Метание банана в Роберто Карлоса совершенно неожиданно выявило, что эта не стоящая, с точки зрения большинства россиян, никакого внимания выходка может шокировать человека, знакомого с европейской культурой поведения, больше того – знакомого с привычками далеко не самых культурных и образованных слоев европейского общества. Иными словами: у них так не принято.

#{best_opinions}Пас от гостеприимных россиян оказался слишком сильным для бразильца, перелетев сразу через несколько последних десятилетий европейской (да и советской) истории.

После Манежной все чуть не хором говорили, что речь должна идти не о фашизации общества, а о росте самосознания, гражданственности, о том, что людям надоело бесправие и т. д. и т. п. Случай в Самаре, конечно, не может полностью лишить смысла эти утверждения, но он заставляет в них как минимум усомниться. Роберто не танцевал лезгинку рядом с усыпальницами русских князей, не стрелял из травматики, не разъезжал на джипах и не подкупал следователей. И даже универсальное «осспади, ну везде же они!» тут не подойдет.

Как здесь не вспомнить, сколь часто преступления на межнациональной почве у нас совершались даже не против представителей конкурирующих на одной территории народов (этого тоже нельзя простить, но можно хотя бы понять), а против людей с другим цветом кожи. Не коммунальный конфликт (понаехали), а рост нетерпимости к любым проявлениям чужого стал первопричиной нападений на негров в Воронеже и Петербурге.

Характерные для последних лет всплеск национального самосознания и растущий интерес к традиции стали не столько реакцией на духовное опустошение общества, сколько результатом этой бездуховности. Общество все больше начинает походить на ту специфическую публику с цепурой и в наколках, которая толпится в зоопарках у вольеров с обезьянами (я настойчиво рекомендую понаблюдать в зоопарке за теми, кто наблюдает за обезьянами) и испытывает явное удовольствие от столь наглядной демонстрации своего преимущества перед остальными приматами. Первые среди равных.

Такая оценка может показаться чрезмерной – мало ли уродов, кидающихся бананами, – но в ней нет преувеличения. Когда даже такие культурные по меркам нынешнего времени люди, как глава Всероссийского объединения болельщиков Шпрыгин или Егор Холмогоров, не только не усматривают ничего страшного в нанесенном Карлосу оскорблении, но и добавляют немного от себя лично, у нас исчезает возможность объяснить самарский инцидент свойственной традиционным культурам способностью «называть негра негром», не унижая его при этом. Увы, именно стремление унизить оппонента, продемонстрировать свою силу, использовать численное преимущество становится сейчас одним из главных векторов общественного развития. Назвать негра негром, догнать и назвать снова, а если не поймет – кинуть бананом. Этот силовой вектор, разумеется, проявляет себя не только в межнациональных отношениях. Он у нас настолько повсюду, что иной раз смешно осознавать, что в обществе, признающем только надзаконную силу, кто-то кого-то упрекает в нарушении каких-то законов.

Специально для газеты ВЗГЛЯД