В стане антипутински настроенной общественности, кажется, большая радость: разоблачена подлая сущность нашего китайского союзника. Оказывается, все пропало. КНР лишь притворяется дружественной, а на самом деле...
Китай надеется, что мы это поймем
Глава Крыма Сергей Аксенов и официальная делегация этой российской республики так и не смогли попасть в Пекин для участия во II Международном экономическом форуме «Россия – Китай. Две страны – одно дело» (BIEF-2015). Власти Китая отказали крымчанам в доступе в страну в таком статусе, и Аксенов не полетел.
Как удалось выяснить в ходе переговоров с МИД КНР одному из организаторов форума Эрасту Галумову, позиция китайской стороны проста: предприятиям с государственным участием «рекомендовано не сотрудничать» с крымскими компаниями, но такой запрет не распространяется на частный бизнес.
Этот факт можно оценивать по-разному. Можно возмущаться и требовать от России хлопнуть дверью (в тайной надежде вернуть прозападный вектор времен Козырева, раз с провосточным не получается). А можно остыть, осознав, что не в западных санкциях дело, и трезво оценить сдержанность китайской реакции.
Нет ничего удивительного в том, что КНР Аксенову отказала. Равно как и в том, что Аксенов попытался – а вдруг. Дело в том, что разрешить визит главы Крыма в КНР именно как главы Крыма – это политический жест, сравнимый с признанием полуострова частью России.
После этого власти Китая потеряли бы основания, например, расценивать визит далай-ламы XIV в США или в ту же Россию как вмешательство в свои внутренние дела (такова официальная формулировка МИД КНР), ведь тот до апреля 2011 года возглавлял правительство Тибета в изгнании и до сих пор считается пекинскими властями сепаратистом.
И Россия, и КНР – мы все живем в стеклянном доме, уж такова realpolitik (фото: Damir Sagolj/Reuters)
|
Возведенный на престол в 1940-м, нынешний далай-лама впервые посетил СССР в 1979 году. Позже последовали несколько его пастырских визитов в ельцинскую Россию в 1992 году, а также последний – в 2004 году на один день в Калмыкию. Тогда российский МИД согласился выдать далай-ламе визу лишь при условии, что его визит не будет преследовать политических целей. Впрочем, резко негативной реакции Пекина избежать тогда тоже не удалось.
Несмотря на многолетние двусторонние попытки вновь организовать посещение духовным лидером буддистов нашей страны, МИД России отказывает ему в визе. Проблема периодически выплескивается на публику и дошла аж до Путина, который обосновывает российскую позицию так.
Вопрос связан с позиционированием в мире далай-ламы не как религиозного деятеля, а как политического. Мы, конечно, понимаем наших людей, наших граждан, которые ждут приезда далай-ламы. Будем работать в этом направлении!
Конечно, китайцы могли бы сейчас в целях укрепления дружбы и взаимопонимания с Россией и принять Аксенова, заявив (как Лавров о далай-ламе в 2004 году), что это «визит частного лица, а наша позиция по Крыму (Тибету) остается неизменной».
Но... это было бы унижением России. А КНР как никакая другая из современных великих держав может многое рассказать об унижениях – да, именно во второй половине ХХ века.
До 1971 года кресло Китая в ООН занимал Тайвань – единственная территория уцелевшего после гражданской войны гоминьдановского режима Китайской республики (которая сама-то образовалась лишь в 1911 году аналогичным образом), крохотная по сравнению с материковым Китаем.
Из-за тотального общемирового признания тайваньской Китайской республики правопреемницей довоенного Китая именно ее приглашали, например, на Олимпийские игры. Оказавшейся в изоляции КНР не оставалось ничего другого, кроме бойкота Олимпиад и торпедирования участия в них Тайваня.
Таким образом, спортсмены гигантской страны с населением от 600 млн (1953 год) до одного миллиарда (1982 год) продолжительное время оказывались в стороне от олимпийского движения. Разумеется, МОК тоже расценивал ситуацию как ненормальную: тайваньской сборной запрещалось выступать под национальным флагом и присваивались «нейтральные» имена – «Формоза» (1956 год) и «Китайский Тайбэй» (с 1964 год). Но КНР такие компромиссы не устраивали.
Дело дошло до того, что в 1964 году КНР поддержала демарш президента Индонезии Сукарно, который в отместку за санкции МОК после лишения делегаций Тайваня и Израиля доступа на Азиатские игры 1962 года в Джакарте объявил о том, что Индонезия организует альтернативные игры – GANEFO (Games For The New Emerging Forces, «Игры развивающихся сил»).
Хотя те игры прошли в 1963 году вполне успешно, затея не получила адекватного продолжения. Однако КНР продолжала бойкотировать Олимпиады. В 1976 году тайваньским спортсменам было предложено ограничиться частным использованием госсимволики, но власти Тайваня предпочли бойкотировать Олимпиаду в Монреале.
КНР в ответ тоже объявила об очередном своем бойкоте, не удовлетворившись половинчатыми решениями МОК. Вопрос о том, что именно ее сборная является единственным представителем Китая, был решен лишь в ноябре 1976-го, то есть уже после монреальских Игр.
В итоге сборная Поднебесной вновь появилась лишь на зимней Олимпиаде в Лейк-Плэсиде в 1980 году – спустя более чем 30 лет после начала своих бойкотов. Коммунистический Китай добился своего.
Параллельно КНР все эти годы вела неуклонную борьбу за официальное признание, поставив жестким условием установления дипломатических отношений одновременный разрыв той или иной страны-партнера с Тайванем.
По мере увеличения своего международного веса континентальному Китаю постепенно удалось склонить к этому почти весь мир – ныне с Тайванем имеют дипотношения лишь 22 страны (в основном это мелкие государства Латинской Америки и Океании).Вот почему Китай сейчас не хочет ставить нас, соседнюю великую державу, в неудобное положение. Как постоянный член Совбеза ООН, Пекин не может игнорировать позицию Генассамблеи по непризнанию воссоединения Крыма с Россией. Но и предлагать нам издевательские компромиссы в духе «здесь играем, а здесь селедку заворачивали» – значит унизить.
Китай надеется, что мы это поймем. Наши горячие головы, конечно, объявят, что самое время пригласить далай-ламу посетить Россию. Реакция Пекина на такой демарш известна, она неминуемо окажется жесткой. И что в итоге выйдет, кого и за что мы накажем?
И Россия, и КНР – мы все живем в стеклянном доме, уж такова realpolitik. Но мы, в отличие от Обамы-деревенщины, культурные люди, которые должны понимать мотивы друг друга. И не пороть горячку.
