Я тут, наткнувшись на какие-то, гм, «винтажные» видеоролики, подумал вот о чем.

Уже не важно, так это было на самом деле или нет

По моим представлениям, большое число людей вспоминают недобрым словом 90-е не потому, что там было голодно и страшно: многим не было голодно тогда вовсе, а моему поколению, например, которое тогда было совсем молодое, и страшно не было ничуть (сужу по себе и своим друзьям). Большинство с содроганием воспоминают то время оттого, что это было время удушающей, повсеместной и наглядной пошлости.

Я полагаю, что человеку, который это время не застал, будет трудно объяснить, на что похож мир, где всюду рекламируются прокладки и сникерсы, изо всех радиоточек играет шансон, во всех газетах пишут Альбац, Минкин, Проханов и прорабы перестройки, на всех открытых площадках проходят дискуссии на предмет того, считать ли бойцов чеченского сопротивления безусловно положительными персонажами или же все-таки признать, что кое в чем они перегибают палку, а доминирующей общественной мыслью является фраза, очень часто произносимая даже вслух: «Вот советские-то стеснялись деньги делать – и вона что у них вышло; а потому что надо не стесняться, а делать денежки-то».

В связи с этим, по моим представлениям, большая часть нынешних лоялистов – из числа так называемых «думающих» – являются таковыми преимущественно не оттого, что народ стал жить лучше, а МКАД, наконец, достроили, а потому, что это ощущение удушающей, повсеместной пошлости стало рассасываться именно с приходом к власти нынешнего президента.

Тут уже не важно, так это было на самом деле или нет; если это было так, то объяснить сей факт труда не составит: в конце концов, почтенная профессия сикофанта процветала во времена афинской демократии, при более суровых режимах ей места не нашлось. Тем не менее ощущение это – что конец пошлости был положен именно тогда – оно есть; возможно, возникло оно в тот момент, когда было закрыто гусинское НТВ, которое целый месяц после этого занималось склочным шантажом всех и вся на глазах у мира, но ничего не добилось.

Опять-таки, мне тут неважно, закрыли его правильно или по произволу: та бабья склока, которая еженощно там разводилась в течение многих дней на предмет того, что их уникальный коллектив посмели пальцем тронуть, сделала все, чтобы их не было жалко вне зависимости от личного отношения к Альфреду Коху.

Прерогатива на пошлость, таким образом, отошла к государству; теперь мы ее имеем в виде духовности, разного рода возрождений и защиты детей; так как происходит это все централизованно, то уже как бы выглядит не пошлостью, а политикой; кроме того, мелких игроков на поле пошлости прижали совсем, а их нет ничего несноснее: от государства человек может попытаться отгородиться, ибо оно имеет черты цельного организма, от частных инициатив отгородиться невозможно – влезут через любую щель; кроме того, государство – исконный враг простого человека, и повторять то же, что говорит оно, многим стыдно; а в 90-е все то же самое несли люди, считавшиеся частными светочами мысли, свободы и прочего, а с этим бороться почти что нереально – во-первых, народную совесть не заткнешь, во-вторых, подражать этим людям и делиться их мнениями считалось не просто допустимым, но и необходимым.

Тут можно долго еще разводить аналогии, все они будут малоудачными, но идея, я полагаю, понятна.

Словом, тема эта длинная и сложная; я покамест ограничусь констатацией.

Источник: Блог Артема Рондарева