На Камчатке, как вы, наверное, уже знаете, местная власть попыталась запретить актерский капустник по мотивам «Золушки»: спектакль случайно посетила первый вице-губернатор Камчатского края Ирина Третьякова. Она усмотрела в сцене с королем, который переводит стрелки на час назад, намек на действия администрации Края. На следующий день актерам предложили переделать текст, грозились спектакль вообще снять, потому что он «нагнетает социальную напряженность и подрывает устои камчатской власти».
Тут не цензура, тут хуже – глупость, перефразируя известное изречение. Но даже у глупости должны быть какие-то причины. Предлагаю психологическое объяснение
Тут не цензура, тут хуже – глупость, перефразируя известное изречение. Но даже у глупости должны быть какие-то причины. Предлагаю психологическое объяснение.
Напомним, что за несколько дней до Нового года происходило последнее в 2010 году заседание Госсовета. Где президент Медведев сказал, что ксенофобия ведет к социальной напряженности (помните, кстати, камчатскую формулировку?), является угрозой целостности государства и что эта проблема касается каждого. И должна решаться не только в Москве, но и на местах – и посмотрел выразительно на собравшихся губернаторов.
Какая связь между Госсоветом, ксенофобией и спектаклем, спросите вы? Сейчас, сейчас.
Мыслительный аппарат госчиновника устроен особым образом. Он настроен на постоянное улавливание сигналов из Центра, которые затем, по мере воображения каждого, декодируются – в попытке понять их истинный смысл. Это целое искусство. Философия «сигналов» основана на убеждении, что высшее лицо (лица) ничего не делает просто так и ничего не говорит прямо. Оно может рассмеяться, обронить перчатку, назвать собаку Тузиком, а не Шариком – все это расценивается как важный сигнал элитам. Возможно, треть всех слов в информационных программах центральных телеканалов на самом деле являются сигналами чиновникам: и они, как Штирлицы, замирают перед каждым сеансом связи. «Я тебя услышал» – кодовое слово из их лексикона.
Проблема в том, что в последнее время чиновники совершенно запутались с сигналами. Кроме того, сигналы в зависимости от расстояния искажаются. Вот, например, Камчатка из всех регионов находится дальше всех, и сигналы до нее, следовательно, доходят с наибольшим искажением.
О чем идет речь? Грубо говоря, чиновники перестали понимать общий тренд: свободнее сейчас надо – или, наоборот, пожестче? Ослабить или усилить? Непонятно!
Вот раньше как было? Стабильность, духовность, засеяли вовремя, народ и партия едины. Теперь стало сложнее. Вот наверху говорят: ксенофобия. Слово-то новое, в диковинку. Причем с ней, с этой ксенофобией, нужно еще и что-то делать. Она же не вещь и не живое существо, а абстракция; в отличие от денежных сумм, которые регионы получают на ее предотвращение из федерального бюджета. Нужно что-то делать, но при этом делать вид, что никакой опасности нет. Реагировать надо жестко, но так, чтобы никого не обидеть и не спровоцировать. Быть очень аккуратным, но при этом строго разбираться и наказывать зачинщиков. Как это понимать? Что надо жестче или надо послабше? Непонятно.
Президент во время встречи с руководителями телеканалов говорит, что телекартинка не соответствует реальности и что новости в Сети отличаются от новостей в ящике разительным образом. Свободы у вас на ТВ хватает, как вам кажется? – спрашивает президент. Руководители в полном отпаде. Как же, читается в их глазах, ведь вы же сами... то есть... чтобы того... Мы же... это... все, как вы просили... И мы же и виноваты... «А вы все-таки подумайте, подумайте», – говорит им президент.
Это, безусловно, сигнал. Но он противоречит другим сигналам: «не нагнетать», «не сеять панику», «не провоцировать», «не будоражить» и пр. Какой сигнал главнее? И вернее? И они впадают в думу. То есть в кому. В амнезию.
При этом на ТВ наблюдается некоторая либерализация. В новогоднюю ночь мы видим очень смелые пародии на западных политиков, дерзкие, прямо вызывающие, даже на британскую королеву – ничего себе, думаешь, ну, дают – ничего не боятся наши шутники! Кульминацией новогоднего шоу становятся второй год подряд пляшущие человечки – мультипликационные Путин и Медведев.
Как этот сигнал понимать? Что плясать надо с народом? Вот губернатор Валерий Шанцев, который поближе к Москве, сразу понял: тренд такой новый, власть теперь раз в год должна смеяться над собой. Это модно. И он тоже идет смеяться (сцену с его участием в местном Камеди-клабе можно посмотреть на YouTube). А чем дальше от Москвы, тем этот сигнал понимают хуже, или не понимают вообще.
С одной стороны, либерализация наказаний за экономические преступления. С другой стороны, Ходорковский получает за то же, за что и раньше, второй срок – 13 с половиной лет. Президент говорит в прямом эфире: оппозиция – тоже политики, и у них тоже есть электорат. Немцов идет на санкционированный митинг – и его сажают на 15 суток. При этом, правда, он имеет возможность публиковать статьи, давать интервью, а также подавать (через адвокатов) жалобу в Европейский суд по правам человека.
Как это понимать? Какой тренд? Что за изысканное коварство? Надо ждать – решают, наконец, обессилевшие от умственной работы элиты. Таких ждущих все больше: их уже называют «новые отмороженные», которые решили не делать ничего вплоть до окончательного разрешения всех вопросов в 2012 году.
Как выразилась глава Центра изучения элит Института социологии РАН Ольга Крыштановская, у элиты сейчас «время больших сомнений». В центре она спокойно сомневается, на местах же боится – чего-то важного не расслышать или понять неправильно. Боится пропустить сигнал и не уловить намек, ведь от этого зависит ее будущее (надеюсь, тут никто не думает, что ее будущее зависит от ее Великого Профессионализма?) И ей повсюду эти намеки мерещатся. И это тревожное состояние передается даже заместителям губернатора. И в этом измененном состоянии, еще не остыв от тяжелых мыслей (сигналы, сигналы из Центра!), она приходит на детский спектакль, но видит на сцене не сказку Шварца, а сплошные намеки и иносказания. Привычка, да еще и переутомление! Вот где враг – вдруг осеняет ее! Вот кто сеет социальную напряженность в обществе – актеры местные, из драмы и комедии!
Как приговаривал Майк Науменко, это не рок-н-ролл, это Зоопарк. Так и сказка сказывается: чиновники запрещают актерам играть «Золушку», актеры превращаются в оппозиционеров, а все вместе – в новый, еще более смешной, массовый и поучительный спектакль.