя всего пару десятков метров, можно найти работу Дмитрия Бальтерманца «Чайковский» – солдаты играют на пианино в разрушенном доме – олицетворение спокойствия, краткого умиротворения.
Зал «Achtung» целиком отдан немецкой фотографии. На этих маленьких снимках, которые солдаты Рейха посылали домой, – люди, чьи головы уже лежат на плахе (скоро последует удар топора), партизаны, повешенные на нижних ветвях деревьев c табличками «Я – партизан. Я получил свое».
Эти фото следует рассматривать не просто как проявление крайней степени жестокости, а как часть официальной «эстетики смерти» фашистской Германии: казнь врага должна быть запечатлена, не просто для того, чтоб по другую сторону линии фронта ужаснулись и бросили оружие, а потому что это… красиво. Здесь следует особо выделить одну из работ Карла Вагнера: немецкий офицер надевает петлю на шею молодого человека, в то время как рядом на веревке уже висит женщина. Понятно, это не постановочная съемка. После таких кадров сложно остаться равнодушным.
В связи с «1418» не хочется произносить выспренних, хотя и правильных, слов о важности Победы и роли фотографии в ней. Нет желания навязать проект, потому что он «правильный» и его должен увидеть каждый «культурнопродвинутый» в мае этого года. «1418» - выставка интересная в первую очередь с точки зрения искусства – история же остается связующей нитью.